– Спасательные паруса. – прокомментировал Фламберг. – Странно, что остальные не пытаются ими воспользоваться…

Обречённые на палубе будто услышали магистра. Отталкивая друг друга, они кидались к надстройке, выхватывали из сеток ранцы и сыпались за борт.

– Хотя, если подумать, какой в этом смысл? – голос магистра звучал по-прежнему бесстрастно. – Мы, люди, существа иррациональные – зачем менять быструю смерть в пламени, или хотя бы от удара о воду, на долгие часы обречённости в обнимку с пробковым поясом? Горизонт чист – ни паруса, ни плавучего островка, спасения ждать неоткуда. К тому же, далеко ли они улетят? Миль на пять-семь, да и то, если парусом управляет опытный спортсмен.

– Похоже, один такой нашёлся.

Фельтке указывал на один из треугольников, в отличие от остальных, не опускавшихся к поверхности океана. Он даже немного набрал высоту, но воздушный поток, который оседлал неведомый пилот, неумолимо уносил его прочь от островка.

– Мы можем поднять «Гидру»! – заорал Фельтке. – Ту, первую, которую успели сгрузить! Флаппер умеет зависать на месте – хоть кого-нибудь да подберём!..

– Не выйдет. – покачал головой Фламберг. – Двигатель разобран для профилактики. Пока соберём, пока приведём в порядок. к тому же, все пилоты, по-моему, остались там.

Он показал на пылающий остов «Кримхильды», уже опустившийся на тысячу футов ниже островка.

Ремер, Фельтке, Алекс с Еленой и остальные свидетели катастрофы провожали его взглядами. Иные вытирали злые, жгучие слёзы бессилия – там, внизу, погибали, или уже погибли десятки их товарищей – и они ровным счётом ни чем не могли им помочь.

Человеческий глаз не может похвастаться зоркостью, свойственной бездонно-чёрным, без зрачков и белков, глазам инри. А потому – ни кто на острове не заметил вдали крошечного лоскутка суши. И не суши даже, а такой же, как у них под ногами, бродячей зелени – только не летучей, а плавучей, затерявшейся на морской глади у самого горизонта. А именно к ней направлялся невидимый уже с островка треугольник спасательного паруса…

Л'Тисс не заметила, откуда появилась маленькая японка – изощрённые, отточенные чувства инри на это раз подвели её? А может, дело было в огромных объёмах субстанции, пропитанной ТриЭс, охватывавших наездницу буквально со всех сторон, создавала постоянный фон, который человек сравнил бы с низким гудением пчелиного роя – только на ином уровне восприятия? Или, в непрерывно мелькающих со всех сторон тусклых сполохах возбуждающих разрядов? Или же.

Чо возникла внезапно – и сразу бросилась в атаку, нацелившись длинным «маузеровским» штыком сверху вниз, в ложбинку над ключицей. Её манера боя не была похоже ни на что, что Л'Тисс отрабатывала на бесчисленных тренировках и в реальных схватках. Бывшая рабыня К'йорра выскользнула из узкой щели между газовыми гроздями – и упала на наездницу, вытянувшись в струнку, со штыком, зажатым в выставленной вперёд руке. Она сама превратилась в метательный снаряд, увлекаемый к цели инерцией и силой тяготения.

Отбить такой выпад было нереально. Л'Тисс едва успела шарахнуться в сторону, повалившись в упругие объятия газовой грозди – свободного пространства в крошечном гроте, где её застигла Чо, было всего ничего. Лезвие скользнуло по щеке, горячо пробороздило кожу на груди и.

Маленькой японке следовало продолжить свой полёт: пропороть оболочку газовой грозди внизу и кануть в болотно-зелёном сумраке – как стрела, пущенная в поверхность затянутого ряской пруда пропадает под его поверхностью. Но не тут-то было: Чо в самый последний момент извернулась, ударилась об упругую поверхность спиной – и отлетела, как на батуте. Да не просто отлетела – похоже, траектория была точно рассчитана, поскольку в полёте она ухитрилась взмахнуть своим оружием, целя на этот раз в лицо Л'Тисс, и только вовремя подставленный клинок уберёг наезднику от раны. А рабыня уже впечаталась в противоположную стенку, развернулась, словно пружина, снова отправилась в полёт, не забыв наотмашь хлестнуть инри лезвием штыка – на этот раз по подставленному в самый последний момент предплечью.

Л'Тисс спасал только боевой транс, особое состояние, при котором время движения противника становятся замедленными, секунды послушно растягиваются, позволяя проскользнуть между ними и нанести удар. Только вот удара никак не получалось. Не получалось даже толком отражать эти невозможные, противоречащие здравому смыслу атаки. Чо металась по внутреннему пространству грота, мячиком отскакивая от стен и успевая каждый раз хоть немного, а зацепить наездницу своим оружием. И единственное, что успела осознать инри между попытками уклониться от очередного удара: бывшая рабыня играет в хорошо знакомую ей игру – в отличие от инри, вынужденной сражаться в таких необычных условиях?

Л'Тисс всё угадала правильно. Чо сейчас повторяла то, что она делала сотни раз в недрах своего родного Сирикава-го. Там они с другими детьми находили в лабиринтах газовых гроздей грот попросторнее, и принимались играть в «попрыгунчики». Суть игры и состояла в том, чтобы перелетая от одной пружинящей стенки к другой, на лету «осалить» партнёра гибким прутиком, оставлявшим на коже вздувшиеся багровые рубцы – быстро, впрочем, заживавшие.

Но сейчас в руках маленькой японки не прутик, а полтора фута отличной золингеновской стали, любовно наточенной механиком Фельтке. И пусть пока порезы, которыми Чо успела наградить инри, неглубоки – из каждого из них обильно сочится кровь. Пройдёт совсем немного времени, и кровопотеря выбьет наездницу из концентрации. И тогда – тягучая череда секунд припустится в своём обычном темпе, и она сама превратится в подобие мухи, увязшей в липкой смоле и способной лишь беспомощно перебрать лапками…

Сберегая последние мгновения боевого транса, Л'Тисс глубоко вздохнула, крепко зажмурилась, и, вместо того, чтобы уклоняться от разящей стали, полоснула ножом по оболочке пузыря под ногами. Острая боль обожгла лопатки – проклятая девчонка и в этот раз не промахнулась! – но края разреза уже раздвинулись и Л'Тисс провалилась в зелёную, подсвеченную лиловым, муть. Короткий, в доли секунды полёт – и упругий удар о дно газового мешка. Руки скользят по электрическим слизням, пальцы жалят разряды – некогда, некогда! Снова взмах, один другой, и она снова проваливается сквозь две вспоротые оболочки вниз. Дыхания уже не хватает, Л'Тисс судорожно глотает распяленным ртом зелёную дрянь. Гортань обжигает огнём, но рука сама делает всё, что нужно: сгрести в сторону слизней, разрез, и снова – падение.

По глазам, сквозь крепко сжатые веки, хлестнул солнечный свет, и одновременно в лёгкие хлынул невыразимо сладостный чистый воздух. Л'Тисс кувыркаясь, летела вниз. Блямба Летучего острова наверху стремительно уменьшалась, а навстречу так же стремительно росли белые барашки на бескрайней океанской глади. Рука нащупала петлю на лямке ранца. Рывок – её жёстко дёргает вверх за плечи, над головой с громким хлопком разворачивается треугольное полотнище. А руки уже нащупывают петли управления – положить парус в широкую дугу, поймать восходящий поток, и…