Островитянин, задыхаясь, рухнул на землю. Я замешкалась. Я ведь о нем даже не подумала.

Идо пригнулся, ощутив угрозу, и призвал силу – глаза вспыхнули серебром. Нет времени для сомнений. Моя хуа ворвалась в его истощенный дух, и рот тут же затопил апельсиновый привкус омывшей меня пульсирующей энергии. Идо упал на колени.

«Что ты делаешь?» – Его ярость жгла как кислота.

Я напряглась, сплетая его сердцебиение со своим; сопротивление Идо ревом отдавалось в моих венах. Медленно, будто вытягивая из воды тяжелый невод, я все ближе и ближе подтаскивала его жизненный ритм к своему. Идо трепыхался, его гнев отчаянно рвался из хватки моей хуа. Наконец он собрал достаточно сил, чтобы подняться на ноги. Борьба не прошла для Идо бесследно: его пульс слился с моим – один удар, краткий миг единения, – но вновь вырвался на свободу.

Я инстинктивно искала подпитку. Рико. Он корчился на земле рядом, его бурлящая энергия только и ждала, когда ею воспользуются. Я ухватилась за его яркую хуа, и Рико издал жуткий дребезжащий вопль, но я уже не могла остановиться. Новая энергия плескалась во мне и, выпрыгнув наружу, словно воющий зверь, вновь поставила Идо на колени.

– Твоя воля – моя. Ты понял?

Он напрягся, пытаясь встать, из искривленного рта вырывалось рычание. Рико рядом со мной застонал.

– Лорд Идо, ты понял?

С трудом преодолев мою мертвую хватку, Идо приподнял голову. Его глаза мерцали темно-золотой яростью, все серебро исчезло. Я вновь его согнула, пока лоб не уперся в грязную траву.

– Ты меня понял?

– Да, – выдохнул Идо. – Да.

Меня затрясло от радостного возбуждения. Лорд Идо в моих руках! Все его силы, его гордость. Я могу заставить его делать что угодно…

– Эона, хватит! Прекрати! – Передо мной появилось размытое лицо – один сплошной распахнутый в крике рот. – Ты убиваешь Рико!

От резкой пощечины моя голова откинулась назад, и наконец строгие черты Делы обрели четкость. Я прижала ладонь к пылающей щеке, чувствуя, как утекает прочь чужая энергия. Зато дикая радость задержалась, тихим гулом в моей крови. Я уже не контролировала Идо, но проложенная тропинка нашей связи горела в нем. И во мне.

Дрожа, я отступила на шаг.

Идо медленно поднял голову, проверяя, свободен ли. Я знала это чувство – облегчение от того, что вновь контролируешь собственное тело. Глубоко вдохнув, он присел на корточки, сплюнул и вытер рот от грязи. Былую ярость выдавали лишь трясущиеся согнутые пальцы.

– Это не сила дракона, – проскрипел Идо. – Что тогда?

Я с опаской изучала его, готовая в любой момент снова подавить.

– Исцелив кого-то, я потом могу управлять его волей. Когда пожелаю.

Но он прав, это не сила дракона. Что бы это ни было, оно зиждилось на связи, которая протягивалась между мной и исцеленным. Его тонкая золотая нить хуа переплеталась с моей. И все же я не знала, откуда взялась эта способность.

А может, и не хотела знать.

Идо прижал ко лбу тыльную сторону ладони:

– У меня чуть череп не раскололся. – Потом посмотрел на меня. – А тебе ведь понравилось. Я чувствовал твое наслаждение.

– Нет. – Я скрестила руки.

Он мрачно улыбнулся:

– Лгунья.

– Моя леди, – заговорил Кайдо, – прошу, нужно немедленно уходить!

Черты худощавого лица заострились от тревоги и благоговения, и я поняла, что меня боятся.

Я кивнула и повернулась к Идо:

– Вставай.

Он поджал губы от столь приказного тона, но послушно поднялся на ноги.

Дела и Вида присели по обе стороны от Рико. Дела осторожно перекатила его на бок. Островитянин застонал, лицо его посерело. Я едва не выкачала всю его хуа. Это помогло подавить Идо, но я чуть не убила своего друга.

– Дела, как он? – Я шагнула к ним. – Его просто затянуло в связь. Я не…

– Просто оставь его в покое!

Ее гнев вырос между нами точно кирпичная стена. Дела повернулась к Рико и помогла ему сесть.

– Может, я в тебе и ошибся, – сказал Идо, наблюдая за согнувшимся пополам, дрожащим островитянином.

– В смысле?

Идо склонился ко мне. Отблески пламени углубили впадины по его скулами и подчеркнули линии длинного аристократичного носа.

– При нашей последней встрече ты сдалась, лишь бы спасти островитянина от боли. Ты не могла смотреть, как его пытают. – Идо сузил глаза в злорадной усмешке. – А теперь ты вырвала из него хуа, чтобы подчинить меня. Может, у тебя все-таки есть хребет.

Всю ночь мы пробирались через город по сети безопасных убежищ, в некоторых оставаясь всего на пару минут, в других – на полколокола и больше, дабы избежать патрулей. Я запомнила только темные комнаты, размытые лица и напряженный шепот. Кайдо и его лейтенант вели нас из дома в дом, а остальная часть его отряда пересекала город в противоположном направлении отважной приманкой для неизбежного поиска.

В одном приюте мы с Видой переоделись в платья поскромнее, и я смыла с лица белую краску. В другом – в хлеву огороженного стеной большого семейного дома – мы задержались достаточно долго, чтобы съесть суп, принесенный пучеглазой женой сторонника сопротивления. К тому времени Идо и Рико отчаянно нуждались в пище и отдыхе. Принуждение ослабило их обоих, да и заданный Кайдо безжалостный темп сказывался на всех нас.

Женщина оставила железный горшок с супом на полу и попятилась из хлева, неотрывно глядя на Идо. Он сидел, прислонившись к задней стене, как можно дальше от всеобщего недоверия. Неподходящую по размеру одежду надзирателя сменили коричневые шаровары и туника рабочего. И все равно штаны были коротковаты, а рукава туники Дела оборвала, чтобы вместились широкие плечи Идо. Возможно, жену хозяина поразил отнюдь не только его статус заклинателя.

В тусклом свете дворовых фонарей Вида размешала суп, затем наполнила две миски и протянула мне.

– Только не давай ему съесть слишком много. – Она свела большой и указательный пальцы, оставив небольшой промежуток. – Иначе его стошнит.

Идо, казалось, попал под мою опеку. Не то чтобы добровольную, просто другие наотрез отказывались с ним взаимодействовать, и я их не винила. Даже голодный и уставший, он в любой момент мог ужалить ядом. Его намеки на мою жестокость к друзьям все еще терзали мой дух, будто прицепившийся репейник.

Я взяла миски и присела перед заклинателем. Он откинул голову, прижавшись стриженой макушкой к шершавой деревянной стене, и закрыл глаза. Лунный свет отбрасывал на его лицо косые тени.

– Суп.

Идо вздрогнул. Похоже, я выдернула его из сна. Резкие черты заострились от сильного голода.