Она тут же исчезла.

Зак насмешливо поднял бровь и молча уставился на Раирэса.

– Браслет запомнил твою ауру и появится в тот момент, как понадобится тебе, – терпеливо объяснил тот. – Как я уже сказал, это символ власти. Совет может ошибиться при выборе короля, но этот браслет не ошибется никогда. Он настроен так, что выберет единственного в стране человека, который на этот момент является лучшим королем. И останется только на его руке. Он не позволит никому причинить королю ни магического, ни физического вреда. Но, едва король задумает что-то недостойное или вредное для страны, браслет немедленно окажется в шкатулке. Его невозможно удержать. Как ты понимаешь, он нематериален.

– Если это так, я должен тебя поблагодарить, – признательно склонил голову Зак.

– Мы рады, что ты сразу оценил пользу этого предмета. Тем более что именно тебе придется носить его после грядущих выборов, – строго ответил Раирэс.

– Что?! А с чего ты взял, что я собираюсь идти на эти выборы? Это вообще была глупая идея Хабера! – яростно выпалил Зак, вскакивая с кресла.

И сразу вспомнил, что Хабера уже нет. Хотя… что там сказал этот интриган про порталы?

– А наш глава Хабер и его жена… они успели уйти в портал? – с надеждой выдохнул, забыв на миг и про браслет, и про королевский трон.

– Да. Девушка создала проход, правда, очень нестабильный, и попробовала затащить туда мужчину. Но он для нее был явно тяжеловат. Поскольку времени у меня было мало, я их подтолкнул.

– Подтолкнул? В нестабильный портал? А что с ними стало дальше, тебя ведь не волнует? – забегал вокруг стола Зак, лихорадочно размышляя, стоит поднять всех на поиски сейчас или подождать до рассвета.

– Кстати. Браслет дает королю почти неограниченные магические возможности. За счет постоянной подпитки энергией. Но только когда он действует в интересах граждан и страны.

– А найти Хабера – это в интересах? – внезапно замер принц, прокручивая мелькнувшее соображение.

– Конечно. Только учти: если ты наденешь сейчас браслет, снять уже не сможешь. Придется признаваться ковену и становиться королем.

– Но я ненавижу командовать другими! И все эти заседания просто не переношу! Это для меня как рабство. Мне нравится выйти навстречу какому-нибудь Милтону, понять, в чем его слабость, переиграть, победить – и почувствовать в глубине души, что мой мир стал немного чище и справедливее. – Маг разочарованно шлепнулся в свое кресло.

– Вот оттого и все ваши беды. Такие, как ты, предпочитают героические поступки, а решение жизненно важных для людей вопросов оставляют тем, кто правит городом, страной, миром. Однако тебе пора уже понять одну простую истину. Никогда не будет твоя страна жить мирно и справедливо, пока вы не перестанете выбирать своими правителями тех, кто туда так отчаянно стремится. Ты никогда не задумывался, почему из миллионов умных, честных и добрых людей к власти рвется всего пара тысяч? А прилагают неимоверные, отчаянные усилия, чтобы ее получить, лишь два-три десятка? Но ты же можешь заглянуть в глубины их разума, вытащить самые сокровенные желания. Попробуй это проделать, и ты поймешь, что все, кто громко твердит о своей любви к народу и стране, на самом деле рассчитывают на совершенно определенные вещи. На беспрекословное почитание и послушание, роскошь, дорогие развлечения, возможность управлять людьми… можно перечислить по пальцам. Разумеется, не в одинаковой мере – кто-то сильнее желает одного, кто-то другого, но именно за этим они и рвутся к трону. И вот как раз потому их и нельзя туда пускать. Править страной должен тот, кто никогда к этому не стремится, но живет по высшим законам совести, нравственной справедливости и гуманности. Да, тебе придется трудно. Но если хочешь, чтобы никто больше не покусился на твою свободу и жизнь близких тебе людей, придется принять решение. – Раирэс, уже стоявший у двери, взмахнул крыльями, погнав по пещере волну прохладного воздуха.

– Ты уже уходишь?

– Нет. Это уходишь ты. У тебя есть время подумать, говорить про браслет коллегам или нет. Но обмануть артефакт не удастся никому. Он выбрал тебя. Я почувствовал.

– Постой. Один вопрос… Если очень нужна будет ваша помощь…

– Браслет подскажет.

– Я так и знал, что подарочек с подвохом. Не зря меня с детства учили, что бесплатно даже коровья лепешка на дороге не появляется, – сердито фыркнул принц и неожиданно понял, что сидит на корме собственного шлюпа.

Ошеломленно огляделся, пощупал под собой удобное кресло, даже приподнялся, чтобы его рассмотреть. Кресло немедленно пропало.

– Вот жмот, даже кресло увел! – в сердцах буркнул Зак, и легкий ветерок немедля обдал его далеким смешком.

Кресло вновь стояло на месте, но на сиденье лежал простенький железный браслет.

– Да пошел ты! – рассвирепел принц и направился в свою каюту.

Однако на пороге не выдержал, оглянулся.

Кресло стояло на месте, и браслет лежал там же, переливаясь волнами магии.

– Сгинь, – приказал маг.

Все исчезло.

Он ворвался в каюту, запер дверь и рухнул на койку, уже понимая, что проиграл. Рабство на королевском троне стояло перед ним неотвратимо, как восход солнца.

Ну и пусть. До выборов еще несколько декад, потом состязания. Он не сдастся проклятому браслету ни на один день раньше, не дождутся.

А теперь спать, завтра у них очень трудный день. Определить, в какую точку океана направила нестабильный портал его ученица, не возьмется ни одна гадалка.

Зак подтиснул под голову подушку и зажмурил глаза.

Как ей удалось затащить мужа в портал, Анюся вгорячах не запомнила. Зато как добиралась с не приходящим в сознание Хабером до берега, не забудет никогда.

Нет, вначале ей показалось, что никакого берега поблизости вообще нет. Вокруг только волны и волны. Да и особенно оглядываться в первые минуты землянке было некогда. Хабер не тонул только благодаря висевшему за его плечами мешку – видимо, там было что-то легкое, но все время норовил перевернуться лицом в воду.

Что он живой, магиня убедилась в первые же мгновения, после того как они рухнули в воду. Очень просто убедилась: прижалась ухом к его груди и целую минуту с замиранием прислушивалась к биению сердца. А услышав долгожданные удары, стерла с ресниц невольные слезы и развернула бешеную деятельность по его спасению. Вначале стянула с себя и с него сапоги, стараясь ни на миг не упускать из виду лицо мужа.

Потом вся измучилась, пока додумалась, как перевесить мешок, не отвязывая от главы. Хорошо, что отлично плавать умела с детства и все, что связано со спасением утопающих, знала не по книжкам.

Потому хоть и провозилась долго, но своего добилась. В итоге Хабер безмятежно плавал, обняв мешок связанными в запястьях, как у преступника, руками и положив на плотную ткань бледное лицо, а она плыла сбоку, беспрестанно на него поглядывая.