— Правильно, а больше они ничего и не умеют.

— Я бы поспорил. Куртизанки, встречающиеся с богатыми господами, зачастую образованны и приятны в общении, они умеют одинаково хорошо и петь, и танцевать, и поддерживать любую беседу.

— Тогда почему они просто шлюхи?

— Фийя! — недовольно шикнул на айорку граф. — И суккубы, и инкубы пали жертвами предрассудков. Неважно, кто они есть сами для себя, важно, что прочие расы видят в них лишь вестниц и вестников богини Зейлоары. Если образованная суккуб придет искать работу в качестве писаря, хозяин возьмет ее лишь за тем, чтобы сделать любовницей и по ночам утолять похоть.

— Сами виноваты! — мстительно ляпнула, не подумав, Фийя, а затем резко вспомнила предостережения Кайи касаемо отношений с графом и неожиданно поникла.

— Фийя, Фийя. Тебе все-таки стоило бы научиться чтению, может хоть это поменяет твои взгляды на жизнь.

— Зачем, тео? вы же и так интересно рассказываете.

Граф Лилле Адан в ответ лишь устало вздохнул.

Простодушная Фийя не понимала языка расиндов, поэтому то и дело интересовалась, что значит та или иная надпись. Элегиарцы не общались на иных языках, и Юлиан услышал аельскую речь лишь дважды, а северной не было и вовсе. То тут, то там попадались магические лавки, и, не выдержав на третьей вывеске, граф нырнул под яркую красную арку, украшенную пурпурными бугенвиллиями. Вампиров вмиг окутали благовония. Фийя и Юлиан одновременно сморщили носы и чихнули. В воздухе клубился горчичный дым, а на окрашенных желтой краской полках стояли странные предметы. Под потолком покачивались гирлянды из сушеных полевых чертят.

— Что это, тео Юлиан? Фу… — девушка с высунутым языком в оскале, обнажавшем острые клыки, помотыляла ладошкой перед носом. — Здесь кто-то умер?

— Нет, красавица, это горячие ароматы! — послышался из-за прилавка хитрый голос.

Оттуда вынырнул невысокий, как и все южане, загорелый мужчина, обросший по бокам жирком, что колыхалось под его песочным платьем. Слишком ласковым взглядом торговец посмотрел на северян, приложил ко лбу правую руку и выставил ее вперед — так здоровались элегиарцы.

Юлиан повторил жест, а за ним и Фийя.

— Что он сказал, тео Юлиан? — спросил осторожно, по-аельски, снова чихнув, Фийя.

— Я говорю, — торговец обратился к девушке на ломаном аельском, — что это ароматы любви, милая женщина.

— Любви? — едва ли не воскликнула Фийя. — Но от них же воняет!

— Мужчины, когда чувствуют эти нотки на теле женщины, считают их невероятно изысканными и привлекательными, теряют над собой всякую власть. Все девушки, желающие понравиться своему избраннику, должны обязательно купить эти духи.

Пока Фийя с раскрытым ртом похлопала глазами и снова принюхалась, пытаясь различить в сдавливающей вони что-то, что возбуждает мужчин, Юлиан бродил взглядом по полкам.

— Заговоренные монеты Прафиала для богатства, амулеты Гаара для долголетия, подвески Хеймейя на исподнее для мужской силы… — начал вопросительно перечислять торговец, стоя непозволительно близко к разглядывающему товары графу. — Есть еще кольца Шине, которые дарят ясный рассудок…

Юлиан мотал головой и хмурился, пытаясь отвязаться от настырного мужчины. Но тот не сбавлял напора.

— А вот вода со священного озера Офейи, где магический источник. Исцеляет любые болезни! — подсказал на ухо торговец, периодически поглядывая на замершую перед духами Фийю.

— Глядите, а это противоядие…

— От чего? — тут уж и у Юлиана блеснули глаза.

Заметив интерес покупателя, явно богатого, торговец оживился, приосанился и важно указал ладонью на лежавший на полке рог.

— Остался последний… Великолепно действует.

— От чего противоядие? — еще раз, уже настойчивее, спросил граф.

— От всего! — многозначительно улыбнулся продавец и коснулся рога размером с женскую ладошку с трепетом и нежностью. — Дорогое удовольствие, но обезопасит любого путника с Севера от заговоров, яда и порчи.

— Даже от заговора? — Юлиан повеселел, зная, что порча, заговоры и проклятья в магии — это шарлатанство. Как и все эти амулеты счастья, здоровья и богатства. — А чей это рог?

— Кельпи! — восторженно произнес торговец. — Вы не представляете, как его тяжело достать! Северных демонов воды очень тяжело изловить. А знаете, как получают рог?

— Как? — с трудом сдерживая смех, поинтересовался Юлиан.

— Держат шесть мужчин за шесть ног, а седьмой пилит! Чудесное приобретение, покупайте и оградите себя ото всякого зла!

В магазине раздался громогласный хохот, и граф, схватившись за живот, уже представлял, как будет объяснять Вериатель, что у нее должны иметься рога и шесть конечностей.

— Пойдем… Ох… Пойдем, Фийя…

— Подождите! — графа встретил осуждающий взгляд. — Если вы сейчас не купите этот последний волшебный рог, его может приобрести следующий покупатель, который окажется более дальновидным! — торговец забеспокоился и стал обегать графа то слева, то справа. — У вас еще есть шанс. Я готов пойти на уступку по цене!

— Сколько же стоит этот… этот дивный рог Кельпи?

— Всего лишь десять золотых! Но вы мне очень понравились, господин, поэтому такому видному мужчине я готов отдать за восемь! Даже за шесть!

Новая волна хохота сотрясла своды магазина. Решив, что с него хватит, Юлиан со смехом выскочил на улицу и втянул свежий глоток воздуха. Спустя минуту, взяв себя в руки, граф хотел уже пойти с айоркой дальше, но Фийя вдруг задергала Юлиана за рукав.

— Тео, я, кажется, забыла колечко в магазине. Вертела на пальчике… Вертела и на полочку положила, кажется. Подождите немного, пожалуйста.

С этими словами покрасневшая девушка скрылась в лавке с горчичным дымом. Появилась она через несколько минут, и, найдя графа, который стоял чуть дальше в шумной толпе, пошла к нему. Слегка поджатые губы айорки налились краской от покусываний, а глаза стыдливо уставились в мощеную мостовую, но Юлиан этого всего не видел — он растворился взглядом в Элегиаре: в его богато одетых жителях, шумном рынке под каменными сводами, в женщинах с глазами цвета янтаря.

На полупустом рынке Фийя со стеснительным взглядом выпросила у графа купить ей простенькие наручи, но, получив серебряные, еще долго ходила пунцовая, как рак, и гладила пальчиками свои новые украшения, которые тут же надела.

— Тео Юлиан, смотрите! Какой красивый… это… это…

— Наплечник, Фийя. Здесь его используют в качестве безделушки, пришивая к одежде, или крепя ремнями.

— Может быть вам такой купить? Я пришью его к васильковой рубахе, той, с белыми цветами. Красота-то какая будет, тео!

— Не надо. Пойдем на постоялый двор, завтра вместе с Вицеллием нужно будет попасть во внутренний город. Или хотя бы постараться.