голубчики, за такое со своих постов да в рядовые инквизиторы куда-нибудь на границу, хоть бы и к тому же Касу. Но до конца расследования повременю. И про этого вашего студента можете мне не рассказывать, — остановил он открывшего было рот Торреса, — уже доложили. Тем более, что он теперь Наш. Да сядь ты уже, — обратился инквизитор к застывшему столбом Амнису. Подождав, пока тот, стараясь не совершать лишних движений, опустится на своё место, продолжил: — Ещё одна головная боль инквизиции. Где он, кстати?

— Сидит у нас, — коротко бросил Торрес, — до выяснения.

— Вот и пусть пока сидит. Вы в курсе, какие по городу слухи ходят? А мне уже доложили. Что инквизитором стал тёмный маг, убивающий детей.

Амнис чуть кашлянул и сказал осторожно:

— Только одного ребёнка, и там обнаружены остаточные следы одержимости сильной демонической сущностью. С его слов, это было то же существо, что убило наследника рода Касов.

— А кроме его слов? — скептически сжав губы, поинтересовался главный инквизитор.

— Мы провели сравнительный анализ со слепком ауры с места убийства, сигнатуры значительно слабей, но соответствие высокое — более семидесяти процентов.

— Однако слухи всё равно ходят и будут ходить дальше, подрывая авторитет инквизиции, — констатировал глава. — И это нехорошо. Инквизиция всегда опиралась на поддержку простого народа как противовес вседозволенности магов. Как там его зовут?

— Ширяев Павел Алексеевич, — ответил Амнис, — студент направления проклятий первого курса академии.

— Это я знаю, — кивнул собеседник. — Со мной, между прочим, уже связывался архимаг, — добавил он, после чего язвительно процитировал, видимо, слова ректора Академии: — «Уникальная предрасположенность, стремительный прогресс, большой потенциал»… Кто-нибудь может пояснить, — старый инквизитор обвёл взглядом всех сидящих, — зачем этот молодчик ему так нужен?

— Разрешите? — взял слово ещё один инквизитор городского управления.

— Давай, — кивнул глава.

— По агентурным данным, Ширяев П. А. действительно проявляет нехарактерную для мужчины склонность к магии проклятий и пока не достиг своего потолка в заклинаниях относительно регистрируемого уровня магической силы. Ориентировочно, с учётом того, что после становления инквизитором этот уровень больше не изменится, ему могут быть доступны заклинания школы проклятий начала третьего курса. Но есть факт и посерьёзней, — добавил инквизитор, видя, как главный нетерпеливо забарабанил пальцами по столу. — Весь поток ведьм первого курса присягнул Ширяеву на верность, — бровь главного инквизитора поползла вверх, и докладчик поспешно закончил, сообщая самое, по его мнению, важное: — Также помимо этого у нескольких присягнувших потенциал развития подскочил до уровня мастера.

— Чем это вызвано? — раздумывая над новой информацией, уточнил глава.

— Тут нет точных данных, — чуть извиняясь, ответил инквизитор. — Но ходят упорные слухи, что это произошло после интимного контакта.

— То есть он с ними спал?

— Конкретного подтверждения нет. Дистанционно проведённое сканирование показало, что часть студенток девственницами не являются, но легендированный опрос не позволил подтвердить факт потери девственности хоть одной из девушек в ходе контакта с Ширяевым. К тому же те девушки, у которых наметился самый большой прогресс, продолжают оставаться девственницами.

— Понятно… — протянул глава. — Значит, всё как всегда: ничего не ясно и вокруг одни слухи.

Он снова припечатал тяжёлым взглядом заёрзавшего после этих слов Торреса, покачал головой и произнёс тоном, не предвещающим ничего хорошего:

— Замечательно работаете, ничего не скажешь.

За столом наступила тишина. Главный инквизитор думал о чём-то своём, а руководство городского управления понимало, что оправдываться — только сделать хуже, и потому молчало.

— Так что делать с Ширяевым? — не выдержал наконец, Амнис, поймав короткий косой взгляд от собственного начальника.

— С Ширяевым? — глава инквизиции неторопливо потёр гладко выбритый подбородок и вдруг прищурился. — А засуньте-ка его пока обратно в академию. Пусть доучивается. Заодно с архимага за услугу можно будет потом слупить чего. Ну и выясните по нему, в конце концов, всё уже. А то у вас никаких фактов, одни предположения. Когда отучится, уже и подзабудут о нём, и слухи улягутся, там и подумаем, к чему его приставить.

— А как быть с его статусом инквизитора? Нам ведь его тоже и обучать, и стажировать надо.

— А вы ему задачи в рамках стажировки ставьте такие, чтобы он в академии сидеть продолжал. Придумаете что-нибудь. Если на своих местах остаться хотите.

Амнис ненароком подумал, что главный, видимо, уже выделил для мага проклятий место в каких-то своих далеко идущих планах, но пока не спешит этими планами делиться. Что же, на то он и глава всея инквизиции империи, чтобы планировать на перспективу. Ему же пока стоило сосредоточиться на расследовании и как-то прекращать дело об убийстве виконта Каса.

***

Магическая академия

— Ой дурак, ой идиот!.. — Элеонора Баум ин Филрион металась по кабинету ректора, провожаемая взглядами собственно ректора академии архимага Кхана и вызванного им же старшего преподавателя общей магии Глушакова.

— Милочка, ну не было у него другого выхода, — увещевал магичку архимаг, по-доброму посматривая сквозь отблёскивающие очки.

— У идиотов всегда так! — рявкнула завкаф проклятий, свирепо взглянув на Глушакова, и тот сделал вид, что разглядывает книги на полках стенных шкафов.

— Да вытащим мы его оттуда, я хорошо знаю главного инквизитора, — продолжал гнуть своё Кхан.

— А толку?! — гаркнула магичка, после чего наконец замерла, уперев руки в боки и гневно дыша. — Толку-то?! Я вас спрашиваю! Он же себе всё развитие наглухо обрубил! Ну не растёт магический потенциал после принятия кольца, не растёт! Сколько исследований было! И не избавишься от него никак, оно в манатоки вплетается намертво, даже ауру меняет…

— Что ж, для мужчины у него и так поразительные результаты…

— А могли бы быть ещё выше! Но даже это не главное. Он же мне все планы похерил, а я так хотела остальных девчонок до мастера дотянуть!

— Ну не ругайся, — поморщился Кхан, — может, ещё не всё потеряно. Ну стал он инквизитором, не импотентом же.

— Это ещё надо проверить, — буркнула Элеонора, — а то были звоночки, были.

— Хватит, — вклинился вдруг в беседу Глушаков, топнув для острастки ногой. — Напроверялась уже. Если и стал он импотентом, то только от этих твоих экспериментов.

— Молчи лучше, трус несчастный! — вновь вспылила девушка. — Будто я не знаю,