передала слова

благодарности от старшего брата и положила на стол конверт с деньгами. Ее брат умел

держать слово.

И — такой штрих: Адольф купил для матери за 110 крон, а по тем временам это были

немалые деньги, великолепный гроб с металлической внутренней обшивкой. На это

многие обратили внимание.

Давным-давно я где-то прочитал — и у меня дрогнуло сердце — краткую надпись на

скромном памятнике Кларе Пельцль, который еще несколько лет назад можно было найти

на заброшенной Восточной аллее старого кладбища в городе Леондинге:

«Спасибо за то, что ты была в нашей жизни. Твои Адольф и Паула».

Говорят, именно эта могила в течение многих лет — зимой и летом — утопала в цветах. У

Клары Пельцль были любящие дети.

Она умерла в 1907 году, а через тридцать с лишним лет эта история неожиданно

получила свое продолжение.

В самый разгар антисемитской вакханалии домой к доктору Блоху пожаловали гости, предъявившие удостоверения весьма грозной и уважаемой на то время организации.

Несмотря на то, что на окнах квартиры доктора красовались звезды Давида и жирные

надписи «юде» — еврей, гости вели себя сдержанно и корректно.

Они сообщили, что находятся здесь по поручению одного высокопоставленного

частного лица, желающего по личным мотивам оказать господину доктору всемерную

помощь для организации немедленного отъезда его семьи в любую страну мира.

Практически, молниеносно, в течение двух дней, гости сумели продать за неожиданно

крупную сумму медицинскую практику врача, оформить необходимые для выезда семьи

документы и вручить билеты на океанский лайнер. А через некоторое время, уже в Нью-Йорке, доктор Блох с ужасом узнал, что репрессии против евреев в Германии вошли в

новую фазу: их стали арестовывать и заключать в концлагеря.

У юноши, который много лет назад прощался с любимой матерью, действительно

оказалась хорошая память.

А вы хотели бы иметь такого сына, милые женщины?

_____________

С 18 лет у Адольфа начинается взрослая жизнь. В Венскую художественную академию

с образованием четырех классов реального училища — что вполне, кстати, для этого

приемлемо — его не принимают. Обидно. Разве он бездарь?

Придет время, его рисунки пойдут нарасхват, появится даже возможность вести

сносный уровень жизни. Но обида на несправедливость при поступлении в академию

останется в нем навсегда.

А знаете, его можно понять. Будь они неладны, эти рафинированные венские

профессора: если бы тогда они были чуть добрее к угловатым парням из провинции… Как

знать, возможно, 20-ый век был бы куда милосерднее к миллионам безвинно

пострадавших.

_______________

Вена — красивейший и богатейший европейский культурный центр. С наступлением

сезона знаменитая Опера мощным магнитом притягивает знать высших репродукций.

Жизнь бьет ключом, кругом музыка, блеск и веселье. Мир создан для наслаждений, все

остальное — не стоит и малейшего внимания.

Той осенью безденежный Адольф ночует на скамейках дивных венских парков.

Перебивается случайными заработками: выбивает ковры, подносит чемоданы на Западном

вокзале, убирает снег на улицах — и регулярно отсылает Пауле мизерные суммы.

142

Люди добрые! Бойтесь романтических юношей, вынужденных ночевать в холодных

осенних парках и имеющих время задуматься о природе вечных праздников, царящих для

богатых и избранных!

_____________

Есть и сегодня кафе, где он когда-то появлялся ежедневно. Чашка горячего кофе и

маленькая свежайшая булочка — весь его дневной рацион. Ближе к зиме ему перестают

давать в долг. Сюда мучительно тянет, но без денег появляться стыдно. Что ж, запомним и

это. Придет время — предъявим счет. Подождем.

Спустя десятки лет, сразу после аншлюса — присоединения Австрии — здесь появится

скромная пара. Аккуратно одетый господин средних лет и молодая дама с улыбчиво-ясным лицом. Не глядя в меню, господин заказывает кофе с булочкой. Просит официанта

пригласить старую хозяйку. Кладет на стол четыре купюры по 50 крон, говорит, что он –

давний должник, но все как-то не получалось наведаться, очень рад, наконец, рассчитаться. Смеет надеяться, что теперь его не прогонят…

У хозяйки дрожат губы и руки. Молодая дама скучающе глядит в сторону. Это его

день. Одной обидой меньше.

_______________

Его Вена — это обшарпанные ночлежки, «Мужской дом для бедных» на берегу Дуная, изготовление рекламных плакатов и красочных картинок с изображением венских

архитектурных памятников. Здесь, не успев узнать жизнь с парадного фасада, он за

четыре года прозябания среди воров, мошенников, бродяг и проституток — вдоль и

поперек узнает ее грязную изнанку.

Но, кажется, грязь к нему не пристает. Он не становится одним из них. Он остается

самим собой.

___________

У него мало товарищей. По своей натуре он, как это принято нынче говорить, самодостаточен.

А мне кажется, именно в период венской юности в его сердце поселилась ненависть. И

к суперэлите буржуазного круга, которую с тех пор и навсегда он станет презирать, и к

асоциально-преступному элементу, коим он впредь будет нещадно забивать свои

концлагеря.

Другими словами, ненависть к обществу, которое его в свое время отвергло, и стойкая

неприязнь к несчастным обитателям ночлежек, париям и изгоям, единственным, кто его

тогда принял. Странно, правда?

_____________

Принято считать, что нелюди ненавидят весь мир, и мне бы очень хотелось щедрыми

мазками описать вам, как с самого детства мальчик Адольф мучил все живое, что

попадалось ему под руку. Душил соседских котов, обливал бензином и поджигал

недрогнувшей рукой жалких дворняг… Наверное, это неплохо бы вписалось в то, что по

его вине творилось после. Увы, подобные стереотипы, к сожалению, здесь мало

приемлемы. Все обстояло с точностью — до наоборот: известно, как он жалел бродячих

животных и, ночуя на улице, постоянно держал наготове краюху хлеба, чтобы делиться с

бездомными собаками. Впрочем, нас с вами вовсе не должна умилять чья-то любовь к

бедному зверью, правда?

Нас должно интересовать, в первую очередь, почему он так не любил людей. А это –

непростой вопрос.

_____________

143

Адольф Гитлер в Первую мировую. Фронт. Окопы. Рядовой солдат. Ефрейтор.

Гитлер крайний справа

Должность — посыльной полка. Звучит не очень убедительно. Что-то типа служки, обслуги, и полученная им награда — Железный крест — воспринимается несерьезно и даже

с внутренним подтекстом: ну и ловчила…

Да еще в его воинском звании — ефрейтор — нам тоже слышится некоторая

насмешка. Как будто все мы — генералы.

_____________

Та война унесла 10 миллионов, из них — 2 миллиона немцев. Сотни тысяч калек, вдов, сирот. Разруха, голод, горькое похмелье…

Тридцатилетний, травленный газами ветеран, совершенно ослепший, находится в

лазарете в Пазевольке.