Проблемы надо решать по мере их поступления. Сегодня время веселиться.

– Ладно, – сказала Лорен. – Никаких призраков, никаких привидений и монстриков. Только развлечения. Пошли играть в скибол.

Дэвид мгновенно выпустил сестру из объятий и потянул за руку:

– Пошли, ну, пошли же.

Она рассмеялась:

– Никуда твой скибол не денется за пять минут. Его не утянет в черную дыру.

– А вдруг. В Смитс Холлоу все может быть.

Лорен понимала, что это шутка, но ощущалось скорее как предупреждение.

Так, сегодня никакой магии, никаких призраков, никаких легенд, помнишь?

Но тут Лорен поняла, что наконец, наконец она, возможно, готова поговорить с бабушкой. Почему-то знание, что папа общается с Дэвидом с того света, убедило ее как ничто другое.

Ее семья действительно не такая, как все, и бабушка знает, в чем дело.

«Схожу к ней завтра», – пообещала себе Лорен.

Дэвиду удалось выиграть в скибол лишь один билетик – у мальчика не получалось закатить шар достаточно высоко и близко к центру мишени, чтобы получить побольше очков, но Лорен заработала целых восемь, так что ребята решили скинуться на большой приз.

Дэвид выбрал набор для игры в бабки, который стоил четыре билетика, так что Лорен осталось пять. Она разглядывала варианты без особого интереса.

– Выбери что-нибудь сам, милый.

Дэвид изучал витрину с призами, сжав губы в ниточку. Его невероятная серьезность развеселила подростка, стоявшего за прилавком. Это был долговязый рыжий парень с прыщавой шеей.

– Эй, ты же Лорен Ди Муччи, да? – спросил он.

Девочка бросила на него изумленный взгляд.

– Да.

– Ты же дружишь с той горячей блондиночкой? Мирандой Ковальчик?

– Да, – настороженно ответила Лорен. Она не будет отчитываться перед незнакомцем, что они больше не подруги.

– Может, передашь ей мой номер? – парень накарябал что-то на клочке бумаги и протянул его девочке.

Лорен не взяла листок.

– А ты вообще кто?

– Ой, прости. Меня зовут Оуэн Дальгрен. В двенадцатый класс иду.

– Ты знаком с Мирандой?

– Ну, нет. Но думал, типа, пригласить ее на свидание.

– Зачем тебе приглашать ее на свидание, если ты даже ее не знаешь? – спросила Лорен, не понимая, к чему клонит юноша.

– Ты смеешься? – Оуэн обрисовал в воздухе очертания женской фигуры. – И вообще, не хочу грубить, но все знают, что она дает.

Лорен не пришлось отвечать, потому что Дэвид наконец сделал выбор. Что было очень кстати, ведь она даже не представляла, что сказать.

– Вот это, – сказал малыш и указал на кольцо под серебро. Он отдал оставшиеся билетики Оуэну Дальгену – тот достал украшение с витрины и вручил Дэвиду.

– Пошли, – сказала Лорен и потянула брата в сторону от прилавка.

– Эй, а как же мой номер? – крикнул Оуэн ей вслед, но девочка сделала вид, что не слышит.

– Что за колечко такое ты выбрал, милый? Это для мамы?

– Нет. Это тебе.

Лорен взяла подарок и внимательно рассмотрела. Выглядело как дешевая имитация серебра, от которой кожа зеленеет, но при этом кольцо оказалось на удивление увесистым, будто настоящее. Оно было выполнено в виде двух переплетенных нитей.

– Спасибо, – Лорен надела кольцо на безымянный палец правой руки.

Оно село как влитое, будто было сделано специально для нее, и совсем не ощущалось дешевым, как безделушка, которую и выкинуть не жалко. Разве возможно, что такую вещь выиграли на ярмарке за пару билетиков?

– Не потеряй, – сказал Дэвид. – Это то кольцо, которое Чарли подарил Элизабет. Оно тебя защитит.

– Чарли? – спросила Лорен, наклонив голову немного в сторону. Где она уже слышала это имя?

– Чарли. Ну, помнишь, Чарли. Он еще женился на Элизабет, а ее убили в лесу, и потом ведьмы разозлились, и появился монстр.

Лорен взглянула на руку:

– Элизабет это кольцо не защитило. Она все равно погибла.

Как и другие девочки. Все эти другие девочки в лесу. Буду резать, буду бить…

Голос Лорен звучал глухо, словно доносился откуда-то издалека. Казалось, она в любое мгновение может оторваться от земли и улететь прочь.

Дэвид сжал ладонь сестры.

– Но тебя оно защитит. Так что ты его не снимай, халашо?

Настолько серьезно он никогда прежде не говорил, а это что-то да значило.

– Хорошо.

– Поклянись.

– Клянусь.

– На мизинчиках, – сказал Дэвид, протянув ручонку.

Лорен сцепила с ним мизинцы.

– А теперь закрепим печатью, – приказал мальчик, и они сжали подушечки больших пальцев.

В момент прикосновения Лорен ощутила проскочившую между ними искорку тепла, будто это закрепило чары.

«Джейн, Джейн, Дженни, – бормотала про себя миссис Шнайдер, выглядывая в окно. – Джейн, Джейн, Дженни».

Она совсем было забыла про дочь, но теперь помнила. С того самого момента, как тот любопытный репортер явился совать свой любопытный нос в ее дела.

Вся семейка мексиканцев сегодня дома, за исключением полицейского. Женщины пололи клумбы на переднем дворе и хохотали. Мужчина поливал газон из шланга. Миссис Шнайдер видела, как он повернулся, быстро плеснул водой в женщин и рассмеялся. Его зубы выглядели пронзительно белыми на фоне его коричневой кожи, и на мгновение он даже показался ей красивым.

«Как тот Рикки Рикардо, за которого Люси замуж выскочила», – проговорила она, хотя и помнила, что он не был мексиканцем. Он был с Кубы.

«Впрочем, это неважно». Все они на одно лицо и болтают между собой на испанском, какая разница?

Миссис Шнайдер продолжала растирать руки, будто пыталась вымыть их без мыла и воды. Она не останавливалась ни на секунду.

«Джейни», – повторила она еще раз.

Женщина вспомнила не только дочь. Были и другие девочки: и девочки, с которыми Джейни ходила в школу, и чуть младше. Девочки, которых тоже нашли в лесу разорванными на кусочки, девочки, от которых остались лишь головы.

Как будто какая-то некогда туго затянутая повязка стала отклеиваться, отходить у нее в мозгу.

И под повязкой обнаружилось что-то красное, что-то черное и пульсирующее: рана, которая так и не зажила, а лишь гноилась.

И теперь, когда она оголилась, миссис Шнайдер не понимала, что делать. Эти мексиканцы не могли убить Джейни или других девочек. Это кто-то другой.