Было время обдумать, если у меня рука более-менее зажила, то у Кожевникова перелом, так просто не пройдёт. Погорячились мы конечно. Так-то он опытный, в экспедиции не раз хаживал и не пропадёт если что, но то что от них вестей нет хреново — вздохнул Ерастов — прав ты, надо ехать их искать.

— Иди ты, не прошло и недели, как профессор Ерастов признал, что был не прав. Вот что делается, когда спирт из организма выветривается — хмыкнул я — нашли хоть чего? Не зря сидели?

— Материала масса! Очень интересная и самобытная локация! Ты представляешь, они тут что-то интенсивно строили! Пока не удалось определить, что, но стройка велась масштабная! В одном из домов нашёлся график производства работ с распределением жителей на бригады. Основная масса беспрерывно заготавливала лес и перевозила его на остров! Даже женщины и дети! Характер повреждения найденных орудий труда говорит о том, что жители островка в основном занимались лесозаготовками! Почему так расположен храм я так и не понял, но явно не случайно. Собрали много артефактов, и образцов. Орудия труда, иконы, предметы быта, несколько записок нашли, но там какой-то религиозный текст, тут нужна расшифровка — у Ерастова глаза загорелись — рылись от восхода и до заката!

— Тоже мне секрет. Тут всё из дерева! Зимы тут холодные, значит, что? Нужны дрова! Дома они строили? Строили! Тоже дерево надо. Да я тебе даже простой пример приведу, куда они основные силы направить могли. Хотя бы для того, чтобы гать до твёрдой земли построить! Ты же сам видишь, остров далеко от суши, и даже если и была тут тропа, то её нужно было поддерживать в рабочем состоянии.

— Возможно — согласился профессор — но всё равно, организованность их жизни поражает. Яркий пример жизни общины и совместного труда! Если ещё и удастся посетить место расположения камня, про который ты говорил, то можно считать нашу поездку вполне успешной!

— Главное всех живыми и здоровыми найти, тогда можно вашу поездку считать успешной! — возразил я, и задал вопрос который давно хотел — А ты мне скажи, чего ты с аспирантом сделал? Чего он с острова чуть ли не в плавь готов был смыться? Надеюсь до содомии дело не дошло?

— Тфу на тебя! — поперхнулся Ерастов — Сам педераст! Как тебе такое в голову только могло прийти?! Болван он полный и неуч! Вот и всё! Учи его, учи, а толку ноль! Раскопки вести не умеет, рисовать и чертёж раскопа делать не умеет, фотографировать тоже, три плёнки мне засветил урод! Как консервацию делать не знает! Текстологию и нумизматику не знает! А ещё хочет диссертацию защитить! Да ладно только это, так он и жрать не умеет готовить! У меня теперь язва будет, после его готовки! Да что бы я его хоть раз ещё с собой взял! С ним даже поговорить не о чем! Был бы хоть бабой красивой! Хер ему за воротник, а не диссертация!

По мере того как Ерастов заводился, Изя всё ниже и ниже втягивал голову в плечи, сутуло горбясь и стараясь казаться незаметным.

— Ну ты его конечно всему этому научил? — засмеялся я — для того, и брал с собой. Ну а насчёт диссертации… так он её уже защитил! Или ты забыл, что ему обещал, когда на остров заманивал? Или ты не мужик и слово не держишь?

— Твою душу через коромысло! — сплюнул Ерастов и замолчал.

— Всё, тронули, надевайте наушники, потом поговорим. До заката пройдём сколько сможем и заночуем, завтра в полдень должны быть на месте кровь из носа!

Я гнал лодку как мог и на ночёвку мы встали только тогда, когда видимость упала практически до ноля. Небо затянуто тучами, надвигается дождь и луны со звёздами не видно. Темно хоть глаз выколи. В этот раз нам не подфартило и подходящего островка мы не нашли. Пришлось корячится и устраиваться на ночь в лодке. На сон я отводил только четыре часа, с первыми лучами солнца путь продолжится. По-быстрому вскрыв по банке рыбных консервов и отрезов каждому по ломтю хлеба, я раздал не хитрый ужин приунывшим учёным. Пить будем воду, и обойдёмся без горячего, да и ночка предстоит весёлая. Тесно в лодке, и если двоим худо-бедно можно в ней комфортно спать, то втроём, да ещё с немалого размера собакой устроится трудно, но мы справились. Я даже позволил себе налить каждому страдальцу по сто грамм водки, чтобы хоть как-то компенсировать их муки.

Глотнув свою порцию, профессор повеселел и явно хотел продолжения банкета, но встретившись со мной взглядом добавки просить не решился, молча улёгшись на отведенное ему место.

Казалось и не спал я почти, а выспался, чего не скажешь о моих пассажирах. Ночью пошёл дождь и пришлось натягивать тент, потом беспокойно залаял Батон, почуяв какую-то болотную живность. Бобры, наверное, или норка тут озоруют, а Батон собака охотничья, инстинкты не позволяли ему сидеть спокойно, когда под носом нагло бродит дичь. В общим в общей сложности с перерывами я, наверное, всего пару часов прикорнул. Как только забрезжил рассвет, не будя учёных я завёл двигатель и тронулся дальше.

К камню мы подошли часов в одиннадцать утра. И застали на нём спокойно работающих девчонок из группы Кожевникова. На берегу был разбит довольно хорошо оборудованный лагерь, в котором, за самодельным, сколоченным из тонких брёвен столом, сидел профессор Кожевников, и вел записи. Девчонки услышали нас давно и сейчас приветливо махали руками стоя на вершине предмета исследования. Одеты они были в шорты и купальники, на головах косынки, на ногах сапоги. Загорели девчата до темно коричневого цвета и явно никаких тревог, и проблем не испытывали. Я бросил взгляд на Ерастова и улыбнулся, он чуть ли не слюни пускал, глядя на открывшуюся картину, периодически неприязненно бросая взгляд на Изю, который тоже явно залип. Повезло Кожевникову, в малине жил и буйный профессор ему явно завидует черной завистью.

Огромный камень торчал практически на берегу топи, но всё же в воде, однако сейчас вокруг него был изготовлен деревянный настил, а на нём стояли самодельные козлы, которые позволяли исследователям подниматься на любую высоту. Да, солидно тут Кожевников развернулся и явно уходить никуда не собирался. Обломок основания портала он собирался исследовать до миллиметра.

— Павел Лукич, Кирилл, Изя! — по интеллигентному поздоровался закованный в грязный гипс хозяин гарема, просто перечислив наши имена. Лодка выскочила на берег практически полностью и её экипаж тут же покинул плавсредство, что бы размять ноги и оправиться.

— Здорова. Где Семён?! — я не стал тянуть и задал главный вопрос, ради которого и ехал сюда.

— Он ушёл на охоту и не вернулся больше, бросил нас! — при упоминании Семёна глаз