– У меня нет, но я знаю, где И-Кей держит запасной.

Вытряхнув его из кармана Кешиного кашемирового пальто, Эва сДудой покинули квартиру.

Хата И-Кея находилась неподалеку, в старом домедореволюционной постройки. Состояла она из двух комнат – спальни и гостиной.Отделана была по евростандарту, начинена современной техникой и дорогимиаксессуарами.

– Ништяк он устроился, – протянула Дуда, входя вшикарные апартаменты. – Аж завидно!

– Где, думаешь, документы? – нетерпеливо спросилаЭва. Она чувствовала себя преступницей, проникшей в чужое жилище, и хотелапобыстрее уйти.

– Да вон они! Лежат у телика!

Эва метнулась к тумбочке, на которой стоял диковинноогромный телевизор «Сони», и обнаружила рядом с пультом несколько скрепленныхмежду собой листов, сплошь покрытых компьютерным текстом.

– Читай, – скомандовала Дуда.

Эва сосредоточенно посмотрела на убористые строчкиконтракта, пробежала по ним глазами. Казенный язык договора нагнал на неестраху. А текст показался китайской грамотой. Даже простейшие слова в немпоменяли свой привычный смысл, став заковыристыми, пугающими, непонятными…

– Дуда, прочти сама! – взмолилась Эва. – Я непонимаю, что здесь…

– Ладно, давай сюда.

После того как Эва сунула контракт ей в руку, Дуда началаего читать. Сначала читала молча, беззвучно шевеля губами, затем периодическипофыркивая, сплевывая, тихо ругаясь. Но на второй странице не выдержала,воскликнула:

– Вот козел!

– Кто?

– И-Кей твой, кто ж еще?! – Она бросила бумаги настойку, ткнула ногтем в один из абзацев: – Прочти предложение, отпечатанноемелким шрифтом.

– …клиент обязан соблюдать…

– Не это! То, которое в скобочках.

– …обязан выплачивать пятьдесят процентов гонорара…

– Пятьдесят! – Дуда страшно вытаращилаглаза. – Грабеж средь бела дня! Половину ты должна отдавать ему! Прикинь!

– А это много?

– Даже сутенеры столько со своих девок не дерут! –Дуда схватила контракт и вновь впилась в него глазами. – О! Это еще невсе! Оказывается, как твой эксклюзивный фотограф он также имеет права на десятьпроцентов гонорара! Итого шестьдесят! А в первый год он вообще отбирал у тебясемьдесят… Как бы возвращал затраты…

– Ну почему же «как бы»? Он действительно вкладывал вменя деньги…

– Прикупил тебе паричок и пару накладных грудей?

– Не только…

– Я своим девочкам педагогов нанимаю, хореографов,тренеров, массажистов. Многим оплачиваю пластические операции. И при этом такне борзею, как твой продюсер…

– И сколько с их гонораров получаешь ты?

– Первый год четверть, потом одну пятую. А фотографыникакого процента вообще не имеют! Что это за глупости! – Она стукнула Эвусогнутым пальцем по лбу. – Как ты могла такое подписать, чудачка?

Эва молчала. Не говорить же, что не глядя. А Дуда продолжалабушевать:

– Но даже при этом грабительском договоре ты за тригода должна заработать очень приличные деньги! Один контракт с «Чангом» принестебе не меньше сотни «зеленью»…

– Сколько он мне принес? – не поверила своим ушамЭва.

Однако Дуда вопрос не услышала, она была занята сложнымиумственными подсчетами.

– Хату купил не в центре, японку ему с Дальнего Востокапригнали, – бормотала она, – побрякушки фальшивые, акции… Эва, вкакие акции он вложил твои деньги?

– Я их не видела, – смущенно проговорилаЭва. – Они оформлены на мое имя, но хранятся в банке…

– Значит, их вообще не существует… Как я идумала. – Согласившись с самой собой, Дуда обратилась к Эве: – Корочеговоря, твой продюсер обманщик и вор. Мало ему шестидесяти процентов, он и натвои жалкие сорок пасть разинул! Хапуга! Да его засудить за это надо! Ты можешьпрямо сейчас написать заявление в прокуратуру…

– Я ничего писать не буду, – испугалась Эва.

