В Падуе он передал Беттине подарки Дзанетты: пять локтейчерного шелка и дюжину пар перчаток. С тех пор Беттина причесывала его каждыйдень. Через шесть месяцев он больше не нуждался в парике. Ему было ужедвенадцать лет, он быстро вырос и рано созрел.

Во время причесывания он полулежал в постели. Она умывалаему лицо, шею и грудь и ласкала его со всей невинностью детства. Это волновало,но она была на три года старше — слишком много по его мнению, чтобы егополюбить.

Смеясь садилась она на постель. «Ты опять подрос», говорилаона, и щекотала и целовала его, и смеялась над его застенчивостью. Тогда онстал отвечать на ее поцелуи. Но когда его желания росли, он в смущенииотворачивался. Почему оно могла делать с ним все так спокойно, а ему было тактревожно? Каждый раз он пытался заставить себя пойти дальше, но не хваталорешимости.

Когда Гоцци взял в дом трех других пансионеров и среди нихпятнадцатилетнего крестьянского невежу по имени Кордиани, который быстроподружился с Беттиной, Джакомо почувствовал, что в нем растет благородноепрезрение к Беттине. Однажды утром он уклонился от ее ласк. «Ты ревнуешь кКордиани», сказала она со смехом.

Как-то она захотела примерить ему пару белых чулок, которыедля него связала, но вначале вымыть ему ноги. Она села на постель, намылила егоноги, но простерла свои прекрасные усилия немного дальше чем следует, чтовызвало в нем сладострастное чувство, которого еще никогда не было, потому чтоона не делала этого раньше.

Он почувствовал себя виноватым и сокрушенно попросил у неепрощения. Такого она не ожидала. Она мягко сказала, что сама виновата и большене будет так делать.

Тогда Джакомо отчетливо понял, что нарушил законыгостеприимства и обманул доверие семьи; только женитьбой он сможет искупитьсвое преступление, конечно если Беттина захочет взять в мужья такогоразвратника.

Таким невинным был когда-то Казанова.

Беттина его больше не навещала, и он догадался, что оналюбит его, и написал ей, чтобы смягчить муки ее совести и воодушевить еелюбовь. Но она не пришла.

Однажды, когда сапожник и его ученый сын уехали в деревню кумирающему двоюродному брату, Джакомо попросил, чтобы Беттина навестила егоночью, он оставит дверь открытой. Напряженно он ждал ее в темноте. Снег бился вокно. За час до рассвета он в носках спустился по лестнице. Вдруг ее дверьоткрылась. Оттуда выскочил Кордиани и так ударил его в живот, что Джакомосогнувшись упал на снег через распахнувшуюся входную дверь. Когда Джакомо сноваподбежал к двери Беттины, та была заперта. Залаяла собака. Джакомо побежал всвою комнату и униженный лег в постель. Он хотел отравить Кордиани или Беттину,или донести на них ее брату. Но мать Беттины вдруг закричала, что ее дочь присмерти.

У постели Беттины Джакомо нашел всех домочадцев.Полуобнаженная, она била руками и ногами. Наконец пришли врач и акушерка. Ониконстатировали судороги.

В сумочке Беттины, которую он бесцеремонно обыскал, Джакомонашел записку Кордиани, что он как обычно придет ночью. Джакомо понял, что егопредают.

Мать Гоцци думала, что Беттину заколдовала старуха-служанка.Доктор Гоцци надел облачение и перед постелью Беттины заклинал дьявола. Врачповторил, что у Беттины судороги, и недовольный ушел. Вдруг Беттина сталапроизносить латинские и греческие слова. Тут все поняли, что она в самом делеодержима бесом. Мать привела старого уродливого капуцина, который былзнаменитым экзорцистом. Но Беттина лишь издевалась над ним. На другой деньпришел второй заклинатель дьявола, тридцатилетний доминиканец, красивый, какАполлон, но печальный. Про патера Манция ходил слух, что он обуздывает каждуюодержимую женщину.

