«Чтобы все это никогда не заканчивалось».

Но мне слишком хорошо. Давление все нарастает, и мне хочется сопротивляться ему, но не настолько, чтобы остановиться или замедлиться. Ахиллес пощипывает мои соски, и легкое болезненное покалывание усиливает удовольствие от прикосновения пальца Патрокла к клитору, ощущения его члена, наполняющего меня до конца. Готова требовать большего, но становится слишком поздно. Я кончаю.

Заваливаюсь вперед, но они удерживают меня между собой. Ахиллес ускоряет темп, и с изумлением осознаю, что он до этого момента сдерживался. Но больше нет. От его толчков член Патрокла движется во мне, и мой оргазм не стихает. Накатывает волна за волной, пока не начинает казаться, что у меня даже кости размякли. Ахиллес держит меня на удивление нежно, учитывая, как он трахает Патрокла, и, клянусь, чувствую, как он целует меня в висок.

Патрокл чертыхается.

–Твою мать, я…– Он до боли сжимает мои бедра, а потом врывается в меня, насаживая вниз, и кончает так сильно, что даже я это чувствую.

Ахиллес нежно прижимает меня к груди Патрокла, и он, не теряя времени, снова захватывает мои губы в поцелуе. Но едва успеваю погрузиться в поцелуй, как чувствую, что что-то мокрое выплескивается на мою задницу. Я отстраняюсь.

–Ахиллес.

–Ммм.

–Ты что, только что кончил на мою задницу?

Он посмеивается.

–Да.

Жду, когда во мне вспыхнет раздражение, но чувствую только нелепое веселье. Я улыбаюсь Патроклу.

–А он и правда любит помечать свою территорию? Как собака.

–Нет.– Ахиллес легко шлепает меня по заднице.– Просто обозначаю свои намерения.

Патрокл издает сдавленный смешок.

–Перестань. Ты заставляешь ее сжимать меня, а это слишком приятно.

–В душ. А потом в кровать.

–Мы только что принимали душ, Ахиллес.

–А я вас только что всех перепачкал. Идем. Будет весело.– Ахиллес слезает с кровати, обхватывает меня за талию и берет на руки. На этот раз я не визжу. Я вся обмякшая после оргазма и… Возможно, меня не так уж и бесит, когда Ахиллес таскает меня на себе. Еще больше мне нравится, с каким собственническим взглядом Патрокл наблюдает за нами, а потом осторожно встает с кровати и идет за нами в душ.

Мы проводим в нем от силы пять минут, и Ахиллес опускается на колени, берет член Патрокла в рот и вводит в меня пальцы. В какой-то момент мы снова падаем на кровать, мокрые и скользкие и сосредоточенные на своем удовольствии. Снова и снова, будто спешим получить как можно больше оргазмов, пока не настало время возвращаться в реальность.

Но, в конце концов, реальность настигает. Как всегда.

Ахиллес потягивается, смотрит на часы и вздыхает.

–Пора спать.– Он переворачивается и берет телефон. Я невольно восхищаюсь движениями его мышц. Он и правда обладает телом воина. Рядом со мной Патрокл пододвигается и проводит рукой по моей спине до бедра. В его прикосновении нет ничего сексуального, но мне так приятно, что я почти издаю стон. Такой непринужденной близости мне будет не хватать почти так же сильно, как и секса. И он, и Ахиллес раскованны в своих прикосновениях, в своих словах. Я буду… по ним скучать.

–Ты напряглась. О чем ты думаешь?

Мне хочется соврать или сделать что-то, чтобы избежать ответа, но, может, у меня еще больший непорядок с головой, чем думала, потому что отвечаю честно:

–Мне будет вас не хватать. Не только секса, хотя было здорово, но…– Я пытаюсь пожать плечами, но это непросто сделать, лежа на спине.– Да ерунда.

–Не ерунда.– Он смахивает волосы с моего лица. Я стараюсь не думать, как ужасно сейчас, должно быть, выгляжу. Мне тошно оттого, что ядовитые слова Париса до сих пор занимают мои мысли, вопреки всем усилиям. Знаю, что он использовал критику, чтобы манипулировать мной и контролировать, но это не мешает неуверенности настигать в самые неподходящие моменты.

Патрокл колеблется и устремляет взгляд темных глаз на Ахиллеса, который молча и неподвижно лежит с другой стороны от меня.

–С нами тебе не нужно притворяться.

–Я знаю.– И это правда. Но проблема не в этом. Притворяться и надевать маску – часть моей натуры, и даже если с ними чувствую себя в безопасности и могу быть самой собой, это не меняет того, что мы оказались в необычных обстоятельствах.

–Но…

–Ты всегда придумываешь себе проблемы?– Ахиллес садится и вытягивает руки над головой.– Третье испытание решит наше будущее. До тех пор нет никакого смысла об этом беспокоиться.

–Ахиллес.

Перевожу взгляд с одного на другого, но понятия не имею, какими невысказанными репликами они обмениваются. Каково это, так сильно доверять кому-то, иметь общее прошлое, что можно общаться без слов? С Эрис у меня это немного получается, но причина этому не что иное, как общая травма. А мой безмолвный разговор с Гермес и Дионисом на вечеринках в башне Додоны обычно сводится к фразам вроде: «Ты только взгляни на эту стерву». У Патрокла с Ахиллесом нечто совершенно иное.

Наконец Ахиллес смотрит на меня.

–Я не просто говорил. Мы хотим оставить тебя себе.

–Нельзя оставить себе человека.

–Все равно.

Не могу заводить этот разговор, лежа на спине. Почему мы снова это обсуждаем? Ничего не изменилось, сколько бы оргазмов мы ни подарили друг другу. Мы впустую тратим время. Я сажусь, отползаю назад и прижимаюсь спиной к изголовью.

–Ты хочешь быть Аресом. И я тоже. Мы по разные стороны.

–Только в этом.

Будто все так просто.

–Когда одержу победу, тебе снова придется стать помощником Афины. Ты никогда меня не простишь.

–Возможно.– Он пожимает широкими плечами.– А когда я одержу победу, ты проиграешь титул Ареса, но станешь моей женой.

Эта мысль не так неприглядна, как была тогда, когда посетила меня в первый раз. Будь я другим человеком, то, возможно, этой ночи было бы достаточно, чтобы заставить меня передумать, усомниться в моих целях. Было бы не так плохо остаться с этим мужчиной и Патроклом.

Но перспектива оставаться чьей-то высасывает из меня жизнь. Какой бы красивой ни была клетка, птичка все равно в ловушке. Выйти замуж за одного из Тринадцати и быть одной из Тринадцати – не одно и то же. Если потерплю поражение, то до конца своих дней буду лишь сторонним наблюдателем.

–Ты искренне считаешь, что я соглашусь на это.

–Да, искренне считаю, что ты согласишься с результатами турнира.– Снова пожимает плечами. Интересно, каково быть Ахиллесом, всецело уверенным, где его место в мире и какой путь ему предначертан? Я завидую ему, хотя не понимаю, насколько это просто.

Живот слегка сводит, но заставляю себя выдержать его взгляд.