Когда читаешь дальнейшее повествование, так и видишь хитроватую улыбку Алексея Силыча Новикова-Прибоя. Его юмор — особенный, ненавязчивый, с лукавинкой — находит себе место в любом, даже самом серьёзном произведении.

Матросы, «дошибая последние деньги», встретили проповедника «хорошо, весело», чего он никак не ожидал. «Они не прочь были послушать беседу о религии, но предварительно начали угощать его с таким радушием, что трудно было отказаться от выпивки. Это сразу расположило его к ним. Лутатини не мог не выпить с ними рюмку-другую ликёра. В этом не было никакого греха. Сам Христос пил в Кане Галилейской».

Что дальше? Дальше — провал памяти. И во время этого провала — о Пресвятая Дева Мария! — Лутатини вместе с этими матросами, да ещё в первых рядах, подписывает кабальный контракт и доставляется в качестве матроса на судно «Орион» с контрабандным грузом. Вот здесь-то и начинается для него ад на земле, точнее, ад на воде.

Физические и моральные испытания, которые были уготованы для Лутатини судьбой, действительно можно сравнить только с муками, которые святая церковь обещала на том свете самым отъявленным грешникам. Неслучайно, подготовив для публикации в первом номере журнала «Октябрь» за 1928 год отрывок из будущего романа, Новиков-Прибой озаглавил его «В преисподней».

Изнеженный Себастьян первым делом попадает в угольщики, потом «дорастает» до кочегара. Каторжный труд по 12 часов — изнурительный, отупляющий, лишающий не только каких-либо человеческих мыслей, но порой и рассудка — сопровождается постоянными издевательствами и насмешками грубой, невежественной команды. Временами Себастьяну кажется, что он не выживет, но Господь поначалу даёт ему силы. А потом, когда он от жары и изнуряющей работы постоянно теряет сознание, посылает ему избавление в лице заклятого врага Карнера, который больше всех издевался над ним — и вдруг уступил ему своё место на верхней палубе, отправившись за него в раскалённую кочегарку.

Надо сказать, что Карнер, хоть и потешался постоянно над священником и его верой, изначально притягивал Лутатини своим жёстким и трезвым взглядом на жизнь.

Здесь необходимо отметить антирелигиозную и антикапиталистическую направленность романа Новикова-Прибоя, который всегда считал литературу действенным и верным средством пропаганды «правильных» идей.

Действие романа происходит в 1917 году, после Февральской революции в России, отголоски которой слышны по всему миру. Доносятся они и до Аргентины, откуда отплыл «Орион». Об этом автор сообщает читателю в тот момент, когда рассказывает о Лутатини, уютно расположившемся в своём кресле и обозревающем свежие газеты: «…его чрезвычайно взволновала сенсационная новость: в России произошла революция, царское правительство арестовано». В связи с этой новостью священника волнует лишь один вопрос, как это отразится на развёрнутой ещё в 1914 году мировой войне, конца которой пока не было видно. Нет, он не станет к концу романа революционером, но взгляды его на жизнь здорово поменяются. А пока автор обозначает для этого отправную точку.

Позже про Россию и революцию будет говорить Карнер (он родом из Гельсингфорса), мечтающий попасть на родину и всё увидеть своими глазами. И он же станет пропагандистом главной идеи романа: мир капитала не может быть справедливым. «Кто действительно дьяволы?» — спрашивает Карнер Лутатини и сам же отвечает: «Это содержатели кабаков и домов терпимости, хозяева фабрик и заводов, духовенство всех религий. Это они, сами обогащаясь, заставляют людей умирать с голоду, это они устроили мировую бойню».

По отношению к духовенству Карнер, страдающий неизлечимой чахоткой и знающий, что жить ему осталось немного, особенно непримирим, потому что представитель этого самого духовенства оказался рядом, являясь постоянным раздражителем, заставляя высказать всё, что накопилось в душе за многие годы странствий и тяжёлого беспросветного труда.

Звучит в «Солёной купели» и в полной мере выстраданная автором тема протеста против войны — несправедливого и бесчеловечного кровавого действа, вызывающего беспредельную скорбь, негодование, непонимание и неприятие. Об этом особенно ясно говорит нарисованная автором жуткая картина: на поверхности моря качается множество трупов в пробковых спасательных жилетах. Это жертвы немецкой подводной лодки, уничтожившей французский пароход. С ужасом взирают на них моряки с «Ориона», который был уже до этого взорван вместе с контрабандным грузом, видимо, этой же субмариной, а сами они остались в шлюпках посреди океана без надежды на спасение:

Не отступает Новиков-Прибой в «Солёной купели» и от своей главной идеи: «море переродит хоть кого».

Приключения на море превращают образцово-показательного священника-католика, далёкого от жизни простых людей, совсем в иного человека. Проводя Себастьяна Лутатини через множество испытаний, автор пристально наблюдает, как меняется его герой и внешне, и внутренне. Проблема перерождения личности, безусловно, является главной в романе «Солёная купель».

Прозрение Лутатини начинается во время шторма, когда стало ясно, что ненавистный ранее «Орион» — по существу, родной дом, который нужно спасать всей командой:

«Лутатини видел, с каким рвением, рискуя свалиться за борт, матросы выполняли работы, точно бились за своё собственное счастье. И сам он делал то же, несмотря на пронизывающий страх перед грозной стихией. Корабль, раньше постылый и ненавистный, теперь вдруг стал милым и дорогим, как самый близкий друг. Лутатини начинал понимать, что вся надежда возлагалась на судно. Только не поломалась бы машина, не оторвало руль, не лопнул бы штуртрос».

Удивительно, что и в этих условиях матросы умудрялись шутить:

Сцены борьбы за живучесть корабля снова и снова подтверждают: такое мог написать только человек, сам не раз участвовавший в жесточайших схватках со стихией. Силы воображения и книжных знаний явно недостаточно для воссоздания на бумаге эпизодов — ярких, подробных, со множеством деталей морского уклада, будоражащих сознание читателя головокружительно страшной правдивостью.

С Лутатини случается самое ужасное, что может случиться с моряком в шторм: «огромнейшая волна, с седым, завёрнутым внутрь гребнем», смывает его за борт. Выбраться из клокочущей пучины океана практически невозможно. Но по законам приключенческого жанра спасение приходит откуда ни возьмись: через некоторое время другая, столь же мощная волна закидывает истерзанное и, казалось, безжизненное тело Себастьяна снова на палубу.