солнца осветили её, и она тут же покрылась свежей зелёной травой и цветами. Реки и озёра оттаяли, звонко зажурчали ручьи. Появились и быстро стали расти деревья и кустарники. Запели птицы, запорхали бабочки.

Все оставшиеся в живых волайты в эти мгновения почувствовали, как магия наполнила их, крылья стали сильными и упругими, а новый дом поманил с такой мощью, что не мешкая взлетели они и направились к Амортерра́му, Земле Любви, — так стала называться их обретённая страна.

В течение нескольких дней волайты прилетали в долину. И набралось их около трёх десятков. Усердно работали они, создавая свой новый мир. Слова и звуки сплетались в волшебные песни, а потому дело шло споро и результаты его были прекрасны.

Несёт река серебряные воды,

в них отражается лазурь небес.

И ветер ласковый надежды и свободы

в долине веет. Сумеречный лес

темнеет тайной. Поле колосится.

И многоцветьем трав манят луга.

А где-то высоко орёл кружится.

И для озёр, как рамы, берега,

и солнце, словно огненная птица,

в их зеркалах играет и искрится.

Похож Амортеррам на Мирумтерру. Но тогда, когда в мире людей наступает середина зимы, в новой стране волайтов на пару недель выпадает снег. Он лежит, белый и чистый, сияя на солнце, прикрыв пушистыми покрывалами ветви деревьев с не опавшими листьями и цветы и травы на лугах. Маленькие озёрца сковывает лёд. Волайты от мала до велика радостно играют в снежки, лепят снеговиков, катаются на санках, коньках и лыжах. Потом снег и лёд очень быстро тают, земля впитывает живительную влагу, и растения начинают расти и цвести пуще прежнего.

Но не только этим отличается Амортеррам от Мирумтерры. Куда как важнее то, что волшебная завеса, защищающая теперь мир волайтов, соткана так, чтобы пропускать в мир людей часть тепла и света, созданных магией жителей Амортеррама, чтобы делиться любовью, наполняющей их землю. Ведь все волайты, выжившие во время своих скитаний, встретили добрых людей, которые помогли им, подарили им заботу и надежду.

Нить вьётся, ткань сплетает свой узор

из трав, деревьев, бабочек, озёр,

из неба синевы и гор высоких,

из волн морских и островов далёких,

из пчёл жужжанья и следов зверья,

из слов и звуков, ветра и дождя.

Любовь — основа ткани. Тёплым светом

пусть льётся в мир она зимой и летом.

* * *

Прошли столетия, многие поколения людей сменили друг друга. О волайтах забыли, даже легенды о них канули в небытие. Но их чудесная магия продолжает источать в мир свет и любовь, её тепло всё ещё проникает даже в самые холодные сердца.

Былинная песня ато́ров

Суету позабыв, вы послушайте

Песню долгую, сказку древнюю.

Быль иль небыль то, правда, ложь ли в ней,

То сокрыто мглой, то неведомо.

В лето канули, подсказать кто б мог,

Отделить зёрна плевел от истины.

Так несёт река воды быстрые:

В них и свет, и тьма отражаются.

Лет уж тысяча с той поры прошла,

И ещё пять на пять сотен минуло,

Стали горы песчаной пустынею,

Где пустыня была — там цветущий сад.

Океана плескались волны где,

Континенты роди́лись новые.

Городами земля позаполнилась,

Города те людьми переполнились.

В пору ту меж холмов текла реченька,

Полноводная да широкая.

А вокруг холмов рос дремучий лес,

В нём зверья и птиц было множество.

Возле той реки, на брегах её

Племя си́веров жило мирное,

Племя мирное, трудолюбивое,

Рыболовством и охотой промышлявшее,

А нужда придёт, от разбойных орд

Свою землю не раз отстоявшее.

В ночь одну свет вдруг озарил холмы,

Содрогнул небо грохот раскатистый,

Разорвал покой тишины ночной,

И вослед ему дети заплакали.

Зверь в лесу завыл, закричал петух,

Ястреб ввысь взлетел камнем из пращи.

А свет проникал до глубин глуши,

Разливаясь вокруг разноцветием.

И сошлись тогда сиверы на площади

И избрали отряд в путь отправиться,

Чтоб узнать, что случилось, что сталося

На холме, испускавшем сияние.

А когда добрали́сь, подивилися:

На холме люд незнамо-неведомый,

Тела стройные, лица светлые,

А за спинами крылья чудесные.

Поклонились те люди посланникам

И вола́йтами тут же представились,

Попросились вперёд быть соседями,

Без враждебности, зла, но почтительно.

И с тех пор повелось: племя сиверов

Жило дружно в соседстве с волайтами,

Что взлетали порой в небо синее,

Своих судеб плели нити песнями.

Всё вокруг наполнялось их силою,

Созидающей силой, волшебною.

Реки рыбою полнились, лес — зверьём,

Колосились поля зрелым колосом,

И сады дважды в год плоды сочные

Приносили на радость сиверам.

А болезни и мор далеко стороной

Обходили дома их мирные.

Если ж кто-то вдруг из чужих земель

На холмы напасть вознамерится,

Встанут сиверы ратью грозною

И свои, и волайтов селения

Защитят от беды разорения.

Ведь волшебная сила волайтов

Не могла защитить эти земли,

Не могла ни убить, ни разрушить,

А оружие взявшего, душу

Тьма и боль поглотили б мгновенно,

И лишился б волшебной он силы,

И не смог бы сплетать больше песен.

Сотни лет уж прошли, как волайты в холмах

Появились средь ночи в сиянии,

Полюбились им земли зелёные,

Реки быстрые, леса тёмные.

Край назвали они, домом стал что всем им,

Наделяет что крылья их силою,

Где бок о бок живут дружно с сиверами,

Мирумте́ррой, страною чудесною.

Средь волайтов жила Эйла юная,

Дева юная да распрекрасная,

Как заря в небе утреннем, ясная,

Словно белая лилия, нежная.

Два крыла, будто два лепестка чайных роз

В переливах сиренево-розовых,

Поднимали её в высь лазурную

И несли над холмами и реками.

Развевал озорно ветер локоны

И свивал в завитки снова светлые.

Средь волайтов тогда парни многие

Были рады коснуться руки её,

Взгляд поймать золотисто-зелёных глаз,

Смех услышать в ответ на забавный рассказ.

Но уж сердце её образ сивера

Полонил непонятною силою.

На опушке лесной у ручья под сосной

Повстречались они. Пролетели уж дни,

Целый месяц прошёл, только в сердце покой

Не вернулся, тоска лишь томит.

Краткий взгляд, пара фраз. Тёплый свет карих глаз

Перед взором стоит, всё тревожит, мани́т.

День за днём целый месяц уж Рольв приходил

На опушку к ручью. То кругами бродил,

То замрёт над ручьём, в воду взгляд опустив,

То в траву упадёт, взор свой в синь устремив.

В ветре чудится крыльев шуршанье ему,

В бликах солнца на зелени — свет её глаз,

В спелых ягодах — свежесть её алых губ,

В лепестках цветов — нежность её тонких