«Шкода Октавия» обычная имеет 40 лошадок. Стоит около 95 (тыс.). Она неплохая, но ничего особенного. И сам знаешь, что она не особо. Не надо, что правда, делать смеси, но следить за уровнем масла, менять его каждые 1500 км, может – 2000, не помню. Более того, регулировать клапана […]. «Вартбург Стандарт» стоит тоже 95, 45 лошадей. Хороший обогрев. Улучшенная передняя подвеска (но всё равно жёсткая, как у «Шкоды»). Зато больше места в салоне, отдельные передние выдвижные сиденья, смазывание ниппелей каждые 2500 км […]. Я проехал на «P70» – 21 000, нa первом «Вартбурге» – 36 000, нa втором – 12 200, в сумме это почти 60 000, если бы мог купить что-то на Западе и мог бы выбирать, то выбрал бы хороший двухтактник с передним приводом (например, «DKW Auto Union»). Кроме всего прочего ещё важна, как мне кажется, простота обслуживания (никакого регулирования клапанов, беспокойства о смене масла, перегревании двигателя и вкладышей)»[283].

«Что от этого нового «Вартбурга» останется до весны, я не знаю, он так, бедный, телепается по всем этим кочкам, и дня нет, чтоб не приходилось обращаться к Толкачу и Лопате. Кроме этого, ничего такого. Морозы прошли, зато снег идёт. Кажется, уже 140 лет в Крак.[ове] не было столько сн.[ега] (сейчас – 68 cм). Ездить-то езжу, но без удовольствия. Уплаченные на РКО доллары ещё Вонгля не заполнили, так что я по нескольку раз на день бываю у разных Директоров и ругаюсь с ними – я же псих. Я уже написал длинное красивое письмо на немецком на фабрику «Вартбургов», что, мол, алюминиевые кабеля, что вынужден был заказать, что нужны медные, потому что машина не хотела трогаться, но рекламаций они не принимают, в связи с чем я написал, что вы, Liebe Herren, Злодеи и Обманщики. И сразу мне как-то так приятнее на душе стало, как это написал, и сразу отправил экспрессом. В последнее время и несколько инвектив к п. Валатку, который стал новым начальничком нашего ТВ. Кроме того, разделяю внимательно мелкие ругательства, детальные жалобы и инвективы»[286].

«Ах, это был сон наяву. Сначала мы с Барбарой поехали в столицу, 5‐го, забирать и платить, но я не знал сколько, потому что никто толком не знал. На бумажечке ничего не было. Говорили что-то около 180 отн. штуках. Столько я и взял, потому что в июле 64‐го обогатился, выиграв «Варшаву». На месте оказалось, что 190. Тогда так или сяк, получилось сделать 190. Фактура в «Motozbyt» – вслепую, потому что был только один, так что выбирать нечего, и из гаража Управления Совета Министров я забрал «Фиат». Был так просмолен, что цвет стал понятен только вчера, после отмывания молоками. Белый, ангельско-белый. Весь, сверху донизу. Однако было приключение! Дорога в Краков невесёлая: сплошной лёд, 19 градусов мороза, пустота и машина идёт, как лодка по морю. Неслышно урчит, роскошно ползёт, тёплый, элегантный – как вдруг у меня на панели начал мигать красным. Давление масла. За 7 км до Груйца упало до нуля, я вышел, воткнул такую палочку, мерку для масла, вытянул – NUL. Нет масла (Oliofiat VS 30 Multigrade). Катастрофа. А вокруг бело, пустота, в снегу изредка карабкаются деревенские, но мало. Автобус до Груйца, и оттуда крестьянская Польша протягивает братскую руку помощи нам – прекрасно! Кооператив Автомобильных Ремонтов, молодые люди, полные идейности, уже в четыре вечера у нас в распоряжении был фургон марки «Варшава», чтобы притащить туда развалюху. Но! Фургон (миллион пройденных км) 1,5 км за Груйцем начал барахлить. Дорога – лёд, стекло, мороз вырос до 20 градусов. Могила. Так что мы с братьями-поляками дотолкали назад до груецкой базы. В пять часов мы вернулись в исходную точку. Но! Таксист, пан Марьян, человек благородный, недорогой. Отбуксировал «Фиат» до канала, и понимаем: всё снизу залито маслом, но почему – неизвестно. Так что пан Марьян от нас до Варшавы, там ночь полная грусти, утром в мастерскую пана Вальчака, таксист, механик, масло Shell из PKO, 5 литров, до Груйца, в Груйце одно движение рукой – недокрученный масляный фильтр, влили, закрутили и после небольшого отлива денег (в сумме 2,5 штук) – в Краков! Но! Идейная груецкая молодёжь не хотела взять ни гроша, не взяла – я послал им всем по экземпляру своих произведений.

Это, конечно, чтобы ты понимал, ужасное сокращение. Но в любом случае моя вера в простого груецкого человека просто расцвела!»[290].