«Его нет. Будет завтра после обеда. Перезвоните».

На следующий день я позвонил и снова спросил Власова.

«Кто вы?» – спросили меня. Я снова представился:американский журналист, готовлю материал о новых предпринимателях, мне обещаливстречу и так далее. На том конце провода зашептались. Потом трубку взял другойчеловек:

«Извините, господин Власов не сможет дать вам интервью.Вчера вечером он погиб».

Потом я узнал, что Власова застрелил снайпер, когда онвыходил из собственного казино.

Нечто похожее произошло у меня и с Отариком. На августовскийдень мы договорились об интервью, но уголовный авторитет не смог встретиться.Он занимался похоронами старшего брата, погибшего в перестрелке с чеченцами.Через месяц я спросил Отарика – кто виновен в этой смерти? «Не надо вамкасаться этого! – закричал он. – Никогда не задавайте таких вопросовродственникам!»

Старший брат Отарика, Амиран, отправился на переговоры счеченцами в представительство торговой компании в пяти минутах ходьбы отКремля. Его сопровождал бандитский авторитет Федор Ишин (Федя Бешеный) и тричлена люберецкой группировки. Когда Амиран уходил, раздались выстрелы. Всепятеро были убиты.

Для российских бандитов наступила золотая пора. О них вовсюписали газеты, они фотографировались вместе с мэрами крупных городов иминистрами. Граждане России начали покупать словари тюремного жаргона,серьезные аналитические труды о преступном мире, дешевые романы о подвигахгероев-уголовников. Россияне с любопытством взирали на новую власть, вошедшую вих жизни. Сотни кафе на западный манер, дорогущие рестораны, сияющие ночныеклубы открывались по всей Москве. Представители нового правящего класса – счасами «роллекс», в итальянской обуви, с золотыми браслетами, с мобильнымителефонами, женами и подружками, в нарядах от Версаче – с угрюмым видомпотягивали благородные напитки. Провинциальные русские красавицы были доступныпочти задаром – лучшие из них становились подружками бандитов.

Первой и самой главной покупкой для любого преступника былавтомобиль. Улицы Москвы заполонили впечатляющие иномарки. В 1993 году самойсолидной маркой считался шестисотый «мерседес» (розничная цена в США около 100000 долларов, в России вдвое больше); чеченцы и грузины отдавали предпочтениеБМВ и таким большим американским машинам, как «линкольн» и «бьюик». Черезнесколько лет в моду вошли хищные вездеходы: «тойота ленд крузер», джип«чероки», «ленд ровер», «мицубиси монтеро», «исузу трупер». Бандиты гонялимашины быстро и жестко, часто ехали против потока, не обращая внимания насигналы светофора и милиционеров. Типичный бандитский выезд того времени –черный «мерседес» с затемненными окнами и «ленд крузер» в видеохраны-сопровождения. Многие дорогие иномарки носились по улицам столицы безномерных знаков. Милиция их не останавливала.

Наиболее примечательным символом новой России стали казино.С момента падения коммунизма прошло всего два года, а по Москве открылисьдесятки казино; российская столица стала напоминать аляповатую версиюЛас-Вегаса. В одних случаях казино были слепящими роскошью игорными дворцами, вдругих – за неоновой рекламой скрывались весьма жалкие заведения.

Как-то летом 1993 года я посетил казино «Черри» на НовомАрбате. Оно открылось в июле и было самым популярным местом в городе; здесьобретались молодые российские бизнесмены, американцы и европейцы, десяткипроституток высокого пошиба, стаи профессиональных преступников. Бандитскиеглавари, люди средних лет, были в черном – у одного из них пиджак был щегольскиперекинут через плечо, – за каждым ходило по полдюжины «шестерок». Все онибыли выходцами с Кавказа – их внешность свидетельствовала об этом непреложно.

Вокруг столов толпился народ, перед игроками веселогромоздились горки фишек. Многие за один ход рулетки небрежно ставили по тысячедолларов. Этим людям доставляло удовольствие показывать, что такие огромныесуммы для них – ничто. Объясняя это странное явление, местный менеджер,англичанин Дейв Сейер сказал мне: «Почти все эти люди не знают, что их ждетзавтра, и просаживают все, что у них есть».

У самого казино дела шли прекрасно. «Прибыли – страшносказать, – тихо радовался Сейер. – Если так пойдет и дальше, мывернем вложенные деньги (5 миллионов долларов) через четыре месяца».

Наверху гремела дискотека и мелькали стробоскопические огни.Роскошные женщины двигались в такт музыке, их лица раскраснелись от танцев инаркотиков. Чуть в стороне я заметил в окружении головорезов хрупкого мужчинулет тридцати. Его волосы были выкрашены в рыжий цвет, бросался в глазаоранжевый пиджак – он походил на Алекса, героя «Заводного апельсина». Язаметил, что он знает здесь многих: бандиты подходили к нему бесконечнойчередой и что-то уважительно шептали на ухо. Позже, когда он вернулся к своемустолику в сопровождении двух помощников, я подошел и представился.

Он сказал, что его зовут Сергей, он доктор-невропатолог. Новедь среди обедневшей российской образованной элиты доктора – самая малооплачиваемая группа? Откуда же деньги на клуб, в котором берут 30 долларов завход, а выпить стоит 10 долларов? «У меня свой бизнес, – последовалответ. – В таком месте встречаешь много друзей».

Может, бизнесмену вроде Сергея это и по карману, но откудатакие деньги у амбалов в кожаных пиджаках? «Воруют», – пояснил Сергей,осклабившись.

Сергей презрительно отозвался о новых российских банках: онисозданы на фонды компартии, а потом оказались замешаны в афере с фальшивымиавизо. Это был знаменитый скандал. В 1992–1993 годах, подкупив кучу чиновниковв Российском центральном банке, несколько преступных групп и связанных с нимибанков провернули крупнейшую в истории России банковскую аферу. В отделе выплатЦентрального банка царил такой хаос, а работники банка оказались так охочи довзяток, что преступникам удалось здорово нажиться.

Типичная схема работала так: открывались две компании,обычно банки. Используя коды, полученные от Центрального банка, первый банкпосылал второму фальшивое авизо на перевод денег. Второй банк шел с этим авизов один из 1400 отделов вы­плат Центрального банка и получал наличные. Покавласти разбирались, что происходит, оба банка исчезали с деньгами Центральногобанка.

Эта банковская афера была одной из самых больших катастроф«реформистского» правительства, которое возглавлял Егор Гайдар. По сведениям изроссийского правительства, в 1992–1993 году размер хищений составил 500миллионов долларов (треть кредитной линии, открытой в том году для РоссииМеждународным валютным фондом). Многие аналитики утверждали, что потериисчисляются в миллиардах. Большую роль в афере играли чеченские группы, которыедействовали частично для себя, а частично – для казны жаждавшей самоопределенияЧеченской республики. На этой операции они неплохо заработали (Чечня былаидеальным местом для регистрации ложных банков). В этой афере навернякаучаствовали многие ведущие коммерческие банки и торговые компании России, иначепровернуть такую операцию не удалось бы.