в голосе прошептала Ульяна. – Я не могу вылечить, раны словно закрыты от меня. – В интонациях девочки появилась паника. – Папочка, только ты не умирай, хорошо. Я только-только тебя нашла, а ты уже хочешь меня покинуть. Ты не бойся, я сейчас найду, как тебя вылечить. Подожди!

Девочка оторвала от меня свои руки, и рванула из комнаты.

– Это она тебя в этом состоянии лечила? – Только сейчас заметил, что Эльза совершенно не нервничает. – Когда ты успел побывать в таком состоянии, да ещё и кольцо умудрился в своей крови испачкать?

– Не понял. Это ты сейчас о чём? – Меня напрягало её равнодушие. Я тут умираю, а она стоит и спокойно рассуждает. – Ты разве не видишь, что где-то ошиблась в ритуале?

Эльза хмыкнула, улыбнувшись. Ей словно было наплевать на то, что со мной случилась такая напасть.

– Ты зря не прочитал ту книжку, что дала та девочка, из твоего гарема. – Ехидно заявила мне менталистка. – Сейчас бы тоже не нервничал.

– Что там было такого интересного, что ты сейчас спокойно рассуждаешь, вместо того, чтобы помогать?

– Я спокойна, потому прочла ту книгу. – В голосе Эльзы появилось непонятное мне злорадство. Неужели она рада, что я сейчас умру? – Могу сказать, что Григорием Родиным ты теперь стать никогда не сможешь. Ты испортил его копию, что была в кольце!

Вот тут до меня и дошло, о чём она. Точно, моё состояние внешне сейчас в точности повторяет то, что было в той лаборатории. Меня тогда разрывными пулями расстреляли. Точнее, не в меня, а в Креалковского, но тот гад прикрывался моей тушкой. Ульяна меня тогда вылечила, но камень на моем пальце запомнил моей вид, когда на него попала моя кровь.

Вот потому на мне нет крови. Раны открытые, это да, но словно их нанесли какому-то манекену или роботу.

Попытался ухватиться за что-нибудь невидимой рукой, но не смог. Рука упиралась, словно её держали что-то, но сам я ничего не чувствовал. Другой рукой провёл по ране, по ощущениям, там действительно разрыв. Крутая иллюзия всё же.

– Отменяй превращение. – Решительно махнул Эльзе. Сам я этого сделать не мог, амулет был на целой руке, а «отсутствующую» я не чувствовал. Иллюзия как-то перенастраивала не только внешний вид, но и нервы. Скорее всего, чтобы эмоции были естественными. – Не надо мной пугать народ. Зайдёт сейчас кто-нибудь, да вызовет полицию.

– Вот! – В комнату ворвалась Ульяна. – Это должно помочь!

В руках у неё был восстанавливающий гель. Когда это она успела порыться в наших вещах?

– Подожди, успокойся. – Гель я у неё забрал, а то она уже собралась его выдавливать мне на живот. – Это я просто ошибся, когда менял свой внешний вид. Извини, что напугал. Сейчас я всё верну, как было, не переживай. Ты же знаешь, что меня так просто не убить.

В дверях заметил Любаву, которая в голом виде стояла с автоматом в руках и сильным с напряжением на лице. Вот не сидится им в комнате. Мы же специально ушли от них в эту зону, даже наплевали на опасность попасть на глаза другим постояльцам.

А если бы мы тут сексом занимались? Эльза бы вопила, она же очень громкая, а эти двое вмешались, чтобы помочь «умирающей». Детский сад вместе с дурдомом.

Мысль показалось мне забавной, и я улыбнулся.

– Ничего не смешно. – Обиделась на меня Ульяна. – Я, между прочим, очень испугалась. – Её взгляд невольно притягивали мои раны, хотя она и старалась смотреть мне в глаза.

– Вообще-то, я потому и ушёл сюда, чтобы нормально поэкспериментировать со своим телом. – Заявил ей решительно. – Идите в комнату. Обе. – Убрал я улыбку, как только посмотрел на наёмницу, которую свой вид ничуть не смущал. Открывать секрет амулета перед Спицей я точно не хотел. – Сейчас верну себе прошлый вид, и приду.

На рынок мы не зашли, а заехали по пути. Он в этом городе был на самой окраине, место, где оставить машину, имелось. Ульяне выходить я запретил, да и сам решил не светиться, так что за одеждой для девочки ходили Эльза с Любавой.

Любава переоделась почему-то в платье, Эльза же накупила всякой мелочёвки целых два пакета, но что там, показывать отказалась. Для девочки подобрали неплохой брючный костюмчик из плотной ткани, похожей на джинсу, плюс сандалии.

Сначала принесли туфли, но девочка явно давно ходит босиком, пальцы на ногах у неё смотрят в разные стороны, и в туфли ноги просто не влезли, хотя размер был её. Потому были приобретены сандалии и открытые шлёпки, типа сланцев. Тут слова «сланцы» никто не знал, видимо, их начали выпускать не в городе Сланцы, как в нашем мире. С брючным костюмом такая обувь смотрелось бы отстойно, потому девушки снова отправились на рынок, и приобрели клетчатую юбку с тёмно-синей блузкой.

Ульяна переоделась тут же, в машине, радостная и воодушевлённая. Встала рядом с машиной, покрутилась, от чего юбка немного задралась, показав трусики. Через пару-тройку лет будет просто секс-бомбой. Добавить белые чулочки, заплести косички или сделать хвостики, будет тянка из манги. Груди только у неё почти нет, а в манге все тянки грудастые, словно им не по тринадцать лет, а по двадцать. Впрочем, уже сейчас в таком виде ей только маньяков-педофилов привлекать.

– Форма местной средней школы. – Прокомментировала Эльза, покуда Ульяна вертелась, чтобы рассмотреть себя в отражении окон машины, заодно показать мне свой новый образ. – Отлично смотрится, её легко спутать с ребёнком.

– Она и есть ребёнок. – Заметил я задумчиво, рассматривая свою новообретённую сестричку. – В нашем мире возраст совершеннолетия наступает в восемнадцать. Это у вас тут и в пятнадцать могут сказать, что уже взрослая.

– А тебе в твоём мире сколько было лет? – Заинтересовалась Любава.

Я же понял, что снова чуть не проговорился.

– Гораздо больше, чем этому телу. – Буркнул раздражённо. Рассказывать про свой реальный возраст я не хотел. – Мозги важнее тела.

– Если ты думаешь, что твоей «сестре» нет восемнадцати, то ты заблуждаешься. – Насмешливо хмыкнула Эльза, привлекая моё внимание. Когда я повернул к ней голову, она покачала головой, не убирая улыбку. – Ты спроси у неё сам, сколько ей лет. Уверена, удивишься.

– Ульяна, садись уже в машину.