— Пошли, — скомандовал он собаке, и они побежали вверх по холму, в дом и в подвал, а снаружи невыносимо громко стучал град и уже слышался звон и треск.

Они с Эйприл вбежали в маленькую, хорошо укрепленную комнату, которая использовалась как убежище от бурь, и Блю закрыл тяжелую дверь. Лэни спокойно сидела в кресле и вышивала при свете лампы.

— Полотенце за тобой.

Дрожа, Блю вытер лицо и волосы, схватил Эйприл, пока она не успела отряхнуться, и вытер ей спину. Комнату заполнил запах мокрой псины.

— Ее там не было, — проговорил Блю и не стал сдерживать ужаса, который заползал ему в душу. — Господи, надеюсь, она в безопасности!

Эйприл скулила, Лэни продолжала вышивать.

— Ты говорил, что она выросла где-то здесь неподалеку, и она не глупышка. Элли сообразит, что делать.

Он вскочил, подошел к стене. Потом назад, прислушиваясь к звукам бури. Даже здесь было хорошо слышно, как шумел дождь, ревел ветер и стучал град. Блю примостился на краешке топчана и вслушивался в лязганье, с которым град колотил по разным предметам. Невозможно было сказать, по каким. И какого размера град.

— Не так уж громко для торнадо, а? — спросил он у Лэни.

— Трудно сказать, сынок. — Она посмотрела на него. — Ты ничего не можешь сделать. Не заводи себя.

Но он почему-то знал — вот и пришла расплата. "Только не Элли, — взмолился он. — Только не она!" Снаружи грохотала и ревела буря. Внезапный треск, потом несколько ударов потише заставили даже Лэни побледнеть, но они только взглянули друг на друга и ничего не сказали. Эйприл скулила. Блю молился.

* * *

Элли перепугалась. Гвен открыла люк на кухне и жестом предложила ей лезть первой. Но она только посмотрела в эту темную, покрытую паутиной дыру и помотала головой:

— Я не могу!

Гвен взяла швабру и полезла первой, торопясь, потому что шум бури усиливался. Потом схватила Элли за щиколотку и приказала:

— Спускайся сейчас же.

Элли, дрожа, подчинилась. Втиснувшись в убежище рядом с Гвен, она прижала колени к груди, заткнула руками уши и принялась раскачиваться туда-сюда с колотящимся от страха сердцем. Через каждые несколько секунд ей казалось, что по ней бежит паук, и она, вскрикивая, шлепала воображаемое насекомое.

— Это ужасно, ужасно, ужасно! — повторяла она.

И не могла не думать об Эйприл, которая сейчас, наверное, сходит с ума, воет и лает. Элли пыталась убедить себя, что собаки умны, что Эйприл спряталась под тяжелый письменный стол, когда начался град, и что она уцелеет, даже если обрушатся стены.

— Не тревожься, — сказала Гвен. — У нас постоянно звучат штормовые предупреждения, но почти никогда не происходит ничего серьезного. Знаешь, тот домик, в котором ты живешь, стоит уже больше ста пятидесяти лет.

Наконец-то звуки бури стали стихать, сменяясь шелестом дождя. Перестала выть сирена, и наступила почти первозданная тишина. К тому времени, как они выбрались из убежища, покрытые пылью и паутиной, даже дождь прекратился. Они молча подошли к двери и выглянули наружу.

— Ты только посмотри на это! — воскликнула Гвен как девчонка и подняла градину размером с бейсбольный мяч. Она рассмеялась: — Видела когда-нибудь такое?

Элли качала головой, медленно следуя за ней. На земле лежали сотни ледяных шаров. Не все они были такого же огромного размера, как первый, но многие сравнялись с мячами для гольфа. Они покрывали землю, как снег, вместе с клочьями листьев, поломанными ветками и даже… Элли с испуганным удивлением увидела дерево, вывернутое с корнями и лежащее поперек садика.

— Значит, это был торнадо?

— Не знаю. — Гвен наклонилась и подняла еще один громадный ледяной шар. — Я запихну их в морозилку. — Она выпрямилась. — Можешь пойти посмотреть, как там твоя собака. Приходи попозже, и мы поговорим толком.

Элли посмотрела на нее и снова вспомнила обо всем… обо всем. Слишком много. С некоторой растерянностью она кивнула:

— Приду.

— Смотри, будь осторожна. Тут много сломанных веток.

— Ладно.

Она с опаской ступала по скользкой грязи, перепрыгивая через ветки поменьше и обходя те, что побольше. Промокла до колен в глубоких лужах, сверху с ветвей тоже стекала вода. Повсюду были измочаленная зелень и грязный хаос — последствия бури. Элли не могла бежать, но нетерпение и тревога за Эйприл, необходимость скорее увидеть, что скрывается за этими деревьями, как там ее домик, оранжереи и хозяйский дом, заставляли ее сердце сжиматься. Она постоянно спотыкалась и поняла, что за последние тридцать шесть часов спала всего три или четыре часа, и за это время на нее обрушилось несколько жизненно важных открытий. Хорошо, что она слишком измотана для истерики.

Наконец она добралась до края леса и побежала. Сначала показался дом на холме — он выглядел прочным, непоколебимым и вечным на фоне тяжелого серого неба. Несколько окон были разбиты, и на траве рассыпалось конфетти из розовых и пурпурных лепестков, а в остальном все было в порядке. Засмотревшись на дом, она чуть не упала.

Радостный лай донесся до ее слуха, и она увидела, что к ней несется Эйприл. Ее шерсть промокла, и пахло от нее так, как и положено от мокрой собаки, но Элли так обрадовалась, что упала на колени и обняла псину, которая лизала ее лицо и тыкалась носом в ладони. Все будет хорошо! Дом не пострадал, значит, и Блю в порядке. Все остальное можно устранить. Так она думала, пока не увидела Блю. Он стоял, опустив руки, с серым лицом глядя в сторону оранжерей. Ощутив комок в горле, она тоже перевела взгляд. Но картина вовсе не была ужасной. Некоторые стекла разбиты, но не так уж много, как можно было ожидать.

— Блю! — закричала она и кинулась к нему. — Все разрушено? Твои эксперименты, все пропало?

Он покачал головой:

— Нет. Может, немного. Я удивлен.

Он говорил так, словно пережил шок. Безжизненный голос. И такой же вид. Мокрые волосы и одежда, безвольно приоткрытый рот.

— Ты плохо выглядишь. Лэни в порядке?

— Да. В полном.

Она положила ладонь ему на руку, участливо прижалась к нему.

— Тебя ранило?

— Нет. — Он указал на гостевой домик. — Смотри! — Она повернулась. Дерево, которое отбрасывало тень на ее крылечко и дарило прохладу в течение лет, наверное, тридцати, рухнуло, придавив северо-западный угол дома. Все строение просто ушло в землю под его тяжестью. Под стволом виднелась ее кровать с промокшим покрывалом. Элли почувствовала тошноту.

— Я там спала…

— Да. — Он говорил небрежно.

— Как же Эйприл выбралась оттуда?

— Я забрал ее раньше.

— Господи, Блю! — Она кинулась бежать. — Мои записи! Вся работа!

Элли поскользнулась на мокрой траве и приземлилась на мягкое место, сильно ударившись. Это оказалось последней каплей. Она разрыдалась. Но ее горе, казалось, разбудило Блю, потому что он внезапно оказался рядом, обнял ее, уткнулся головой в плечо. Он поднял ее.