— Мы только хотели узнать, как его зовут, — сказала Мелинда.

— И что он делал в женском туалете, — пропищала Лори, давясь смехом.

И они, хохоча, побежали обратно к Коллин.

Брэдли медленно обернулся и изумлённо посмотрел на Джеффа. Тот сидел, опустив голову на стол и обхватив её руками.

— Ты заходил в женский туалет? — спросил Брэдли.

— Ну заходил, и что? — сказал Джефф. Голос его из-под локтя звучал глухо. — Карла говорит…

— Я тоже! — перебил Брэдли. — Каждый день! Обожаю туда заходить. Они так классно вопят!

И он улыбнулся Джеффу.

— Брэдли Чокерс! Ты почему не на уроке?

Эту учительницу Брэдли не знал, но, похоже, все учителя в этой школе знали его.

— У меня пропуск! — сообщил он.

— Покажи.

Брэдли показал.

— Мне миссис Эббел дала. Не верите — сами у неё спросите.

— И куда ты направляешься?

— В библиотеку, — сказал он. — Меня за книгой послали.

— Ладно. Но смотри же, Брэдли, прямым ходом в библиотеку. Никуда не сворачивай.

Брэдли соврал. Ему вообще не разрешали выносить книги из библиотеки.

Дверь в кабинет психолога была открыта, так что Брэдли вошёл без стука.

— Я здесь! — объявил он. — Что вам надо?

Карла приветливо улыбнулась.

— Привет, Брэдли. Я Карла Дэвис. Рада тебя видеть. — Она протянула ему руку. — Я давно мечтаю с тобой познакомиться.

Брэдли поразился, какая она молодая и красивая. Он-то ожидал увидеть страшную старую кошёлку.

У психолога были небесно-голубые глаза и мягкие светлые волосы. Её белая рубашка вся была в разноцветных закорючках, как будто ребёнок разрисовал. Но, разглядывая рубашку, Брэдли догадался, что это нарочно так сделано.

— Ты не подашь мне руку? — спросила она.

— Нет. Вы чересчур страшная. — Он обошёл вокруг неё и сел за круглый стол.

Она села напротив.

— Спасибо, что согласился со мной встретиться, — сказала она.

— Я не согласился. Меня миссис Эббел заставила.

— Не важно почему. Я просто рада, что ты пришёл.

— Я собирался в библиотеку, — объяснил он. — А сюда зашёл случайно.

— А я не верю в случайности, — сказала Карла.

— Не верите в случайности?! — Ничего глупее он в своей жизни ещё не слышал.

Она помотала головой.

— А если, к примеру, молоко прольёшь? Это что, не случайность?

— А ты любишь молоко? — спросила Карла.

— Ненавижу!

— Тогда, может, ты его нарочно пролил. Ты думаешь, что это случайность, а на самом деле нет. — Она улыбнулась.

Он сердито уставился на стол. У него было такое чувство, что его заманили в ловушку.

— Я вообще молока не пью, — сказал он. — Я пью кофе.

Он обвёл взглядом комнату. В ней было полно всяких любопытных предметов.

— Ну у вас тут и свалка, — сказал он.

— Знаю, — призналась Карла. — Я люблю беспорядок. Чисто убранные комнаты наводят на меня тоску. Они мне напоминают больницу.

— А вам не влетит за беспорядок?

— С какой стати?

Он не знал ответа на этот вопрос. Но знал, что, если бы это была его комната и в ней был бы такой же разгром, ему бы точно влетело.

— Я ничего плохого не делал! — объявил он.

— А никто и не говорит, что делал.

— Тогда почему меня заставили сюда идти?

— Я надеялась, что тебе тут понравится, — сказала Карла. — Что мы с тобой сумеем подружиться. А ты как думаешь, сумеем?

— Нет.

— Почему?

— Потому что вы мне не нравитесь.

— А ты мне нравишься, — сказала Карла. — Ты же можешь мне нравиться? Совершенно не обязательно, чтобы я тебе тоже нравилась.

Он заёрзал на стуле.

— И ещё я надеялась, что ты меня чему-нибудь научишь, — сказала Карла.

— Вы же учитель, не я.

— Ну и что? Это не имеет значения. Часто бывает так, что учитель сам учится у ученика. И узнаёт при этом больше, чем ученик от учителя.

— Да, миссис Эббел много чего от меня узнала, — согласился Брэдли. — Сегодня я учил её географии.

— А меня ты чему научишь? — спросила Карла.

— А что вы хотите узнать?

— Нет, ты мне скажи, — настаивала Карла. — Чему самому главному ты меня можешь научить?

Брэдли попытался вспомнить что-нибудь, что он знает.

— Слон — самое большое животное в мире, — сказал он. — А мышей боится.

— Интересно, почему? — спросила Карла.

— А потому что, — сказал Брэдли, — если мышь забежит слону в хобот и застрянет, то он не сможет дышать, задохнётся и умрёт. Слоны в основном так и умирают.

— Поняла, — сказала Карла. — Спасибо, что поделился со мной этим знанием. Ты очень хороший учитель.

Брэдли опять почувствовал себя в ловушке. Он же не собирался ничем с ней делиться. Он её ненавидит!

— Чему ещё ты меня научишь? — спросила она.

— Ничему, — ответил он холодно. — В школе вообще нельзя разговаривать.

— Почему?

— Правило такое. Это как нельзя залеплять жвачкой питьевой фонтанчик. Нельзя, и всё.

— В этой комнате нет никаких правил, — сказала Карла. — Тут каждый решает сам за себя. Никто никому не указывает, что ему делать.

— Значит, я могу залепить фонтанчик жвачкой?

— Да, только у меня тут нет фонтанчика.

— А разбить что-нибудь можно? — спросил он.

— Конечно.

Он оглянулся в поисках того, что можно было бы разбить, но вовремя одёрнул себя. Сейчас он опять попадётся! Разобьёт что-нибудь, и ему за это влетит, и никто не поверит, что она сама ему разрешила.

— Что-то нет настроения, — сказал он.

— Ладно. Но смотри, когда настроение появится — у меня полно вещей, которые можно разбить. Тут, кстати, есть мои самые любимые вещи. И вещи, которыми пользуются другие ребята.

— И разобью! — пообещал он. — Я же каратист. — Он взмахнул над столом ребром ладони. — Я могу этот стол разрубить пополам голыми руками. Одной голой рукой!

— Если тебе будет больно, я очень огорчусь.

— Мне не бывает больно, — сообщил он. — Я дома уже все столы переломал. Не верите — спросите мою маму.