Чеченские бандиты появились в Москве в конце 80-х, ивнезапно рестораны, гостиницы, банки и новые частные предприятия (кооперативы)стали жертвами чеченских вымогателей. На первый раз не желавших платитьпредупреждали; если они упорствовали – их убивали. Московские банды, чьиглавари в конце 80-х еще сидели в тюрьмах, оказались отодвинутыми в сторону.Чеченцы терроризировали конкурентов – их месть была страшной, их безжалостностьужасала. Москва была в шоке, и многие нераскрытые преступления списывались начеченцев. Имена лидеров чеченских бандитов: Руслан Атлангериев, Хоза Нухаев,Лечи Бородатый, Лечи Лысый, братья Таларовы, Султан Даудов, Хожа Сулейманов –произносились в московском преступном мире с трепетом. Меньше были известныимена будущих чеченских полевых командиров, таких, как Шамиль Басаев: этизарабатывали в Москве деньги как «бизнесмены». По самым щедрым оценкам, числочеченских бандитов в Москве тогда не превышало 1000 человек. Тем не менее занесколько лет им удалось завоевать столицу России.

Как действует чеченская община, как бандиты держат связьдруг с другом – этого не знал никто. У россиян о чеченцах были сведения,скорее, исторического порядка: горный народ, кровная месть, прирожденные воины,неукротимый боевой дух. Одним из сильных мест чеченской общины в Москве была ееклановость – даже самые яростные внутренние конфликты никогда не выходили запределы общины. Московская милиция признавала – справиться с чеченцами неможем; как только удавалось выйти на какого-то крупного бандита-чеченца, онмгновенно уезжал в Чечню.

Будучи формально частью Российской Федерации, Чечня всегдастремилась к независимости. Администрация Ельцина не очень сопротивлялась; малотого, когда в 1991 году российские войска ушли из Чечни, большой арсенал оружияостался местным властям. Первые три года правления Ельцина Чечня существовалакак узаконенная серая зона. Она оставалась частью России, пользоваласьроссийскими правительственными субсидиями и продолжала входить в российскуюфинансовую систему. При этом таможенные и правоохранительные органы России донее добраться не могли.

Первое, что сделали чеченские власти после распада Совет­скогоСоюза, – открыли двери тюрем, и на свободе оказалось около 4000профессиональных преступников. Многие главари преступных групп вошли в составчеченского правительства и поддерживали контакты с чеченскими группировками вМоскве и других российских городах. Немалая доля средств, которые этигруппировки получали от рэкета, переправлялась в Чечню. Аэропорт в Грозном сталперевалочным пунктом для контрабандных операций. Чечня превратилась вмеждународный центр торговли героином. Один из контрабандных маршрутовначинался в «Золотом треугольнике» (Бирма, Таиланд и Лаос). Опиум и героинпоступали на российскую морскую базу во вьетнамской бухте Камрань, там ихперегружали местные наркодельцы, далее товар попадал в Находку (где имзанимались чеченские и российские бандиты), переправлялся в Грозный, а затемчерез Россию, Украину и Турцию поступал на рынки Европы и США. Другой маршрутбрал начало в «Золотом полумесяце» (Афганистан, Пакистан и Иран); в данномслучае наркотики шли через республики Средней Азии либо через Иран иАзербайджан, привозились в Чечню, а уже потом – на Запад. Если товар везличерез Россию, пунктом назначения обычно была Германия; контрабанду доставляливоенным транспортом на российские базы в Восточной Германии, а там продавалиместным наркошайкам.

В Москве чеченские бандиты быстро взяли под контроль сетьгосударственных магазинов «Березка» – роскошные по понятиям советской эрысупермаркеты, где обслуживались иностранцы и советская элита. Организовалирэкет магазинов, ресторанов и других коммерческих структур по всему городу.Внедрились они и в оптовую торговлю – особенно мощная чеченская банда во главес Хозой Сулеймановым контролировала Южный порт, крупнейший речной терминалМосквы и огромный рынок под открытым небом, где продавались автомобили,автозапчасти и другие дефицитные товары. В итоге чеченцы закрепились на одномиз важнейших рынков России, где крутятся наличные: продажа автомобилей (новых иподержанных). Они подмяли под себя и посреднические торговые структуры, иавтосервисы, особенно те, что занимались иномарками. Другая чеченскаягруппировка вытеснила азербайджанцев, которые держали торговлю наркотиками.

В 1992–1993 годах открываются казино, и чеченцынезамедлительно прибрали к рукам лучшие из них. На прицеле были и гостиницы,захват которых осуществлялся обычно по одной схеме: контроль над проституцией вгостинице, потом – над местными магазинами и ресторанами, а затем и денежнымипотоками всей гостиницы. Позже чеченцы вышли на финансовые рынки, установивконтроль над многими банками.

В начале 90-х годов в Москве орудовало семь крупныхчеченских банд («Центральная», «Белград», «Украина», «Лазанья», «Останкино»,«Салют» и «Южный порт»), насчитывающих около 500 боевиков. Многие изпредставителей «центральной» группы (под командованием Лечи-Бородатого) жиливозле Кремля, в гостинице «Россия». Из этой гостиницы, которую держали чеченцы,было легко попасть в любую точку центра столицы и нанести нужный удар. Вскореимперия так разрослась, что управлять напрямую стало сложно, и чеченцы началидействовать через доверенных лиц, призывать под знамена бандитов из Грузии,Дагестана, Ингушетии и самой России.

Внедряясь в Москву и другие российские города, чеченцыступали отнюдь не на девственную землю. У советского преступного мира былиустоявшиеся традиции, которые десятилетиями складывались в тюрьмах и лагерях.На языке колоний свод законов, которым руководствовались профессиональныепреступники, назывался «воровской мир». Правили таким преступным миром «воры взаконе» – российский эквивалент крестных отцов сицилийской и американскоймафии. Как правило, «вор в законе» – закоренелый преступник, которого«коронуют» другие воры в законе во время тюремной воровской сходки. Обязанностиэтого человека – посредничать между конкурирующими группировками. В бывшемСоветском Союзе таких воров в законе было несколько сотен. Многие из них –представители российских национальных меньшинств. К примеру, в Москве в 1993году из шестидесяти с лишним воров в законе более половины было из Грузии,республики, где в советские времена ценилась красивая жизнь и процветал черныйрынок. Еще десяток-другой были выходцами из других районов Кавказа.

Главным эмиссаром Березовского по связям с традиционнымпреступным миром был его партнер Бадри Патаркацишвили, один из основателей«ЛогоВАЗа». Всякий раз, когда деловая карьера Березовского заводила его вопасные дебри, он обращался за помощью к партнеру. У Бадри были налаженные связисо многими высокопоставленными московскими грузинами. По сведениям Службыбезопасности Президента, ФСБ и разных частных охранных агентств, у Бадри былитесные контакты с преступными группировками с Кавказа.

«Официальная должность Бадри в то время (1993–1994) –заместитель председателя совета директоров „ЛогоВАЗа“, – вспоминаетАлександр Коржаков, бывший глава Службы безопасности Президента. – Насамом же деле он занимался возвратом долгов, защищал от бандитов. В советскиевремена Бадри Шалвович был одним из руководителей системы автосервиса в Грузии.Один его брат, Мераб, – вор в законе; другой, Леван, – „авторитет“грузинской организованной преступной группировки. У Бадри есть кличка, как улюбого бандита. В криминальной среде его называют Бадар.