Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Астрид Линдгрен любила напугать и своих читателей. Желательно так, как взрослые в Нангилиме пугали детей «жуткими, страшными сказками», как говорится в концовке «Братьев Львиное Сердце». Так же за Астрид, Гуннаром, Стиной и Ингегерд в детстве гонялась их бабушка, рассказывала Астрид Линдгрен «Дагенс нюхетер» 8 сентября 1959 года:
«Бабушка, кротчайший человек на свете, рассказывала нам довольно страшные вещи, легенды и истории о привидениях. Например, мне вспоминается история о привидении из церкви в Румскулла. Давным-давно жил-был мужчина, который прокрался в церковь, нарядившись привидением, чтобы напугать звонаря. Но ночью его заперли в церкви, и он окаменел от страха, „кровь в его жилах застыла“, рассказывала бабушка. Он не был живым, но и не умер, так что его нельзя было похоронить, и он стоял в нише. Но прошло сто лет, и пастор нанял служанку из тех, что ничего не боятся, и как-то вечером она дурачилась с бродячим портным, хвасталась своим бесстрашием, и он побился с ней об заклад. Если она войдет в церковь и вынесет привидение на спине, будет ей отрез на платье. Она вошла в церковь, вернулась с привидением и бросила его на пол в гостиной. „Но я не обещала вернуть его обратно“. Перепуганный портной уговорил ее, надавав новых обещаний. И только она вернулась с привидением в церковь, как тот схватил ее – рассказывала бабушка так, что мурашки по коже! – и мертвецким голосом потребовал, чтобы девушка отнесла его к могиле звонаря. Когда они туда добрались, он попросил у звонаря прощения. Снизу донесся замогильный голос: „Бог простит, и я прощаю“. Тут привидение рассыпалось в прах, который можно было похоронить в освященной земле… Да, вот такие нам рассказывали истории, моему брату Гуннару, мне и нашим сестрам».
Ошарашить верных поклонников необычной книгой – вполне в духе Астрид Линдгрен. И наплевать, если тем самым она провоцирует критиков из тех, что любят диктовать, какой должна быть детская литература. Линдгрен не отличалась политической корректностью, и еще до того, как спор о роли фантазии в скандинавской детской литературе разгорелся всерьез, она обозначила свою позицию по этому вопросу. В эссе, напечатанном в журнале «Барн & Культур» в 1970 году, Астрид Линдгрен посмеялась над соцреалистическим стилем книг Свена Вернстрёма и ему подобных, намекая, что тоже могла бы состряпать общественно ориентированную детскую книгу, если уж на то пошло:
«Возьмите одну разведенную мать, желательно мать слесаря, но физик-ядерщик тоже подойдет, – главное, чтобы она не „шила“ и не „была милой“, смешайте мать слесаря и две части отработанной воды, две части загрязнения воздуха, пару ложек нужды и некоторое количество родительского угнетения и учительского террора, аккуратно выложите слоями с парой горстей расовых противоречий и парой горстей половой дискриминации, добавьте немного Вьетнама, как следует посыпьте половыми актами и наркотиками, и вы получите отличный соус, который заставил бы содрогнуться Сакариаса Топелиуса[52], если бы он его попробовал. Ни один нормальный человек не поверит, что хорошую детскую книгу можно написать по рецепту».
А именно этим и занимались многие молодые детские писатели Скандинавии, вдохновляемые ровесниками-литературоведами из университетов, где теперь изучалась детская и юношеская литература. Не был исключением и Копенгагенский университет, где в начале семидесятых бичевали «старых» детских писателей, «упорно продолжающих писать о личных проблемах отдельного индивида». Именно такая формулировка содержалась в одном из самых модных в эти годы в Скандинавии литературоведческих трудов «Дети. Литература. Общество». Его авторами были «левые» энтузиасты Пиль Далеруп, Сёрен Винтерберг и Уве Крайсберг. В противоположность Астрид Линдгрен, они не остерегались давать определение тому, какой должна быть детская книга 1972 года выпуска:
«Хорошая детская книга – это такая книга, где автор ставит вопросы, исходя из ситуации, в которой находятся дети, и дает ответы в социалистическом духе».