Он побрызгал на нее святой водой. Она, увидевкрасавца-мужчину, зажмурилась в ожидании. Патер надел ритуальное облачение истолу, положил святую реликвию на нагую грудь Беттины, призвал присутствующихпреклонить колени и полчаса молился. Затем он попросил оставить его наедине содержимой девушкой. Дверь оставалась приоткрытой. Но кто отважился бы ихпотревожить? Три часа подряд царила глубокая тишина.

В полдень монах созвал семейство. Беттина лежала тихая ичуть-чуть утомленная. Заклинатель дьявола сказал, что он надеется на лучшее.

В воскресный полдень все семейство ушло в церковь. ЛишьДжакомо, поранивший ногу, остался лежать в постели. Вдруг вошла Беттина, селане постель и спросила, не сердится ли он на нее. Он вернул ей взятую когда-топредательскую записку Кордиани и обещал хранить ее тайну. И тут Джакоморазразился очень длинной речью, что он не любит ее больше, и что если онасоблазнила Кордиани, как и его, то по меньшей мере не должна делать Кордианинесчастным.

Беттина возразила, что это Джакомо ее соблазнил, что онаненавидит Кордиани, который с чердака просверлил дыру в потолке Казановы, всеподсмотрел и грозил, что расскажет брату и родителям, если она не проделает сним то, что делала с Джакомо. Поэтому она не могла больше приходить к Джакомо,и чтобы задержать Кордиани должна была раз в неделю ночью говорить с ним черездверь. В ту роковую ночь Кордиани все время уговаривал ее сбежать с ним вФеррару к его дяде и там пожениться. Если бы она отдалась Кордиани, то он черезчас ушел бы удовлетворенный, но лучше ей умереть, сказала она, и началаплакать.

Джакомо был растроган, но не убежден. Беттина печальновзглянула на него и сказала, плача: «Ах, я бедная и несчастная!» После обедаслужанка сообщила, что у Беттины лихорадка, ее постель перенесли в кухню.Джакомо расценил это как новую злую шутку. Но на четвертый день у Беттинывыступили оспины. Только Джакомо, у которого уже была оспа, осмелился остатьсяс ней. Хотя болезнь ее сильно обезобразила, он перенес свой стул и стол кпостели Беттины. На девятый день она получила причастие, на двенадцатый ожидалиее смерти. Никто не ухаживал за ней, кроме Джакомо. Она лежала в поту и грязи —никто не осмеливался мыть ее. Она выглядела ужасно, но вызывала у него чистуюнежность. Он любил ее как никогда. «Сердце человека — это бездна», говоритКазанова.

До пасхи она не могла встать с постели. С той поры триоспины остались на ее лице. Она выздоровела. Они любили друг друга, нооставались в границах. Потом он очень сожалел об этом; она вышла замуж засапожника, который растратил ее приданное и бил ее, пока брат не забрал ее обратно.

Когда в 51 или в 52 года Казанова разыскал своего старогоучителя, он нашел Беттину смертельно больной старухой, которая умерла черездвадцать четыре часа после его появления.

Она была первой в галерее его возлюбленных. Он прожил с нейдольше, чем с какой-либо женщиной позднее, хотя и «не сорвал ее цветка» — какон (или его издатель) написал на поэтическом языке старомодных развратников.

Казанова пишет, что Беттина представлялась ему чудесной, какгероини романов. Из романов она заимствовала свою психологию, говорит он, исоветует читать хорошие романы. Это сложное любовное приключение раннеймолодости, пишет он, было хорошей школой для него, однако всю жизнь женщиныводили его за нос, и даже ближе к 60 он хотел жениться в Вене на легкомысленнойособе. Казанова подробно изображает истерию Беттины и даже называет еепомешанной на мужчинах. Она наполовину совратила его и плохо кончила.