– А что будешь? Продолжать делать вид, что ничего непроизошло? Работать на этого вора, отдавая все свои деньги, чтобы он мог купитьсебе еще одну хату для утех?

– Нет, конечно. Я поговорю с Кешей. Поставлюультиматум. Или он возвращает мне все, что недоплатил, или я расторгаю с нимконтракт.

– А если возвращает, работаешь дальше?

– А что мне остается?

– Послать его к чертям. Потребовать через судвозвращения денег. Нанять себе нового агента, как ты понимаешь, я предлагаюсвою кандидатуру, но, если у тебя есть на примете кто-то другой, я не обижусь…

– Дуда, – перебила ее Эва, – я бы судовольствием наняла тебя, а Кешу послала, но, боюсь, без него я никто… Вот ты говоришь,он не дает мне сниматься в рекламе, участвовать в показах, но ты посмотри наменя… Зад широкий, грудь мало того, что маленькая, еще и висит. Нос длинный,волосы тусклые. Я красивая только на фото! В парике, с макияжем, снагрудниками, снятая в определенном ракурсе. А в клипах все мои недостаткибудут заметны…

– Все это я уже слышала. И про нос, и про грудь, и прозад, и про волосы. И вот что я тебе на это скажу: волосы можно выкрасить ивылечить, нос с грудью переделать, зад подкорректировать – сейчас полнометодов: массаж, обертывание, тренажеры, липосакция, наконец…

– Переделать нос?

– Каждая третья модель прошла через пластику! Думаешь,все они от природы такие красотки? Губы, скулы, носы, груди, я уж не говорю ошлифовке кожи, депиляциях, антицеллюлитных процедурах. Про волосы вообще молчу!Все без исключения их красят!

Дуда соскочила со стула, взяла Эву за руку и подтащила когромному зеркалу, висящему на стене.

– Посмотри на себя! У тебя тонкая талия, длинные ноги,красивые плечи…

– И маленькая висячая грудь, которая без лифчика похожана уши спаниеля…

– У меня вообще ее не было! Зато какая сейчас!

– Но это, наверное, больно…

– Не смертельно, – отрезала Эдуарда и азартновоскликнула: – Решайся, Эва!

Эва сделала глубокий вдох и выпалила:

– Дуда, я согласна! Я расторгаю контракт с Кешей ипосылаю его к черту! Хватит с меня… Больше я ему не рабыня!

– Молодчина! – Дуда спрыгнула со стула, подлетелак Эве и чмокнула ее в щеку. – Ты сделала правильный выбор! И я рада, чтопомогла тебе в этом… – Она игриво ткнула Эву локтем в бок. – Надеюсь,мне это зачтется и я буду первой кандидаткой на роль твоего агента?

– С сегодняшнего дня ты мой агент.

* * *

Больной, злой и усталый Кеша выбрался из такси. Сунувводителю смятую купюру и даже не потребовав сдачи, он поплелся к подъезду.Объемная сумка с фотоаппаратами, оттягивающая плечо, казалась пудовой,пропитавшаяся потом футболка липла к телу, носки воняли даже через кожуботинок, а во рту стоял привкус тухлой капусты, не заглушаемый ни мятнойжвачкой, ни вкусным дымом дорогих сигар. И-Кею было очень худо. Его мутило ипокачивало. Причиной такого разбитого состояния послужила литровая бутылка«Джека Дэниэлса», выпитая вчера с горя в каком-то занюханном казанском баре. Нои она не помогла Кеше справиться с разочарованием! Даже упившись до состоянияпоросячьего визга, он сокрушался по поводу того, что яркоглазая студенточкаКазанского университета оказалась обычной смазливой девчушкой, а никак неацтекской богиней! Ни шарма, ни сексуальности, ни загадки – только хорошенькоеличико с глупыми глазами-вишнями да коса до пояса! Конечно, для обложкикакого-нибудь занюханного молодежного журнальчика девчушка подошла бы, какникто, но И-Кею нужна была именно БОГИНЯ…