Эмиль и «Икеа»
В 1971 году по другую сторону Эресунна на творчество Астрид Линдгрен накинулись три шведских историка литературы – Ева Адольфсон, Ульф Эриксон и Биргитта Хольм. В журнале «Орд & Бильд» «Эмиля из Лённеберги» заклеймили как будущего «агрокапиталиста», а книги о Пеппи, детях из Бюллербю, Крошке Нильсе Карлсоне, Мио, Мадикен, Малыше и Карлсоне объявили чередой нарушенных зароков «освободить наше общество от идеологии достижений».
Марксисты из «Орд & Бильд» заклеймили неуправляемого, непредсказуемого мальчишку из феодального Смоланда как капиталиста как раз в то самое время, когда некий Ингвар Кампрад из южного Смоланда начал экспортировать мебель из ДСП. В противоположность сотням тысяч скандинавов – детей и взрослых, – которые любили Астрид Линдгрен (и мебель смоландского производителя), три этих исследователя были не способны радоваться превращению Швеции в общество благосостояния, то есть тому новому, что Астрид уловила в книге об Эмиле:
«Оказываясь „лучше“ своего отца, Эмиль предвещает нам новое время. Своей авторитарностью и скаредностью консервативного сельского бедняка отец Эмиля воплощает патриархальный строй и прежнюю экономическую систему, утратившие актуальность. Благодаря экспансивности и экономическим талантам Эмиля картина меняется. Свежие ветра растущего аграрного капитализма дуют в сторону нового, еще более вероломного угнетательского общественного строя».
Рождество 1972 г. в дневнике Астрид Линдгрен: «Состоялась премьера второго фильма об Эмиле, часть стокгольмской критики приняла его плохо – на мой взгляд, несправедливо: он много лучше первого. Не нравится он только киношникам, а публика пока что, как я заметила, проявляет интерес». (Фотография: Томас Лёфквист / ТТ)
Астрид Линдгрен была слишком умна, чтобы участвовать в бурной литературно-политической дискуссии начала семидесятых, в которой и с датского, и с шведского берега Эресунна было выпущено немало стрел в ее сторону. На некоторые она нарвалась сама. Отчасти из-за той своей провокации в «Барн & Культур» в 1970-м, отчасти – благодаря фантастическому роману «Братья Львиное Сердце», опубликованному в 1973 году. С точки зрения адептов Вернстрёма, роман писала не иначе как ведьма на помеле. Отмечалось, что Астрид Линдгрен побуждает детей и подростков к самоубийству скорее, чем к бунту, предположительно поддерживает идею реинкарнации и погружает читателя в эзотерическую материю.
Она прекрасно понимала, что «Братья Львиное Сердце» опережают свое время. За полгода до издания книги, на Пасху 1973-го, «Рабен и Шёгрен» напечатали анонс книги, написанный Астрид и в первую очередь адресованный книготорговцам, а затем – прессе и издательствам соседних стран, заинтересованным в покупке прав на роман. В анонсе Линдгрен рассказывала о книге и намекала, что, по всей видимости, это ее произведение предназначено для читателей не всех возрастов. Лучшую приманку трудно было и представить, и в последующие несколько месяцев напряжение росло:
Смотрите также:
Блог про жанр Мистика и Ужасы
- 2021
- Блог
Фэнтези – очарование воображаемых миров
- 2021
- Блог
Московское метро. От первых планов до великой стройки сталинизма (1897-1935) - Дитмар Нойтатц
- 2021
- Историческая проза
Детективный жанр – разгадывая тайны
- 2021
- Блог
Рассказы про Франца и телевизор - Кристина Нестлингер
- 2021
- Детская проза