На бумаге фиксируется именно главное, оперативно выделенное, причём коллегиально.

— Чая всё нет, похоже, кефир ещё греют… Ладно, ждать некогда. Приступим, господа, время для предварительных размышлений было у всех, — решил Ростоцкий, подвигая стул поудобней. — Итак, что зачинатели вселенского эксперимента подразумевают под Платформами? Дарий, прошу.

Мне первым? Я открыл рот и тут же закрыл — высказаться не дали. Наглый кочегар со стуком положил на стол металлическую зажигалку и брякнул:

— Это именно эксперимент, чуваки! Клёвый! А инопланетных гадов-учёных предлагаю называть Хозяевами.

Самарин не по-доброму постучал пальцами, столешница без скатерти отозвалась лёгким гулом.

— Фёдор, давай по регламенту, это тебе не клуб!

— Да я ж просто с уточнением! — возмутился Липпо. — Во избежание путаницы.

Поняв, что с таким бесцеремонным соседом без личной инициативы, даже напора, не обойтись, я начал:

— Конечно же, все возможные Платформы — это модели-планеты с астрономическими параметрами, идентичными либо очень близкими земным, но с альтернативной географией. Утверждать, что на каждой из платформ география разная, пока невозможно. Однако можно утверждать, что география именно нашей Платформы точно не земная.

— Точно ли? — усомнился Ростоцкий. — Что скажут остальные?

— Нема на Земле таких рек, братцы, железно, я всю голову изломал и уже давно решил, — подтвердил мою мысль шкипер. — Поверьте старому речному волку. А вот на остальных Платформах…

— Нет им смысла повторять земную, камрады! — опять встрял Липпо. — Халтура это будет, а не эксперимент.

— С чего вы так решили, Фёдор? — профессор смешно склонил голову, знаете, так собаки делают, когда удивляются.

— Да с того решил, что с земной географией и на родной планете можно проводить такие эксперименты… Чудовища! Им… Ничего не стоит устроить Большой Бенц! Уничтожить большую часть населения планеты, а нас закинуть на одичавшую Амазонку.

— Как кровожадно! Коллега, вы действительно считаете, что Хозяева, — пусть будет так, принимаю, — не гуманоиды?

— А что в них гуманного? — спокойно бросил Игорь. — Сволочи.

Самарин посмотрел на профессора и опять закашлялся.

— Сколько всего Платформ, гадать бесполезно, — сказал я.

— Их количество невозможно вычислить.

— Отчего вы так решили, профессор? — сразу заинтересовался Ростоцкий.

Не дают говорить!

— Ерунда! Даже мне понятно, что можно! — Войтенко, и не думая смущаться, подменил «науку». — Ничего сложного! Надо просто прикинуть количество людей на каждой из Платформ, затем посчитать, уход какого количества людей с Земли не мог вызвать ненужных подозрений. Потом поделить, и всё!

— Эх ты! У вас, молодой человек, как я посмотрю, на все вопросы ответы имеются! — восхитился профессор. — И методику предложите?

— А как же!

— Тогда дополните, вы учли фактор времени?

— Чего-о? — я сидел ближе всех к рейнджеру, именно потому и отхватил взгляд Игоря, полный святого недоумения.

— Какой период расселения прикажете учитывать в расчетах, коллега?

Никто не пришёл на помощь несчастному. Мы и сами не сразу поняли, что Владимир Викторович имеет в виду.

— Как вам известно, коллеги, расселение людей на Кристе, или на Платформе-4, если придерживаться предлагаемой Хозяевами классификации, идёт уже более ста лет, так?

Ну что, все закивали.

— Однако вправе ли мы в своих суждениях опираться на такой же срок, предполагая реалии других Платформ?

— Что-то я не врубаюсь, Владимир Викторович, почему бы нет? — спросил Герман.

— Да потому, уважаемые товарищи, — Мазин поднял указательный палец к потолку и строго покачал им, — что в подобном эксперименте это не имеет решительно никакого смысла!

Поняв, что нас опять не прошило, он продолжил:

— Им вовсе не обязательно шаг за шагом повторять всё старое! В противном случае опытные группы можно было бы разместить и на одной планете, даже с учётом относительно небольшой полосы комфортного проживания в условиях острой нехватки современных систем жизнеобеспечения. Для столь крошечных популяций пространства вполне хватает.

— Хорошо, ваши предположения? — не выдержал я.

— Неблагодарное дело! — отмахнулся профессор. — На другие Платформы группы людей могли переместиться только что, а кто-то — всего пару лет назад, это не важно! Важно понять, что там условия эксперимента кардинально другие.

Хлоп! Открылись двери, и две женщины сноровисто внесли подносы.

Звяк! На дешёвом столовском пластике подпрыгнули стаканы.

И обе работницы камбуза исчезли так же внезапно, как появились. Школа!

— А говорила, что обед будет позже, — я обрадованно повернулся к собеседникам.

— Всегда знал, что Аля — это человек! — уверил меня Игорь. — Налетай!

— Действительно, господа, подсаживайтесь ближе, — предложил Ростоцкий. — Галина Ивановна, смелей, смелей! Илья Александрович, ваш кефир, пожалуйста.

— Их, хитрые какие! Вы, значится, бутербродики схряпаете, а я кефир? Ну уж нет, тоже присоединюсь. Что нам Водный Бог послал?

Водный Бог послал честной компании нехило: свежий белый хлеб производства корабельного камбуза, оранжевый джем из тропических фруктов, сливочное масло, холодная окрошка, кручёные жареные колбаски из местной чёрной свиньи, «тюлька» пряного посола, два салата, чай, крепкий чёрный кофе и капитанский кефир паскудного желтоватого цвета.

— Не, мужики, так дело не пойдёт, — неожиданно выступил до сих пор молчавший механик. — Просидим до вечера… А разгружать кто будет? Уж извиняйте, а я перекушу да пойду, хорошо, Илья Александрович? Не моё это дело, колодой работаю, какой смысл? Федю вот вам оставлю, у него версий всегда навалом.

— Да и мне лучше бы на берег, — сквозь первый откус молвил Игорь.

Я махнул рукой.

Мы быстро привалились к наполненным тарелкам и судкам, и какое-то время в кают-компании стояла относительная тишина. Потом те, кто по-настоящему хочет работать, свалили на пристань, а желающие почесать языки остались.

— Вот теперь можно и соображалку включать, — подсказал Липпо, с наслаждением откидываясь на мягких подушках дивана. — Желудок удовлетворён, осталось загрузить голову. Поехали дальше?

— Почему нет? — согласился Ростоцкий. — Итак, пока ничего не ясно. Мы не можем предположить, сколько всего Платформ участвует в неземном эксперименте, однако почти уверены, что все они суть разные планеты с разными же стартовыми условиями для попавших туда, правильно?

Обнаружив, что никто не против, он добавил: