Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Банда торчков, обосновавшаяся за охранным ограждением, настойчиво посматривает на меня. Дохлая темнокожая девчонка с бритым черепом и прыщавым лицом из их компашки тыкает в меня пальцем. Я поглядываю на нее краем глаза. Ее еле прикрывающая зад мини-юбка подсказывает мне, что девка – приезжая малышка – торгует телом за наркоту. Это самая низкая ступенька на блядской лестнице. Она протягивает жестяную банку высокому арабу и медленно топает в моем направлении. Дайте подумать, она наверняка захочет стрельнуть у меня сигарету…
Крэкожорка останавливается передо мной:
– Не подкинешь мне сигаретку?
Так и знал! Честное слово, я, сам того не осознавая, набил себе «Дед Мороз» на лбу. Решаю быть любезным и делюсь с темнокожей сигареткой:
– Спасибо, честное слово! А у тебя не будет и огоньку? Я сломала все свои зажигалки.
Я протягиваю ей зажигалку, и она сует ее в карман, предварительно заложив сигаретку за правое ухо.
– Эй, ты просила у меня зажигалку, чтобы прикурить или чтобы стырить ее у меня?
Она шмыгает носом и прочищает горло, а потом пялится на меня.
– А я знаю твоего друга!
– Усмана? Знаешь, где его найти?
– Нуда, знаю!
– Я бы очень хотел, чтобы ты меня просветила… И еще, чтобы вернула мне зажигалку.
Она оглядывается назад, потом смотрит направо и налево – мол, дрожит от страха.
– А что ты мне дашь, если я тебя к нему провожу?
Блин, сучка!
– Я дам тебе сигарету и свою зажигалку!
– Хватит ржать надо мной! – шлюха выходит из себя. Она в бешенстве. – Ты принимаешь меня за бродяжку, да? Не люблю я белых, как ты, которые строят из себя! Срать я на тебя хотела! Болтаешь тут, но ты не знаешь, что такое улица. Ты выпендриваешься, типа такой в капюшоне, но ты ничего не знаешь. Срать я на тебя хотела! Ты – белый француз, вот ни хера и не знаешь, поэтому завали!
Бесит она меня!
– Эй, успокойся! – пытаюсь я угомонить девку. – Я ничего плохого тебе не сказал, почему ты ругаешься со мной?
– Ты плохо со мной разговариваешь, вот почему! Видишь ведь, что мне непросто, и прикалываешься надо мной со своей сигаретой и зажигалкой! Мне плевать на твою сигарету и на зажигалку, я их тебе верну…
– Ну так верни!
Она цокает в мою сторону пояростнее африканской мамочки и снова начинает:
– Так ты хочешь увидеть своего друга или нет?
– Валяй, просто скажи мне, где я могу его найти!
– Не-а, я тебя провожу… Но тогда ты мне купишь пива!
– Ладно!
Она надоела мне. Эта Заза или Каро. Она представилась двумя разными именами и вот уже как минимум час таскает меня по району Золотая капля[19], не считая долгой передышки в общественных туалетах на бульваре Шапель. Мы, словно нищие, крутимся между улицами Стефансон, Жессен и Мира. Я понимаю, что она что-то ищет, и догадываюсь что.
– Как тебя звать, ты сказал? Зарма, да?
– Зарка!
– Я буду называть тебя Зарма! Ты знаешь, что такое «Зарма»?[20]
– Ага, знаю!
– Зарма – хорошее имя! А то Зарка – вообще ни о чем.
– Нет же, у него есть свое значение!
– И что же оно значит?
– Голубой, это цвет.
– Знаю я, не принимай меня за дуру!
Заза пялится на группу темнокожих ребят, устроившихся перед входом в церковь Сен-Бернар. Она ускоряет шаг, чтобы присоединиться к группе, и между делом оборачивается ко мне:
– Пошли со мной, Зарма, мои друзья не воняют!
– Кто этот белый? – спрашивает у нее капюшон с выпученными глазами, большим ртом и губами, покрывшимися корочкой.
Приближаясь к этим наркошам, я думаю, что не стоит надолго задерживаться в этом месте. Скорее всего, сегодня вечером я так и не увижу Усмана. Не знаю, предчувствие, что ли… Я пожимаю руки четырем парням, и последний из них – маленький и нервный – удерживает мою клешню, с напором сжимая ее:
– Ты! Если ты брат, дай мне что-нибудь!
В смысле? Что ему надо?
– Оставь его в покое, Тьерно! – выручает меня Заза.
Темнокожий отпускает мою руку, и я отступаю на шаг. Этот торчок кажется непредсказуемым. С такого рода парнями нужно быть готовым ко всему. У него, по всей видимости, клещи, так как он грубо чешет свое лицо, отчитывая шлюшку:
– Эстер, зачем ты притащила его? Он похож на копа в штатском.
– Нет, нет, он не легавый, это Зарма! Он ищет своего друга, мы могли бы показать ему, где тот…
Нервный малый приближается ко мне, я сжимаю кулаки и стискиваю зубы. Он сканирует меня взглядом снизу вверх:
– Пошли, мы покажем тебе, где твой друг!
Понятно, парень совсем не знает, о ком идет речь, но может привести меня к нему. Его блеф сильно попахивает западней. Ясен пень. Я за версту чую подставу: представляю, как эти хмыри тащат меня на мусорную свалку, чтобы обчистить мои карманы. Я снова отступаю, готовый двинуть по харе или пнуть, а после смотаться, но тут высокий черный в капюшоне встревает в наш разговор.
– Как зовут твоего приятеля?
– Усман! – отвечаю я ему. – Но тут его зовут Бамбу.
– Бамбу! Ну да, Бамбу, точно! А че ты сразу не сказал? Я же был с ним час назад. Бамбу, точно, сейчас ты можешь найти его на «Маркс-Дормуа» у «Макдональдса», или рядом с церковью, или неподалеку от сквера Сеген. Ты найдешь его там! А если нет, значит, он болтается у ворот Шапель…
Тут чувак внезапно замолкает, переходит через дорогу и присоединяется к старому растаману Бобо Шанти, усевшемуся на тротуаре улицы Сен-Брюно. Эти двое шлепают друг друга по ладони и удаляются по Сен-Люк. Черт, высокий парень в капюшоне на вид был мирно настроен, а теперь я остался один с ненормальной, бешеным малым и двумя другими, которые просто молчат.
– Ну все, я пошел! – прощаюсь я с бандой, прикладывая правую руку к сердцу.
– Ты куда? – спрашивает у меня Заза.
– Пошел искать Бамбу!
– Нет, нет, останься с нами! – удерживает меня нервный.
– Ага, останься с нами! – повторяет за ним девчонка. – Мы покурим и все такое!
