— Позаботься о ней.

Стикс прижал кулак к сердцу в торжественной клятве.

— Даю слово.

Леве был десяти футов ростом.

О’кей, он не был буквально десяти футов ростом. Даже сумасшедший секс не мог сделать его на семь футов выше за два часа. Но, Бог свидетель, он чувствовал себя именно таким.

Лежа в густых зарослях, он изо всех сил старался стереть довольную улыбку со своих губ.

Очень много времени прошло с тех пор, когда он был с женщиной, которая точно знает, как правильно ласкать рога горгульи. О, и еще те вещи, которые Белла делала с его крыльями. От одного воспоминания об этом хвост Леве закручивался в кольца.

Такая шаловливая водяная фея.

Жаль, что она исчезла так внезапно. Конечно, он был изможден и вымотался, но вполне может оправиться до рассвета. А когда демону веками приходится ждать секса, он не может позволить себе упустить такую возможность.

Прикидывая шансы найти Беллу до рассвета, Леве плыл в восхитительном облаке пресыщенного наслаждения.

Или, по крайней мере, плыл до тех пор, пока кусты вдруг не раздвинулись, и над ним появилось злобное лицо Сальваторе.

— Леве?

Взвизгнув, Леве вскочил на ноги, совсем не довольный, что его застали фантазирующим, как озабоченного подростка.

— Sacrebleu, твоя мама что, никогда не учила тебя, что нельзя подкрадываться к горгулье? Я же мог превратить тебя в дымящуюся кучу собачьего дерьма.

Тонкие черты оборотня исказились от недовольства. Подумаешь, редкость. Король всегда был недоволен кем-то или чем-то. Точно как глупый вампир. Только с мехом.

— Что ты делаешь, прячась по кустам?

Леве не медлил. Есть время для правды, и есть время для лжи.

Сейчас было время для лжи.

— Я караулю, как ты приказал, чтобы убедиться, что это не ловушка.

— Караулишь?

— Oui.

Без предупреждения Сальваторе схватил его за рог и, оторвав от земли, стал поворачивать, как будто Леве был каким-то особенным камушком, который надо рассмотреть, а не достойным демоном.

Проклятая собака.

— Тогда почему ты весь в грязи? — спросил король.

— Тебе что, больше нечем заняться, кроме как делать из меня барбекю? — возмущался Леве. — Сейчас же поставь меня на землю.

— Ты так и не объяснил грязь. — Сальваторе наклонил голову, чтобы втянуть носом воздух. — И тот факт, что ты воняешь водяной феей.

Леве скрестил руки на груди.

— Эй, горгулья тоже должен развлекаться.

— Что означает, что ты позволил отвлечь себя, — прорычал Сальваторе.

— Может быть, совсем чуть-чуть, но мимо меня ничто не могло проскочить, уверяю тебя.

Резким движением руки Сальваторе грубо поставил Леве на землю и стал проворно подниматься по крутому берегу. Ковыляя позади с грацией пьяного матроса, Леве искал в памяти заклинание, чтобы превратить яйца оборотня в стеклянные шарики.

На расстоянии он чувствовал запах псов Сальваторе, рассеянных по окружающему лесу, и чего-то еще. Чего-то, что пахло как… кровь.

— Cristo, — пробормотал Сальваторе, подлетая к маленькой хижине со скоростью, которой Леве и не надеялся достичь.

— Что? — Леве, пыхтя и сопя, наконец приблизился к открытой двери. — Что такое?

Опустившись на колени около безжизненного пса, который полностью превратился в волка, Сальваторе повернулся, чтобы пронзить Леве горящим взглядом.

— Ничего не могло проскочить мимо тебя? — взревел он. — А как ты объяснишь это?

— Mon Dieu, — выдохнул Леве, ступая на деревянный пол, но стараясь держаться подальше от тела.

Сальваторе коснулся головы пса в тихом благословении.

— Дункан, я полагаю?

— Oui. — У Леве что-то сжалось внутри. Ему не нравился этот изменник-пес, но он никогда не пожелал бы ему такого. — Он был в порядке всего час назад.

— Никчемный демон, — рявкнул Сальваторе, снова переводя взгляд на мертвого пса.

Леве хлопнул крыльями. Он не собирается брать на себя вину за это несчастье. Даже если он и виноват.

— Я что, похож на одного из твоих сопливых псов? — возмутился он. — Нет, я не такой. Я здесь, только чтобы услужить Риган, и если ты думаешь, что я буду стоять здесь и позволять оскорблять себя блохастой шелудивой собаке, то у тебя…

— Заткнись и иди сюда, — перебил его Сальваторе.

— Самонадеянный ублюдок.

— Леве.

Вскинув вверх руки. Леве заковылял по полу.

— Ну иду я, иду.

Бросив на него нетерпеливый взгляд, Сальваторе указал на мертвого пса.

— Как он умер?

Леве дернул хвостом, настороженно гадая, не ударяли ли недавно короля по голове.

— Ну, это всего лишь догадка, но это может иметь какое-то отношение к огромному серебряному кинжалу, торчащему в его сердце.

Сальваторе зашипел, выдергивая кинжал и швыряя его в угол.

— Если бы его убили серебром, он бы превратился в человека. Он был уже мертв, когда кто-то воткнул кинжал ему в сердце.

Леве нахмурился.

— Зачем кому-то втыкать кинжал в мертвого пса?

— Мне гораздо интереснее, как он умер.

Вытянув руки, Леве обошел главную комнату хижины, остановился у каменного очага и у деревянных стола и стульев, которые были тут единственной мебелью.

— Тут нет следов заклинаний или магии — по крайней мере, заклятий, направленных на него. — Уловив слабое движение в воздухе, Леве вскочил на один из стульев и схватил полупустой стакан вина, стоявший посередине стола. — А пса можно отравить?

Мрачный Сальваторе уже разглядывал бутылку вина.

— Откуда она взялась?— спросил он.

— Когда мы пришли, она стояла на столе вместе с двумя стаканами. — Леве поежился, когда воздух сгустился от силы Сальваторе,— Что это?

С горящими глазами Сальваторе показывал на потайную дверь, которая открывалась около очага.

— Ловушка.

В ночи раздался низкий издевательский смех.

— Как я и думал, у короля оборотней только клыки и никаких мозгов.

Плывя где-то между сном и явью, Риган повернулась на широкой кровати и протянула руку.

— Ягр?

Ее голос был не более чем прерывистым шепотом, но рядом она почувствовала какое-то движение и край матраса прогнулся, когда кто-то сел рядом с ней.

— Боюсь, это не Ягр, а всего лишь сестра, которой так давно хотелось встретиться с тобой.