И я бы ни за что не ответила на его вопрос. Но проклятие, о котором он упомянул, вновь о себе напомнило. Обжигающая боль все больше захватывала тело. Теперь она жгла не только руки, но и ноги. Я не смогла удержаться и упала на колени.

— Да, я и так вижу, что ты из Правящих, — недовольно поджав губы, оборотень подхватил меня под локти, — пожалуй, оно убьет тебя раньше, чем я думал. — Я не люблю ходить вокруг да около — тебе потребуется тёмное благословение.

Не могла пожаловаться до этого дня на свое образование. Но, как оказалось, пробелы в нем были. Ни о каком «темном благословении» я раньше не слышала.

— Ничего удивительного, — хмыкнул мужчина. — Ты — дракон и живешь в королевстве драконов. Естественно, что ты не знаешь особенностей культуры тёмных, которые тщательно оберегаются.

Удивительного как раз было много. И то как легко оборотень читал меня. И то, что рассказывал.

— Благословение тёмного может спасти от смерти, но его нельзя даровать кому попало. Но об этом позже, для начала скажи: кто ты?

Если этот красный волк не дурак, скоро сам догадается, сложит два и два. Не так уж много в мире семей, которые все еще зовутся Правящими, будь то драконы или тёмные. А поблизости наш с братом дом единственный. Да даже эта хижина и лес когда-то принадлежали нашей семье.

Оборотень не подвел. Сощурился сдвинув темно-рыжие брови, и весь как-то напрягся. Ладони на моих предплечьях сжались. Наклонился и жадно втянул воздух у моей шеи.

А в меня словно разряд молнии ударил. Я не могла пошевелиться и вот-вот, казалось, вспыхну, или даже взорвусь.

— Ты сестра герцога Коринского.

Не вопрос — утверждение.

Оборотень отпустил меня и окинул новым взглядом.

Я не успела подтвердить или опровергнуть его слова. Тело вновь пронзило болью, а перед глазами расстелился чёрный туман.

— Мне ты не сестра и не мать, поэтому придется сближаться… Другим способом.

Договаривать оборотень не стал. Дернул меня на себя как раз в тот момент, когда я начала заваливаться на бок.

Я вцепилась в него, чтобы не упасть, и почти невидящим взглядом следила за тем, что он делал. В руках у него был кинжал, что я выиграла у Феликса. Он порезал ладонь и крупные капли крови упали на пыльный деревянный пол.

— Кровью, сердцем, душой, перед богами и тобой, клянусь, что с этого дня только твой, да постигнет меня кара богов за предательство жены.

Оборотень с легкостью поймал мою руку и проделал с моей ладонью то же самое. Я попыталась возмутиться. Но проклятие тёмного все больше забирало мои силы.

Боли от пореза я почти не почувствовала.

Засмеялась. От всей души и насколько хватало сил. Это у богов или чувство юмора такое или способ наказать за строптивость? Я тут, значит, перебираю самыми лучшими женихами со всего нашего цивилизованного мира, а выйду за какого-то оборотня?

Ну уж нет.

Попыталась вырвать руку, но не хватило сил. Жадно хватая ртом воздух, пыталась разглядеть красного волка сквозь черную пелену перед глазами.

— Повторяй слова клятвы, — услышала его настойчивый голос. — Иначе умрешь без благословения. Только став моей женой, сможешь получить его от меня.

Я еще пыталась артачиться. Но в таком состоянии больше походила на муху, пытающуюся вырваться из липкой паутину. Да только дергаться уже бесполезно.

Оборотень крепко удерживал. Сжимал мою ладонь своей, смешивал нашу кровь, другой рукой удерживал за талию и не позволял упасть.

— Извини, времени на современный обряд в храме, с тремя сотнями гостей и праздничным банкетом, нет, — с издевкой проговорил мужчина. — Повторяй, Ариана.

Тело пронзило болью с новой силой, кажется, она подбиралась к сердцу. Теперь у меня не осталось никаких сомнений — проклятье тёмного никакая не шутка и точно скоро прикончит меня. Потому что даже дракон не выдержит такую боль.

Страх умереть так быстро и глупо взял верх.

— Хорошо, хорошо… Что я должна сказать?

Древний брачный ритуал, обряд, который давно не используется, — всё, что я знала. И как его проводить понятия не имела.

Но все оказалось донельзя просто.

Моя клятва ничем не отличалась от клятвы волка.

Стоило договорить слова, как оборотень принялся рисовать какие-то символы на моих запястьях собственной кровью. Последний нарисовал на моем лбу и забормотал будто служитель в храме. Я с трудом разбирала бормотание даже несмотря на то, что лицо волка было совсем близко.

— Да обратят свои лики Черный бог и жена его — невинная дева, — да благословят жену мою, и избавят её тело от хвори, а кровь от скверны.

А после его губы накрыли мои.

Теплые и на удивление мягкие. Простое касание кожи к коже. Но меня пробрало до дрожи. По спине поползли мурашки. А когда оборотень обхватил руками мою голову и углубил поцелуй я протестующе замычала, пытаясь вырваться и сбежать от незнакомых ощущений. Но почувствовав, как боль отступает, замерла и позволила делать оборотню все, что вздумается. И он продолжил терзать мои губы.

Чем дольше длился поцелуй, тем стремительнее отступала боль. А на её место приходили совсем иные ощущения.

Чужие пальцы запутались в моих волосах, казались горячими, или дело в том, что я мёрзла. Едва ощутимые движения напоминали ласку.

Насколько поцелуй оказался приятным, настолько же и пугающим.

Но, хвала богам, он закончился!

Показалось, прошла целая вечность, прежде чем красный волк отпустил меня.

Губы горели, зато теперь могла рассмотреть лицо… мужа.

Мой… муж.

Даже в мыслях не удавалось это произнести. И уж тем более осознать.

Оборотень отстранился от меня. Тлеющие угли в камине бросали красные блики на рыжую шевелюру. Тонкий аккуратный нос и высокие скулы. Губы, раскрасневшиеся после поцелуя.

Он обернулся на дверь, не дав мне его рассмотреть, как следует, и прислушался к тишине.

— Одного благословения будет мало. Думаю, этого хватит дня на три. А сейчас пойдём, — скомандовал он. Не дождавшись от меня действий, схватил за руку и поволок за собой.

Феликс и Алекс стояли посреди поляны и скалились, всматриваясь в лес.

Из кустов неподалеку послышалось рычание. И это были не волки.

Оглянулась и заметила, светящиеся желтым, глаза и с другой стороны. И еще одни с другого бока.

В темноте едва проглядывались силуэты огромных зверей.

Медведи.

Они явно были не в добром расположении духа, и наверняка пришли по душу того, кто убил тёмного и верзилу.

Все они были в обращенном виде, тёмно-коричневая шерсть встала дыбом на загривках, тихое рычание оголяло острые зубы. Выйдя из леса, оборотни надвигались на нас и обступали полукругом.