Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что ж, остался последний год.
Я утешаюсь этим всякий раз, когда вижу монументальное серое здание с резными колоннами и евромосковским гербом над дверью. Герб представляет собой двуглавого орла, окружённого вереницей пятиконечных звёзд. Красивая мишура, за которой скрывается непреложный факт: реальная власть в стране принадлежит не марионеточному правительству, а клану Адамсов и старейшим родам, возвысившимся почти сто лет назад.
Сегодня пятница.
А это означает, что ради стрима с Киселём я пропустил целую пару «стратегического сдерживания». Сложный предмет с отбитым на всю голову преподавателем. В разгаре большой перерыв. Нормальные люди пошли в столовую и наслаждаются вкусными блюдами студенческого общепита. Мне же предстоит за шестнадцать минут добраться до аудитории, где запланироно занятие по магическому военному искусству. Плюс философия клана, от которой уже тошнит. Дальше — практикум на военном корабле, пришвартованном в глубинах академгородка. Вы не ослышались. У нас есть собственный дредноут, изучение которого началось в этом семестре.
Телепортироваться в учебный корпус я не могу.
Запрещено.
Поэтому вливаюсь в толпу студентов, спешащих на пары. Втягиваюсь в мраморную пасть крыльца, преодолеваю массивные двери и оказываюсь в необъятном холле первого этажа. Ручейки юношей и девушек разбегаются по всем направлениям. Коридоры, лифты, широченная лестница на второй этаж. Здание стремится произвести впечатление на непосвящённого гулким простором, свисающими с потолка люстрами, зеркальными колоннами и лестничными маршами, как в лучших дворцах столичного Неома. Я знаю, что выше начинается царство рационализма и функциональности. Безликие коридоры. Добротный, но не вычурный ремонт, отсутствие лишних украшений. Размах сменится военной лаконичностью.
Честно выстаиваю очередь к окошку гардероба, отдаю пальто улыбчивой старушке, замотанной в шаль, и, преодолев зеркально-мраморную пещеру, сворачиваю в боковой коридор.
Погода сегодня — топчик.
Обожаю солнечную осень. С ветром, облетающей листвой, жёлтыми деревьями и шуршанием под ногами. С безоблачным небом и неумолимыми приметами увядания. Весь сентябрь был дождливым и пасмурным, зато октябрь порадовал...
Казалось бы — военная академия.
Да только никто не заморачивается дресс-кодом. Народ ходит в чём попало. Джинсы, брюки-клёш, рубашки навыпуск, худи и безразмерные свитера. Девушки — в кардиганах и широченных джемперах. Многие предпочитают деловой стиль — костюмы-тройки, полувоенные френчи.
Глаза разбегаются от смешения стилей.
Откровенно бедных мещан почти не видно. Сплошь аристократы, дети финансовых воротил и корпоративных менеджеров, чиновников и армейской элиты, мастеров гильдий, оружейников и татуировщиков... А посему — ежедневно меняющиеся луки, брендовые шмотки, эксклюзивные костюмы от личных портных.
Киваю знакомым, улыбаюсь полузнакомым.
Мимо проходит девушка со здоровенными наушниками и защитной татуировкой на бритом виске. Завидев меня, девушка улыбается, лезет обниматься, целует в щёку и спрашивает, как дела. Отбиваюсь от незнакомки и спешу дальше. Хоть убейте, не помню, кто это.
— Попался!
Две женские ладошки закрывают мне глаза.
Замираю на полпути к аудитории.
— Где шатаешься?
Извернувшись, нежно обнимаю Окси, свою младшую жену.
Блондинка целует меня в губы, я с удовольствием отвечаю. Под тонким джемпером ощущается упругая грудь нерожавшей самки.
Мы с Окси учимся вместе.
Попали в одну группу, что стало предметом для шуток. Мол, припёрся в Тулу со своим самоваром. Меня это не смущает. Окси — сногсшибательная блондинка, милая и доброжелательная. Она вовсе не пытается меня контролировать, как думают многие. Да и что контролировать? У меня три жены, я их всех люблю одинаково и не пытаюсь искать замены. Никто не обделён вниманием.
— Стрим, — напомнил я.
Окси, отлипнув от меня, наморщила носик.
— С этим... Компотом?
— Киселём, — поправил я. — Ты вообще смотришь кого-нибудь... ну, кроме фитоняшек и инфоцыганок?
Окси обиделась:
— Мне странники нравятся.
В глобале хватает видосов про путешествия. Особенно — про путешествия в аномалии. Сейчас, когда демонов стало меньше, экстремальный туризм набирает обороты.
— Я знаю, — взявшись за руки, мы идём дальше по коридору. — Не сердись.
В академии не так уж много женатых студентов. Тем более — студентов с тремя жёнами. И уж совсем немного чуваков, основавших самый популярный в ЕМ религиозный культ. Поэтому меня не удивляет, что некоторые мужчины и женщины постарше здороваются со мной, сложив пальцы в Знак Звезды. Большой и указательный палец вместе, средний выпрямлен. Уважительно кланяюсь в ответ. Даже здесь встречаются прихожане, посещающие Храмы Разрушения.
...Аудитория компактная.
Из сорока поступивших в нашей группе сохранилось двадцать человек. Остальные не выдержали гонку. Кого-то отчислили по причине неуспеваемости, другие перевелись в университеты попроще или выскочили замуж. А ведь впереди — госэкзамены и дипломные работы...
Народ рассаживается по своим местам.
Мы с Окси привычно зашиваемся на галёрку первого ряда. Поближе к окну, из которого открывается вид на утопающий в жёлтой листве сквер.
Достаю ручку, конспект.
— Здорово.
Я пожал руку Максу Шереметьеву. Ещё один выпускник лицея Адамсов, капитан нашей сборной по хардболу. Первые два года мы с Шереметьевым продолжали играть в хардбол, даже выигрывали первенство академии, но потом команда начала распадаться, и мы забили на спорт. Чем старше становился каждый из нас, тем больше приходилось решать задач, не связанных с беготнёй вокруг норы.
— Классный стрим! — Зое Видаль помахала мне рукой с третьего ряда.
Видаль, улыбчивая и рыжеволосая, мне всегда нравилась.
— Чему вы радуетесь, а? — на одной из первых парт проснулся Логан Мертенс. — Мракобесие крепчает.
— Заткнись, Логан, — беззлобно бросил Руслан Чацкий.
Мертенс принадлежит к числу воинствующих атеистов. Будучи дхараной, освоившим технику перевоплощения, Мертенс напрочь отвергает всё сверхъественное. Даже демонов он считает пришельцами, обитающими в многомерном пространстве. Такой вот забавный тип.
Из динамиков раздался мелодичный сигнал.
Студенты прекратили перепалку и расселись по своим местам.
Весьма кстати, потому что в аудиторию пружинящим шагом вошёл Андрей Дмитриевич Арбенин, наш преподаватель по МВИ.
Глава 4. Власть несбывшегося
Впервые с магическим военным искусством мы познакомились на третьем курсе. Я в те годы наивно полагал, что речь пойдёт о боевых техниках, пригодных для регулярной армии. И, разумеется, ошибся. МВИ гораздо масштабнее. Это магия на полях сражений. Взаимодействие волшебников друг с другом и с традиционными частями, боевая техномагия, стратегия и тактика современных войн. Одна из сложнейших дисциплин на кафедре, в чём мы убедились, едва не завалив экзамен.
Ну, не едва.
Половина группы
