В разное время публиковались различные цифры репрессированных органами ВЧК. Например, по данным Казанской губчека за 1919 г., из 4190 человек, привлеченных к уголовной ответственности, 127 человек были осуждены к высшей мере наказания (за контрреволюционные преступления, грабежи, бандитизм и др.), остальные осуждены к лишению свободы и к другим, более мягким мерам наказания. Омской губчека за период ее деятельности со дня образования до 1 июня 1920 г. из 3522 человек, привлеченных к уголовной ответственности, репрессированы в административном порядке к высшей мере наказания 88 человек, совершивших наиболее тяжкие преступления, 178 человек заключены в места лишения свободы от одного месяца до пяти лет. В отношении остальных обвиняемых применялись меры наказания, не связанные с лишением свободы, или же дела на них прекращались или направлялись для рассмотрения в судебные учреждения.

В 1920 г. один из руководящих сотрудников ВЧК М.Я. Лацис обнародовал официальные данные, в соответствии с которыми в 1918 г. было арестовано – 47 348 человек, расстреляно – 6185 человек, заключено в тюрьмы – 14 829 человек, в концлагеря – 6407 человек, взято заложниками – 4068 человек[562].

Вместе с тем до сих пор нет достаточно убедительных оснований считать, что известные цифры отражают реальное положение дел в сфере реализации чрезвычайными комиссиями мер государственного террора.

Красный террор не являлся лишь ответной мерой на террор белый, размеры которого также были ужасающими. Так, например, по данным колчаковской контрразведки, в апреле 1919 г. от артобстрела г. Кустаная погибло до 1000 жителей, около 2000 взято в плен, из них 625 расстреляно, сожжены села в Кустанайском уезде; в конце апреля – мае 1919 г. только в поселке Марииновка Акмолинской области расстреляно более 1000 повстанцев, поселок сожжен[563]. По данным НКВД, в тринадцати губерниях белогвардейцы за последние 7 месяцев 1918 г. расстреляли 22 780 человек[564] и т. д.

Одной из основополагающих причин являлось стремление большевиков во что бы то ни стало удержаться у власти и реализовать свою идеологическую доктрину. Да и органы ВЧК вследствие профессиональной незрелости сотрудников отдавали предпочтение методу открытого подавления контрреволюционной и иной враждебной деятельности, так называемому «методу наскока» (облавы, аресты и др.). Агентурный метод (который образно именовали «тонким методом») наиболее полного развития получил лишь к середине 1920-х гг., когда в нем достаточно четко выделились две основополагающие стадии – «агентурное наблюдение» (поиск противника по внешним проявлениям его враждебной деятельности) и «специальная разработка» (всестороннее вскрытие враждебной деятельности, ее документирование и последующее пресечение).

Весной 1919 г. резко обострилась обстановка на фронтах Гражданской войны, начались наступательные операции белогвардейских войск. В связи с этим полномочия ВЧК по применению репрессий были восстановлены.

24 апреля 1919 г. ВЦИК принял дополнение к «Положению о ЧК», в соответствии с которым революционным трибуналам передавалось право вынесения приговоров по всем возбужденным чрезвычайными комиссиями делам. Право непосредственной расправы сохранялось за органами ЧК только для пресечения вооруженных выступлений (контрреволюционных, бандитских и т. д.). Такое же право сохранялось за ЧК в местностях, объявленных на военном положении. ВЧК также наделялась правом заключения в концентрационные лагеря[565].

Постановление ВЦИК от 15 июня 1919 г. обязало губернские ЧК организовать во всех губернских городах (а с разрешения НКВД и в уездах) лагеря принудительных работ не менее чем на 300 человек каждый. После создания лагеря передавались в ведение отделов управления губисполкомов, но оставались под управлением чрезвычайных комиссий. Заключали в лагеря по постановлениям ЧК, революционных трибуналов и народных судов[566].

20 июня 1919 г. декрет ВЦИК «Об изъятиях из общей подсудности в местностях, объявленных на военном положении» определил преступные деяния, за которые ВЧК и местные ЧК применяли право непосредственной расправы, вплоть до расстрела. Такие наказания применялись за: «1) Принадлежность к контрреволюционной организации и участие в заговоре против Советской власти. 2) Государственную измену, шпионаж, укрывательство изменников, шпионов. 3) Сокрытие в контрреволюционных целях боевого оружия. 4) Подделка денежных знаков, подлог в контрреволюционных целях документов. 5) Участие в контрреволюционных целях в поджогах и взрывах. 6) Умышленное истребление или повреждение железнодорожных путей, мостов и других сооружений, телеграфного и телефонного сообщения, складов воинского вооружения, снаряжения, продовольственных и фуражных запасов. 7) Бандитизм (участие в шайке, составившейся для убийств, разбоя и грабежей, пособничество и укрывательство такой шайки). 8) Разбой и вооруженный грабеж. 9) Взлом Советских и общественных складов и магазинов, с целью незаконного хищения. 10) Незаконную торговлю кокаином»[567].

К концу 1919 г. Красная армия разгромила основные белогвардейские формирования. Военная и политическая ситуация в стране кардинальным образом изменилась. В связи с этим 17 января 1920 г. ВЦИК и СНК в соответствии с директивой политбюро ЦК РКП(б) приняли постановление об отмене смертной казни по приговорам ВЧК и ее органов, а также ревтрибуналов. В нем указывалось: «Разгром Юденича, Колчака и Деникина, занятие Ростова, Новочеркасска, Красноярска, взятие в плен верховного правителя создают новые условия борьбы с контрреволюцией. Разгром организованной армии контрреволюции подрывает в корне расчеты отдельных групп контрреволюционеров внутри Советской России свергнуть власть рабочих и крестьян путем заговора, мятежей и террористической деятельности… Разгром контрреволюции во вне и внутри, уничтожение крупных тайных организаций контрреволюционеров и бандитов и достигнутое этим укрепление Советской власти дают ныне возможность рабоче-крестьянскому правительству отказаться от применения высшей меры наказания, т. е. расстрелов, по отношению к врагам Советской власти». В декрете, однако, указывалось, что в случае нового вооруженного вмешательства Антанты или предоставления материальной поддержки мятежникам советское правительство будет вынуждено ввести ее вновь[568].