– До зоолавки пара минут пешком и четверть часа на машине. Да, дорогая, после того как мэр сделал переулки в центре столицы односторонними, на своих двоих порой быстрее доберешься до нужного места, чем на четырех колесах. Но сегодня предпочтительнее сидеть в тепле, чем разгуливать по холоду.

Ледяной борей[2] забрался под мою куртку, я порысил к своей колымаге, поскользнулся, замахал руками, попытался сохранить равновесие, но не устоял и шлепнулся прямо в сугроб, который намела метель. Боря оказался прав, полуботинки на тонкой подошве совершенно не подходят для января. Но возить с собой сменную обувь как-то глупо.

Почти все мои знакомые дамы имеют в своих автомобилях по три-четыре пары туфель, несколько упаковок колготок, сумку с косметикой, черное платье и пакет с памперсами. Впервые подобный набор я узрел у Люки, пришел в изумление и не смог сдержать любопытства:

– Зачем вам все это?

Заклятая подружка Николетты закатила глаза.

– Вава! Жизнь непредсказуема! Красивая девушка нарасхват. Мое расписание составляется на месяц вперед. Например, эта неделя. Понедельник. Днем выставка картин Белкина. Идти неохота, но я дружу с его женой. В семь вечера суаре у Маки. Вторник. В четырнадцать часов премьера кинофильма, в девятнадцать журфикс[3] у Коки. Но частенько случается нечто непредвиденное. В прошлый четверг я вышла из музея – участвовала в выставке, – хотела поехать домой, и тут звонок от Нюки, она попросила примчаться в семнадцать к ней на чай – дочь хотела всех познакомить с женихом. Домой уже не успевала. У Нюки определенно соберутся те, кто только что принимал участие в обсуждении благотворительной экспозиции – мы собирали деньги для бедных деток Африки. Щеголять в одном и том же наряде просто фу! Вот тут и пригодятся одежда и туфли из машины. Понял?

– Да, спасибо, – улыбнулся я. – А памперсы тут с какого боку?

Люка округлила глаза.

– Вава, ты с самого детства отличался особенностью задавать гениальные вопросы. Дорогой, даже принцессы хотят пи-пи.

– Человечество придумало туалеты, – пробормотал я, – они есть повсюду.

Люка скривилась.

– Вава! Общественный сортир – ад даже в очень дорогом ресторане. Отстань от меня, милый. Займись другими дамами.

Улыбаясь воспоминаниям, я запарковался у зоомагазина, мы с Демьянкой вошли внутрь и попали в объятия директора и владелицы торговой точки Карины Геннадьевны, весьма экзальтированной дамы. При виде нас с Демьянкой она всегда впадает в истерическую радость. Вот и сейчас хозяйка закричала:

– Ванечка Павлович, как я за вас рада! Вы самый достойный! Лучший!

Кара милая женщина, но порой изъясняется непонятно, это объясняется ее происхождением. Семья Баумгартен увезла дочь в США, когда той едва исполнилось три года. Отец и мать, ветеринары, открыли со временем на чужбине гостиницу для четвероногих, потом парикмахерскую для них же, магазин с кормами и игрушками. Дома взрослые говорили сначала на русском языке, но потом в их речи стали появляться американизмы. «Ланчевать» – вместо обедать. «Шопинговать» заменило «покупать», «суббота» стала «уик-эндом». И в конце концов суржик одержал победу. К сожалению, это случается со многими эмигрантами. После смерти родителей Кара затосковала, целый год она мучилась от одиночества, а потом в ее магазин заглянул Яков, ветеринар из Москвы. Тот прилетел в крохотный провинциальный городок так называемой одноэтажной Америки в гости к приятелю, с которым подружился в интернете. Понятно, что Якову захотелось взглянуть на местную лавку для четвероногих.

Через год Карина продала свой бизнес, дом и машину, переехала в Москву, и сейчас они с Яковом живут душа в душу. Жизнь Кары изменилась, а суржик остался. Потому, услышав из ее уст «как я за вас рада», я сообразил, что Карина хотела сказать: «Как я вам рада», и ответил:

– Нам без вашего прекрасного магазина не обойтись. Зима пришла, а у Демы нет теплого комбинезона!

Глава седьмая

– Ванюшенька Павлович, – затараторила Баумгартен, – есть куловые[4] одежки!

Прилагательное «куловые» осталось за гранью моего понимания, но я решил, что это синоним слова «хорошие». Навряд ли Деме предложат непотребство.

– Сшиты по моему дизайну и заказу, – продолжала Карина, – натуральный мех я не использую. Поэтому дрессик[5] из непромокаемой брезентухи начинен внутри роскошным пером.

«Дрессик» меня тоже поставил в тупик, но изделие из ткани, которой не страшен мокрый снег, пуховик для собаки, просто необходимо Демьянке.

– Какой хотите? – задала вопрос Карина. – Крокодил? Обезьяна? Дракон?

Вот тут я растерялся – понятия не имею, что имеет в виду владелица лавки, – но быстро нашел выход из положения:

– Несите все, посмотрю.

– О нет! На вешалке не окей выглядит, – возразила Баумгартен. – Дема, шагай за мной. Сейчас устроим дефиле.

Собака с радостью кинулась в служебное помещение, она сообразила, что ей там достанется нечто вкусное. Я остался в одиночестве у прилавка и лишь сейчас заметил объявление, которое висело у кассы: «В связи с переездом магазина в новое помещение сегодня в четырнадцать часов наш бутик временно закроется на два дня». Я глянул на часы. Уже десять минут третьего. Стало понятно, почему в зале отсутствует народ, обычно здесь много покупателей.

Раздался скрип, я повернул голову на звук и попятился. Ко мне бежал дракон. Зеленое тело в чешуйках походило на большое полено, на спине торчал внушительный гребень, длинный хвост вилял из стороны в сторону. С головы свисали большие уши, морду украшали разнокалиберные бородавки, из пасти свисал оранжевый язык. В первую секунду мне захотелось вскочить на прилавок. Остановила от неразумного поведения простая мысль: навряд ли в Москве водятся сказочные чудовища. Монстр подбежал ко мне и начал прыгать. Я выдохнул: «Иван Павлович, ты балбес!»

– Как вам Дема? – засмеялась Карина. – Здоровский комбезик? Смотрите, Демьянка вся упакована. С хвостом, головой, лапами. На животике молния. В таком одеянии ей не страшен ни град, ни снег, ни дождь, ни мороз. И выглядит она прямо как герой фантастического фильма, не сразу ясно, что это пес в наряде.

– Хозяйка! – загремел из-за двери голос, и в зале возник мужчина в синем комбинезоне. – Мы прибыли вовремя. Где коробки?

– Простите, Ваняшенька Палыч, – смутилась Карина, – мы переезжаем. Через два дня приходите сюда же, но на первый этаж. Нынешний полуподвал превратится в склад. Комбезик-дракон – это подарок вам.

Я смутился.

– Ох, это очень дорого!

– Вы когда-то стали моим первым покупателем, – напомнила Кара, – во многом благодаря вам шоп расцвел.

– Я ничего не делал, – возразил я, – просто рассказал о торговой точке своим знакомым.

– А еще вычислили вора, который таскал из подсобки пакеты с кормом, – напомнила Карина Геннадьевна.

– Это случайно получилось, – признался