Пришлось тяжко вздохнуть и топать до ближайшего магазина, пока Мартыновна метеором рванула примерять приглянувшееся пальто. Главной проблемой было разобраться, в какую сторону отправляться. С тех пор как город объявил войну киоскам, мелочевку, вроде жвачки, шоколада или сигарет, на каждом шагу не купишь.

Всю ночь валил снег, улицы выглядели чистыми и посвежевшими. Невидимый художник несколькими взмахами волшебной кисти облагородил всё вокруг, стерев грязь и добавив яркого белого цвета. Люблю я зиму. Несмотря на гололед и переполненные кашицей тротуары. Даже жаль, что холодное время года близится к концу. Но впереди целый март, который регулярно дарит столько белых мух, что февралю не снилось.

Как назло, времени ушел целый вагон. В минимаркете пришлось отстоять длинную очередь, а последняя тетка потратила ещё минут пять перед кассой, выбирая то между ореховыми и сливочными вафлями, то между тремя сортами колбасы. Под конец, она вспомнила, что не купила йогурт и принялась выспрашивать у продавщицы, какие есть в наличие, и чем они отличаются друг от друга. Ещё чуть-чуть, и магазинчик, как и наш офис, обзавелся бы персональным призраком. Но, к счастью для минимаркета, настырная тетка убрала корму от прилавка.

А на выходе из магазинчика мне в глаза глянула собака. Нет, не черная, как обещал Устинов. Обычная рыжая дворняга. Но посмотрела столь пристально, что телефон, гневно взывающий к совести, кувыркнулся из рук в сугроб. Я потянулась за ним, и собачья морда оказалась на уровне лица. Сердце свернулось в трубочку, щёку обожгло горячее дыхание, звериные клыки оказались близко-близко. Псина скалилась и смотрела с ненавистью.

- Не твоё, - прохрипела собака, и зубы яростно щёлкнули возле запястья. – За магию придется заплатить.

Ошалев от неожиданного сообщения, я не сразу сообразила, что взгляд дворняги направлен на браслет. Ужас сразу схлынул. Вспомнились слова чародея, что украшение защитит меня от призрака. Быть может, и при встрече с оборотнем станет подмогой? Ведь псина не трогает пока, а только зубами лязгает.

- Откуда знаешь о браслете?

- Понимаешь… Стало быть, магичка…

- Кто ты? – коричневые глаза становились страшнее с каждой секундой, но я не собиралась тушеваться.

- Старый друг и старый враг твоего могущественного покровителя, - острые клыки сжались с хрустом. – Не надейся на счастливый исход. Он приносит несчастья всем женщинам, которыми дорожит. А, тем более, любит. Он сам – проклятье.

- Я не… Ты не… - язык онемел, и я смогла выразить мысль по-человечески.

Из минимаркета выскочил охранник с лопатой в руках. Замахнулся на дворнягу, но та не стала дожидаться расправы.

- Увидимся, - бросила она и затрусила прочь, а я осталась сидеть на четвереньках в снегу, растерянно глядя псине вслед.

- Вы в порядке? Не покусала? – сильная рука подхватила под локоть и поставила на ноги.

- Нет, - ответ дался с неимоверным трудом.

- Мерзкая шавка! Не в первый клиентов пугает. Тут псов полно бегает. Но все собаки, как собаки. Попрошайки. Но эта злая…

Когда я добралась под возобновившимся снегопадом до магазина, где оставила Мартыновну, бабка достигла точки кипения. Прежде чем приступить к заключительной части шопинга (примерке при мне и покупки), выхватила из рук сигаретную пачку и рванула на улицу выпускать пар. И дым. Я подошла к широкому окну и задумалась, глядя на проезжающие мимо машины.

В голове была жуткая каша, мысли налетали одна на другую и отскакивали, как шарики на бильярдном столе. Хотелось крепко зажмуриться, потом открыть глаза и понять, что всё увиденное – сон. Но, увы, такое счастье мне не грозило. Завтра ждал кошмарный день рождения Мартыновны, а магическая ловушка, в которой в геометрической прогрессии появлялись жуткие персонажи, захлопнулась.

Но, ничего! Вернемся домой, позвоню Устинову и задам жару! Дворняга – его врагиня! Мне было совершенно фиолетово, за какие грехи псина точит на чародея клыки. Не волновали и её слова о проклятье мага. В чём бы не убедила себя собака, меня в личном плане Алексей Данилович не интересовал абсолютно. Во-первых, не в моем вкусе. Во-вторых, кому нужен мужчина, стареющий в разы медленнее тебя?

Машины бежали друг за другом, активно работая дворниками. Метель усиливалась, грозя растянуться на многие часы. А мне представилось лето. Те же деревья, но зеленые и низкие, мои ладони на стекле, ставшие гораздо меньше, и мужчина за окном с больным лицом, словно посыпанным пылью. Губы сжимались в тонкую линию, глубоко посаженные чёрные глаза смотрели с ненавистью и злорадством.

- Яна!

Я обернулась и увидела маму в примерочной. Она никак не могла выбрать, какое из двух платьев купить: однотонное темно-синее или в полоску. Стаскивала одно, цепляясь за ворот сережкой. Одевала другое, но всё равно не могла решить…

Вдруг картинка схлынула, пробежала водой по стеклу. На меня глянули тревожные бабушкины глаза.

- Янина, ты меня слышишь? Ты белая, как призрак!

Мир накренился и вновь вернулся назад.

- Конечно, слышу, - шепнули губы почти без моего участия. – Жду, когда ты, наконец, покажешь пальто…

Бабка поверила, ринулась за будущей обновкой. А я на мгновение закрыла глаза. В ушах продолжал стоять злой громкий смех.

****

Я лежала в постели, ощущая уставшими ногами нежную ткань простыни. Из ноута ненавязчиво играла музыка, успокаивая возбужденный рассудок. Сейчас не хотелось думать ни о чем на свете. Лишь наслаждаться медленной мелодией, следовать за ней в страну грез, прокручивая в голове ноту за нотой.

Но, увы, в дверь бесцеремонно постучали. Табличку что ли повесить: «Не беспокоить»? Хотя моих родственников таким не проймешь. Им что в лоб, что по лбу.

- Яна, ужин готов, - послышался мамин голос. – Ярослава накладывает. Садись.

Я приподнялась на локте, недоумевая, с чего родительнице приспичило приглашать меня вместе со всеми. В последние годы я трапезничала отдельно, забирая тарелку к себе в комнату. Раздражала мамина манера заводить за столом разговоры, совершенно не улучшающие пищеварительный процесс.

- Не пойду! – крикнула я закрытой двери.

- Ещё как пойдешь! – не согласились с той стороны. – Полчаса от твоей бабки претензии по телефону выслушивала. Мол, ты бледная. Небось, я тебя голодом морю. Поднимайся и марш на кухню!

Я возвела глаза к потолку. Раз подключилась Мартыновна, придется подчиниться. Маман, наверняка, в бешенстве. А нам с ней завтра нужно бабкин день рождения пережить. Сообща. Делать это лучше, не перессорившись друг с другом.

Ярика на семейном ужине,