Теперь мой вставший младший упирался ей в живот, но девочка снова сделал вид, что это не важно. Если Эльза сейчас войдёт, я никогда в жизни не смогу ей объяснить, что мы делали в этой позе.

Тяжело вздохнул, понимая, что сделать ничего уже не могу. Надо было вообще её с собой не брать. Теперь же, раз приручил это дикое создание – занимайся воспитанием. Оттолкнувшись одной рукой от задней стенки, снова вытолкнув нас из-под воды. С полотенца лилось, пришлось бросить его на пол, не глядя.

– Ну, пусть хоть так. – Решил не спорить, понимая бесперспективность. Девочка явно упрямая и пробивная. Видимо, в рабстве была не так и долго, раз там ей не убили инициативность. – Теперь иди, мойся, и быстро спать.

Удерживая легкое тело обеими руками за пояс, приподнял девочку, легко развернул её лицом к двери. Она не сопротивлялась, словно этого от меня и ожидала. Подтолкнул её легонько в сторону выхода. Хотел сказать, чтобы сходила за полотенцем.

Но этому девочка внезапно запротивилась, развернувшись.

– А разве я тебе не нужна, как женщина? – Умудрилась она удивить меня в который раз. – Твоя слуга сказала, что ты тут ждёшь меня для этого.

Не жалея материться при ребенке, снова вздохнул, закатив глаза. Так это подстава от Эльзы! Ну, я ей ещё припомню эту шуточку!

Выдавил из себя внешне спокойно:

– Она ошиблась. – За такие шуточки надо Эльзе надавать по голове. А если это была не шутка, то тем более надо наказать. За кого она меня принимает? – Давай, я выйду, а ты помойся. Хорошенько помойся, моя сестра не может быть грязнулей.

Девочка послушалась, и мы поменялись с ней местами. Я ухватил мокрое полотенце, чтобы скрыть так и не утихающую эрекцию, а трусы взял в руку. Они тоже оказались мокрыми, потому что умудрился кинуть мокрое полотенце прямо на них!

Вот чего это мой организм вдруг настроился на размножение? Я же вроде устал?

Комната была с двумя кроватями, пусть и с довольно широкими, позволяющими уместиться на каждой вдвоём. Выйдя из душа, увидел, что Эльза легла на кровать с Любавой, оставляя нам с Ульяной вторую кровать.

Это уже было точно не смешно.

Ты посмотри на неё, ещё и делает вид, что спит. Теперь, когда моей пробуждённый организм работал как надо, я прекрасно видел, как дрожат её ресницы. Да и дыхание было неровным.

– Перестала притворяться, поднялась с кровати, перелегла ко мне. – Заявил решительно, направляясь к сумкам. Там у меня было нормальное полотенце, а не тот огрызок чуть больше носового платка, что я схватил в душе. Надо было его сразу взять с собой, но не подумал. – Быстро! Не заставляй меня нервничать. Ибо в гневе я слегка неадекватен.

– Я же хотела, как лучше. – Тут же открыла Эльза глаза, в которых не было и капли сна.

– А получилось, хуже некуда. – Оборвал я её оправдания. – Ещё одна такая шуточка, и я действительно обижусь, так и знай.

То, что шутка не удалась, она уже знает. Меня она чувствовать не может, а вот девочку – вполне.

– Это была не шутка. – Эльза смотрела на меня действительно без улыбки. – Тебе сейчас обязательно нужно расслабиться, отвлечься от того, что было этой ночью. Женщина в постели – самый лучший вариант для этого. Проверь мне, я отлично разбираюсь в природе мужских мозгов. – Заявила она решительно, но с кровати подскочила. Села на вторую кровать, наблюдая, как я окончательно вытираюсь. – Иначе ты будешь копить стресс в себе, и он тебя, в конце концов, погубит. Неужели ты этого не понимаешь?

– Слушай, психотерапевт доморощенный. – С трудом подавил желание дать ей подзатыльник. Причём, прекрасно понимал, что она воспримет это наказание, как что-то нормальное. Местные аристо слуг реально бьют, есть даже специальный «реестр физических наказаний». После случая с Настей, когда я её отлупил ремнём, нашёл все виды физических воздействий. Если считать Зимину своей служанкой, то с ремнём это я с ней ещё гуманно поступил. Там в реестре есть и плети, и палки. В общем, полный набор любителей садо-мазо. – Что же ты себя не предложила в качестве лекарства?

– Извини, я сейчас грязная для моего господина. Сегодня пошла кровь. – Ответила она, совершенно не стесняясь. В моей памяти в обоих мирах девушки очень стеснялись разговоров про «эти дни». – Зато у рабыни кровь будет не раньше, чем через две недели, я уже прочитала у неё в голове. Ты что, действительно считаешь, что она твоя сестра? Вы с ней точно не родственники. Она явно нерусская, да и не видно ни капли сходства.

Вот что за мир? Понимаю, что мораль тут не развивалась как у нас, под подавляющим влиянием христианства. Помнится, читал, как замуж на Руси в двенадцать лет выходили, но сейчас не древние века, должны же быть какие-то границы? Уже давно не в средневековье живут.

Хотя, для Эльзы ситуация как раз нормальная. Она-то была в положении этой девочки, и не видит в ситуации ничего такого криминального. Её саму пользовали и в более мелком возрасте, пока она была рабыней. Вот кому нужен психотерапевт!

У меня совершенно другое воспитание. И спросить моё мнение на этот счёт она была обязана.

– Пока ей не исполнится хотя бы пятнадцать, в своей постели я её видеть не хочу. – Заявил решительно. – Кстати, в вашем мире тащить в постель тех, кто не получил имя, тоже противозаконно. – Напомнил я. – Она не рабыня, а моя сестра. И точка!

– В смысле, «в вашем мире?» – Удивилась она, не обратив внимания на мои слова.

– В смысле, в этом мире, в этом. – Отмахнулся, словно просто оговорился. Снова палюсь. – Не переводи разговор. Ты меня услышала и поняла?

– Да я не перевожу разговор. Мне кажется, ты слишком увлёкся тем, что выдаёшь себя за духа из другого мира. – Увидев, как я скривился, она оставила тему. – На счёт возраста согласия. Во-первых, как я тебе уже говорила, закон касается только свободных. – Начала она, но я тут же прервал.

– Я уже сказал, она теперь свободна. – Заявил твёрдо. – Её хозяин умер.

– По закону, она