— «Арийцы» они, — усмехнулся Старков. — Выступают за чистоту расы. А на самом деле военизированный отряд, контролирующий всю столичную торговлю.

— А они каким боком в этой истории?

— Защищали своих. Думали, что начался передел торговых точек.

— Своих? — покачал я головой. — Ахмед у нас из Костромы, что ли?

— Не ломай голову, Дима, — ответил генерал. — Все повязано такими узлами… — и объяснил, что семейство Мамутов проникло не только в мэрию, но и за кремлевские стены, попутно продавая на корню национальные интересы. — А ты, брат, посягнул на самое святое — на вора в законе, — погрозил пальцем. — Зачем?

— Хотел узнать, где Житкович?

— Он уже тоже далече от нас, — признался мой собеседник и посмотрел на выцветевшие облака, плывущие с крейсерской скоростью.

— А Пехилова?

— И она там.

— Почему?

— Обрубили концы, Дима. Тактика выжженной земли. Она тебе знакома?

Кивнув, задумался. Дело в том, что, когда мы катили с менхантером Стаховым на эту ведомственную дачу, он предупредил: идет некая сложная игра, в которой задействованы силы ФСБ, ГРУ и ЦРУ. В чем смысл этой игры он, охотник на людей, затрудняется сказать. Главное, я сам должен чувствовать шкурой ситуацию, чтобы не оказаться «шлаком».

— Шлаком — это как?

— Смекни сам.

— А когда служба взяла меня на прихват, — поинтересовался. — Не в «Дуплете» ли?

— Ты уже пришел грязненький, — посмеялся Стахов. — А не надо бои в черте города пристраивать. Шокин — мудак, но высшее государственное лицо. Естественно, СБ проследила, куда это он торопыгой спешил.

Услышав это, я выматерился: думаешь, что выполняешь функции господа Бога, а на самом деле шестеришь в горячей кочегарке преисподней.

— И еще, — сказал Стахов. — Старков — мужик наш, но себе на уме и тебя передает ГРУшникам. С ними ухо держать надо востро.

— Буду держать, — пообещал.

Что же происходит на самом деле, сержант? Никаких сомнений, служба проявляет ко мне интерес. Почему? Что знаю я — что не знают они? Или что могу сделать я — что не могут они?

Эти вопросы я и задал генералу Старкову после того, как признался, что тактика выжженной земли мне хорошо известна.

— Не торопись, — сказал сотрудник безопасности. — Пообедаем, потом посмотрим киношку.

— Киношку?

Помню, в детстве мы, пацаны, любили бегать в «киношку». Сидели в деревянном пыльном зальчике ДК и глазели на экран, где скакали на крупнозадых кобылах бесстрашные индейцы и ковбои. Больше всего восторгов вызывали финальные сцены, когда порок наказывался интенсивной пальбой и стрелами с разукрашенным опереньем. Бах! — враг кувыркается с лошади. Вжиг! — и кровь фонтанирует из горла нехорошего Джо. Кр-р-расота!

Какое же теперь кино предназначено посмотреть мне? Не о «летающих» ли «блюдцах», терроризирующих мирных землян своей неопознанностью? Или, может, речь идет о бомбе нового поколения, способной сдернуть наш шарик с его космической траектории?

Какая разница, решил я. К тебе имеют профессиональный интерес, что еще? А вот почему имеют этот интерес? Мало ли своих орденоносных кадров? Кадры решают все? Может, это именно такой случай, когда родина нуждается в герое? Герой? Боюсь, до него мне далеко. Я не смог уберечь дорогих и любимых людей, а месть моя была мелочна и не привела к результату. Единственный итог моих деяний — перспективная работа со службой безопасности. Не проще было прийти в приемную ФСБ и предложить свои услуги?

Этот вопрос задал Старкову, когда мы обедали на веранде. Сотрудник посмеялся: вся страна работает на Контору, да не всякий способен обратить внимание руководства на себя.

— А я, как понимаю, обратил?

Мог и не задавать этого вопроса: кто хлебал казенный суп-харчо, жевал шашлык из осетрины и дул компот из упругих слив? Надеюсь, я приглашен за стол не за свои выдающиеся способности, которые в штанах?

— Все свое время, — повторил генерал, узнав о моих терзаниях. Диверсантура может терпеть?

— Было бы за что.

— Есть за что, Дима, есть.

И на этом наш обед закончился — я был приглашен в небольшой прохладный просмотровый зал. Такие зальчики показывают в кинокартинах про разведчиков и шпионов. Правильные люди сидят в удобных креслах и просматривают хронику, чтобы после сделать умное компетентное заключение. Теперь эта роль отводилась мне и ещё трем заинтересованным лицам, включая Старкова.

— Думаю, не надо говорить, что все увиденное, — отмахнул он рукой на экранчик, — должно остаться в этих стенах.

Эти слова относились ко мне и я был вынужден кивнуть, мол, умру, но государственную тайну унесу в могилу. После этого последовала команда и невидимый механик пустил пленку. Вздернув голову на экран, я увидел документальные любительские кадры.

В мутных небесах появилось мерцающее овальное пятно НЛО, совершающие хаотичные движения. Это было похоже на движение капли масла, кинутой на горячую сковороду. Совершив невероятный зигзаг, летающий объект рухнул на землю.

— Розуэллская катастрофа 1947 года, — прокомментировал Старков. Съемка подлинная.

Присутствующие промолчали и я тоже. А что говорить, когда нет слов?[6]

Потом на экране возникла лаборатория начала 50-х годов с громоздким оборудованием. Типичные янки, стриженные под модный тогда «бокс», улыбались и о чем-то оживленно говорили, пережевывая слова вместе со жвачкой. Один из ученых в белом халате указал рукой на современный саркофаг и послушная камера приблизила усыпальницу. На белом её фоне находился обнаженный заморыш цвета вялой зелени. Тоненькие шестипалые ножки, вздутое брюшко, хлипкая грудная клетка, слабые ручки и огромная несоразмерная голова, как у дауна. Маленькие рот, два носовых отверстия, отсутствие ушных раковин и очень большие миндалевидные глаза, но без зрачков дополняли портрет пришельца.

Я хныкнул: если этот инопланетянин и есть высшее космическое существо, тогда кто мы?

Интересно, с какой целью мы совершили экскурс в историю? Не для того, чтобы любоваться космическим лягушонком? Или это отправная точка, из которой прорастают настоящие события?

Я оказался близок к истине. По окончанию просмотра ролика Старков выступил с лекцией, предназначающей в первую очередь, подозреваю, для меня.

Оказывается, весь, так называемый, наш научно-технический прогресс основан… НЛО. Зачем изобретать велосипед, сказали североамериканские ученые и принялись тщательно изучать находки с целью их дальнейшего внедрения в земных условиях.

Например, сверхпрочный материал обшивки диска и комбинезонов пилотов использовался при создания композитных материалов, антирадарных покрытий и технологии «невидимки» «Стелс».