Богатые страны помогают африканским государствам, предоставляя ресурсы для реагирования. Кроме того, теперь в качестве средства профилактики мы применяем вакцинацию контактов, появились и новые препараты для лечения больных с Эболой. Таким образом, внимание со стороны богатых стран приносит населению Западной Африки много пользы.

Научное понимание нужно углублять и на Западе, и в развивающихся странах. Мы должны снизить накал страстей в СМИ, сократить количество лженаучной информации, льющейся в головы людей (и уменьшить число недобросовестных СМИ в целом). Надо научить людей требовать факты и формировать на их основе собственное мнение, а не повторять высказывания каких-то знаменитостей.

Если людей можно заставить поверить в истории о волнах мексиканских «насильников» и «лодырей», прибывающих через южную границу США, хотя мексиканцы гораздо чаще, наоборот, уезжают из страны, что случится, когда кризис национального масштаба действительно начнется и вызовет распад гражданского общества?

Если вы думаете, что деревенский пастор в Африке поступает иррационально, когда прячет больного Эболой, посмотрите, как СМИ начнут нагонять панику, заполучив захватывающее видео с богатыми белыми людьми, умирающими на улицах крупного американского города. Нельзя винить африканских крестьян в том, что они необразованные и недоверчивые. У них не было возможности стать другими. А вот мы, жители развитых стран, действительно должны взять ситуацию под контроль и требовать конкретных фактов и совершенствования системы здравоохранения.

В 2011 году, во время вспышки гриппа H1N1p, телеканал Fox News обвинил правительство США в том, что на рынок в срочном порядке была выпущена непроверенная вакцина. Когда вакцина оказалась в дефиците, последовали обвинения в том, что вакциной снабжают недостаточно быстро. Еще хуже, если, например, зайчики из Playboy заявляют: «Мысль, что вакцины приводят к аутизму, не такая безумная, как некоторым хотелось бы думать». Да, дружок, это именно безумная, многократно опровергнутая исследованиями мысль, а ты и другие люди твоего пошиба ее распространяют, не имея ни единого доказательства. Если некоторые новостные агентства заботятся только о привлечении аудитории, ситуация заведомо проигрышная, и шумная пропаганда антинаучных мифов сослужит нам дурную службу, когда новая инфекция решит показать, кто здесь главный.

В Южном Судане говорят, что человек (будь то мужчина, женщина или ребенок) не должен входить в реку, хотя в данном случае причина не имеет ничего общего с древними греками и неизбежностью перемен. Дело в жизненном цикле ришты – паразита, известного как Dracunculus medinensis. Личинки этого червя заражают людей и вызывают дракункулез, что по-латыни означает «поражение дракончиками». Личинки попадают в организм, когда люди пьют нефильтрованную воду с зараженными дафниями и веслоногими рачками. Потом эти микроскопические агрессоры проникают из желудка и кишечника в брюшную полость, вырастают до взрослого состояния и спариваются. Мужские особи умирают, а женские пробуривают ходы и спускаются в нижние конечности хозяина. Поначалу симптомов нет, но примерно через год на коже появляются болезненные волдыри – чаще всего на ногах и стопах. Чтобы унять жжение, человек погружает ноги в реку или пруд, личинки через язвы выходят в воду, и цикл начинается заново.

Черви, размеры которых составляют до двух миллиметров в толщину и до метра в длину, покидают организм долго, медленно и мучительно для хозяина. Суданцы извлекают этого вредного паразита, наматывая его на палочку, но сам процесс может длиться неделями, и в это время людям бывает сложно работать и даже ходить. Боль иногда не унимается в течение нескольких месяцев после удаления червя, а в язвы может попасть еще какая-то инфекция. Дракункулез – весьма серьезная проблема для экономического развития страны.

Однако болезнь поражает только людей, а личинки живут вне организма человека максимум три недели. Это значит, что для поддержания цикла остается короткий промежуток времени, когда личинка должна быть поглощена дафниями. Периодически встречаются заражения собак, леопардов и других млекопитающих, но это большая редкость, и, если прервать цикл передачи людям, болезнь будет полностью побеждена.

В 1986 году было отмечено три с половиной миллиона случаев дракункулеза в 21 стране. Именно тогда Центр Картера – благотворительная организация, основанная бывшим президентом США Джимми Картером, – начал работу над тем, чтобы дракункулез стал вторым после оспы полностью искорененным человеческим заболеванием и первым заболеванием, побежденным без вакцин и лекарств.

В 2004 году я на шесть недель отправился в суданскую провинцию Вахда в качестве волонтера Центра Картера и обнаружил там целый клубок проблем, из-за которых люди продолжают влачить жалкое существование, а болезни поддерживаются и распространяются по всему миру. Мы наслаждаемся всеми благами постиндустриального капитализма, а микробы, преследующие беднейших представителей рода человеческого, находятся от нас лишь в нескольких часах полета на трансконтинентальном авиалайнере.

Вахда расположена в регионе Большого Верхнего Нила, который занимает 42 тысячи квадратных километров. Там живет около двух миллионов человек, которые пасут стада, а в сезон дождей занимаются сельским хозяйством. В столице, городе Бентиу, нет телефонной связи, водопровода в домах, канализации и асфальтированных дорог, а электричество дают всего на девять часов в сутки.

«Модернизация» жестоко обошлась с регионом. В 1970-х годах здесь нашли нефть, что привело к массовым выселениям людей и повлекло за собой многолетнюю гражданскую войну, которая продолжается и поныне. Вымогательства, грабежи, массовые изнасилования и убийства, похищение урожая и скота и сжигание деревень стали обычным делом. Крестьянам часто приходилось скрываться от мародерствующих армий в буше и болотах – они не могли собрать урожай и страдали от голода.

В 2004 году Центр Картера поставил задачу обеспечить регион чистой водой – люди вынуждены были идти за ней несколько километров. Можно обработать водоемы темефосом, чтобы убить личинки паразита, но достаточно даже просто фильтровать воду через ткань. Мы отправились в путь вместе с нашими местными коллегами. Они пытались обустроить колодцы, а мы тем временем раздавали кочевникам фильтры для воды и рассказывали, что опускать зараженные ноги в источники, из которых они пьют, опасно. Попутно мы старались обучить наших коллег азам управления проектами: как намечать цели и отслеживать результаты, как привлекать и мотивировать волонтеров, как общаться с центральным офисом.

Пока мы там находились, в самом разгаре был геноцид в Дарфуре[82], устроенный вооруженными отрядами джанджавидов и поддержанный суданским правительством. Мы были на некотором удалении от Западного Судана, где происходили самые большие зверства, но все равно сталкивались со злодеяниями – шесть лет спустя этот регион отделится и войдет в состав нового государства под названием Южный Судан. Наша охрана должна была одобрять все выезды за пределы населенного пункта утром в день поездки; по ночам нам приходилось передвигаться с вооруженным конвоем. Было множество блокпостов, на которых обычно стояли малолетние солдаты, вооруженные АК-47.