— Вот как? — Кирилл сел и стал наливать чай по чашкам. — И что вы хотите, Юля?

— Пока полковник Стародубцев выкуривает наших ведьм из их дома… Наших, — улыбнулась Юля собственной оговорке, — я хочу навестить кого-то из подозреваемых в том, прошлом убийстве. И в этом должны помочь мне вы, Кирилл. Мне кажется, что два эти убийства связаны друг с другом: Марианны Колосовой и Жанны Садовниковой.

— Это интуиция? — развалившийся на стареньком диване с чашкой и блюдцем в руках спросил Позолотов.

— Да, Феофан Феофанович, она самая.

— Тогда дело того стоит. Слышишь, Кирюша?

— Слышу, слышу, — отхлебывая из чашки, кивнул тот. — Надо — поможем.

2

Через час мотоцикл «Урал» остановился у местного управления полиции.

— Вот она, прелесть провинциального полицейского участка, — кивнул на деревья Следопыт. — Садись на скамейку и ешь вишни. Как на даче. Благодать!

Все было именно так — вишневые деревья тянули ветки к парадному и двум скамейкам.

— Рай для уголовников, — согласилась Юля. — Даже в наручниках достать можно.

Еще через две минуты Кирилл Белозёрский бросил строгой молодой секретарше в погонах младшего сержанта короткое: «Привет, Катюха», — и вместе с Юлей они оказались у дверей начальника полиции Юрия Степановича Кудряшова. Его фамилия-имя-отчество красовались на табличке.

Посетители вошли в кабинет.

— Здорово, Юран, — панибратски бросил Кирилл.

Майор-крепыш с открытым лицом устремил любопытный взгляд на красотку, сопровождавшую друга детства.

— Здорово, Кирюха, — ответил он, встал и коротко обнялся с гостем. — Здравствуйте, милая дама. Значит, вы и есть студентка из Москвы, Юля Пчелкина, сокурсница убитой?

— Жанна училась на год старше меня.

— Это неважно. И вы же интересуетесь историей села Раздорное и его обитателей?

— Да, — кивнула Юля, — интересуюсь.

Их усадили за столик в углу, секретарша принесла им чай.

— В общих чертах я тебе изложил свою просьбу, — сказал Следопыт, — мне нужна информация о людях, причастных к тому давнему убийству. Даю слово, что все пройдет без огласки, между нами. Да, Юленька?

— Исключительно между нами, — подтвердила та.

И взялась скромно помешивать ложечкой чай.

— Но зачем это вам? — Вопрос полицейского предназначался именно девушке.

— Жанна была моей подругой, — вновь ловко соврала Юля.

— Я так и думал, — теперь уже кивнул майор Кудряшов. — А эмоции не помешают?

— Когда дело касается дела, — улыбнулся Кирилл, — у нее нет эмоций. Амазонка, — убедительно сказал он. — Сам был свидетелем, как эта юная особа умеет вести себя в сложнейших ситуациях.

Юля увидела на столе майора потрет совсем юной девушки.

— Ваша дочь, Юрий Степанович? — спросила она.

— Да, Александра. Мечтает стать журналисткой. Писать о родном крае.

— Благородно, — одобрил Кирилл.

— Я дам ей столько уроков журналистики, сколько понадобится, — как ни в чем не бывало улыбнулась Юля. — Пока мы здесь, у вас, под Семиярском.

— А вы еще и журналистка? — удивился Кудряшов.

— Я зам главного редактора газеты исторического факультета.

— А я и не знал, — усмехнулся Кирилл.

— Так я и не рассказывала, — пожала плечами Юля.

— Что ж, начало хорошее, — одобрил предложение Кудряшов. — Как любое предложение, основанное на взаимовыгодном сотрудничестве. Ну, а если серьезно, скажу так. Я помню практически все, — он для убедительности даже кивнул, — или почти все. Это дело у нас было в печенках. Я на нем учился и на нем повзрослел. А то, что оно обернулось крахом, пустотой, — он заглянул в глаза Юли, — оставило в моей душе рану. И она кровоточит до сих пор. Тогда подозреваемых, неофициальных, конечно, было четверо. В первую очередь это был ведьмак Балуй Ершов, главарь тех баб с острова, тогда их было штуки четыре там.

— Балуй? — спросила Юля.

— Это его имя. Я сам в паспорте видел. Означает «гриб». — Кудряшов усмехнулся. — Имечко! Девчонка, их Злата, еще не родилась. Власа была молода…

— Вы их так хорошо помните?

— Я же говорю, они были первыми в списке. Шли девяностые. Кругом беспредел. Жители Раздорного собирались в крестовый поход на Холодный остров, хотели сжечь всех. Ведьмак тогда и сказал нам, мне и Лукичу, моему шефу: мол, я хоть и колдун, но не дурак же, стал бы сам беду кликать на своих баб? Так и сказал. Но ведь кто его знает? Вся эта свора была насквозь лукавая и лживая, у которой непонятно что на уме. В душу к ним не залезешь. Да и слава богу, наверное. Балуй издох пять лет назад, я об этом узнал не сразу, ему тоже гореть в аду, как и всей их шайке. Были другие в списке. Самый неблагонадежный — уголовник Игорь Жирков, который спуску не давал многим девкам, ходил за ними, кого-то принуждал встречаться с ним, три раза сидел за мелкое хулиганство, возвращался и опять за свое, — я бы пристрелил его, честное слово, да нельзя было, а жаль; одноклассник Марианны Колосовой — Семен Чаргин, влюбленный в нее до смерти, и руководитель хора, в котором пела Марианна, Борис Борисович Рутиков. Через три года после смерти Марианны уголовника Жиркова зарезали, кстати, ну так я бы удивился, проживи он долго. Туда ему и дорога. Чаргин, одноклассник Марианны, закончил школу, потом училище и уехал в Семиярск учиться дальше, сюда он уже не вернулся. Был наездами, а потом и совсем пропал. Мать его померла уже давно. Ну, а Рутиков сейчас директор клуба. Он Марианну долго добивался, так говорят, хвостом ходил, чего только не обещал. Горы золотые. Трагическая смерть Марианны положила конец всем этим кобелиным проискам. И всех так или иначе примирила. Ну а помимо этих подозреваемых была еще вся страна с кочующими гастролерами, маньяками и убийцами. Были тут наемные рабочие, помню, строили свинарники и теплицы, но всех не задержишь. Через Раздорное постоянно проезжали разные люди, останавливались порой. Рыбаки приезжали на озера. Мало ли кто позарился на нашу красавицу? Я ведь ее хорошо помню, эту Марианну, — покачал головой майор, — глаз не отведешь. Некоторым бабам их собственная красота как наказание, — вдруг вырвалось у него, — лучше бы Господь где какую родинку посадил, подпортил бы, так нет же…

Сказал и смутился этой фразе. Юля не сдержала улыбки. Майор-философ!

— Слышите, Юля, — спросил Следопыт, — вам, как девушке во всем безупречной, это должно быть интересно.

— Спасибо, конечно, за комплимент. Но я думаю, еще дело в счастье, — вздохнула она. — И удаче. Кто в тени несчастья родился, тому и маяться. Так моя бабушка говорит. Она очень мудрая, кстати.

Мужчины дружно улыбнулись ее замечанию.

— Я знаю, что полиция готовит штурм ведьминского дома, — сказал майор. — Может, уже взяла его. Мне позвонят. Я сам туда соваться не хочу: где Стародубцев, там других нет. Суровый мужик и упертый. Если ведьмы, так всех на костер. Ну, и флаг ему в руки. Если честно, о ведьмах Холодного острова никто печалиться не станет.