– Опустите вступление, кир Наор, говорите короче, – велел император.

– Вы подпишете документ о признании вашего сына Ша законным наследником таргского престола и о переходе власти до его двадцатилетия к регентскому совету, который возглавит назначенный вами Первый министр. Если указ о назначении министра еще не подписан – мы сейчас составим новый. Достаточное количество свидетелей, чтобы подтвердить законность печатей и подписей на документе о наследовании, мы привели.

– Мой Первый министр назначен, но он должен умереть вместе со мной, если вы об этом помните.

– Мы еще посоветуемся, как лучше решить эту проблему. Быть может, вы не умрете здесь и сейчас. Жизнь ваша зависит от вашей сговорчивости.

– Я знаю, кто есть государь и что есть государство. Благо государства – великая цель, – проговорил государь. Лица государя Нэль не видел, но сказано это было так, будто решение далось государю с трудом. – Подайте ваши бумаги. И снимите маски. Свидетели должны выступать с собственными лицами.

Среди кучки заговорщиков произошла небольшая перегруппировка. Согласие государя ослабило всеобщее напряжение. Осторожные улыбки показались из-под звериных личин. Предатели поочередно кланялись государю, укладывали маски на плечо и выстраивались в линию.

«Я всегда знал, что Таргеном правит мудрый император», – льстивым голосом успел произнести один из придворных, и в следующую долю мгновения камера наполнилась криками и запахом горелого мяса. Тоненьким лучиком бессмысленно было вести по кирасам солдат и металлическим маскам придворных. Это почти ни к чему не привело бы. Но лазерный резак прошел по незащищенным лицам людей, и вмиг все одиннадцать оказались на полу. Они были обожжены, но пока живы. Кто-то на четвереньках бросился на государя, кто-то к двери. Государь оказался быстрее. Одновременно схватив Нэля за шкирку и выдернув из рук ослепленного солдата оружие, он повлек таю к выходу из камеры, попутно утопив гвардейский меч в чьем-то теле почти по рукоять, а другому заговорщику, пытавшемуся заступить дорогу, разрубив горло. Вопрос, кто научил государя так ловко пользоваться лазером, в голове Нэля даже не возник. Ему прямо по ногам хлестнул фонтан крови, чаша страданий и ужаса наполнилась до краев, и Нэль заорал как сумасшедший.

Господин Дин летел навстречу принцу Ша во главе небольшого отряда конных гвардейцев. Как Ша ночью рассмотрел, что это Дин, он и сам не понял. Просто подумал, что, наверное, во всей Столице некому больше куда-то так спешить, кроме тайного советника государя. Дин тоже пролетел бы мимо по широкой Градной, если бы Ша его не окликнул.

– Почему ты здесь? Ты должен быть в Царском Городе! – крикнул господин Дин принцу, круто осаживая горячего саврского коня. – Что там происходит?

– Свадьба, – пожал плечами Ша. – Я тебя ищу, ты же тоже дома не сидишь.

– Коня принцу! – велел новоиспеченный Первый министр.

Один из гвардейцев спешился, и Ша был вынужден сесть на лошадь. Он, видимо, упустил основное течение в череде событий, и не понимал сейчас, что именно ему следует делать. Однако Дина слушаться он привык.

– Быстрее, вперед! – как заправский полководец скомандовал Дин и дал коню шпоры.

– Дин, что случилось? – еле успел спросить Ша, бросаясь вслед за ним.

– Моли Небо, сынок, чтобы твой отец был еще жив, – обернулся к нему Дин. – Иначе завтра меня похоронят вместе с ним, и ты останешься совсем один против целого города заговорщиков.

Но Ша не совсем расслышал из-за топота копыт и свиста ветра в ушах. Понял только, что происходит нечто серьезное. Господин Дин зря суетиться не будет.

Несмотря на перемены в режиме охраны, попасть в Царский Город оказалось проще, чем выйти из него. У Дина в рукаве лежала какая-то бумажка – по печатям похоже, что именной указ – из-за которой мигом прибежали и заспанный комендант, и начальник государевой охраны. Им понадобился один лишь взгляд на свиток и несколько слов Дина, чтобы освободить дорогу. Принца Ша никогда не баловали такими почестями, какие были сейчас оказаны Дину. Но по переменившемуся поведению военных чиновников Ша понял, что Дин привез важную новость и что дела в Царском Городе, кажется, не в порядке.

Они спешились перед парадным крыльцом, Ша сразу же схватил Дина за рукав:

– Что происходит, Дин? – повторил он.

Воспитатель резким движением освободил одежду.

– Сейчас узнаем, – бросил он, и устремился вверх по лестнице.

На второй этаж и к государевой спальне они примчались почти бегом. По пути к охране, прибывшей с Дином из Ман Мирара, присоединились два гвардейских десятника со своими людьми, личные государевы телохранители и чиновники из Тайной стражи. Спальни для почетных гостей, располагавшиеся вокруг государевой, в эту ночь пустовали, и нескольких дворцовых приживалов, заспанно выползших из каких-то щелей на шум, гвардейцы быстро водворили обратно в постели. Дин остановился перед высокими дубовыми дверьми родовой опочивальни таргских государей. Охраны здесь почему-то не оказалось. Женщин в соседних комнатах – тоже.

Дин занес кулак, но постучал не сразу. Как будто пересилил себя, заставив нарушить церемониальный устав. Потом, когда уже на несколько ударов из-за двери никто не отозвался, Дин дернул тяжелое дверное кольцо. Дверь была заперта – и похоже, что изнутри.

– Черт, – Дин оперся о темное дерево ладонями. – Где другой вход? – обратился он к подоспевшему коменданту.

Тот махнул куда-то в сторону.

– У кого вы в подчинении? – спросил Дин гвардейских десятников.

– У капитана Шериба.

– А капитан Ионкар?

– Под его охраной первый этаж и подвалы.

– Отлично. Стойте здесь и никого не подпускайте – ни прямо, ни в обход. Все остальные – за мной!

Перебежали еще несколько комнат, поднялись по лестнице. Комендант первым вошел в маленькую дверцу в стене, остальные следом. Предваряющее государев кабинет караульное помещение пустовало. В кабинете тоже было пусто. Бумаги со стола сметены на пол, побросаны в разные стороны диванные подушки. Равнодушная маска Справедливости зацепилась серебряной сеткой за шишечку на спинке стула. Ша, по пятам ступавший за Дином, услышал, как тот скрипнул зубами. В спальню они ворвались, уже не пытаясь даже соблюсти видимость протоколов – толпой, оружие наголо. Здесь было холодно и полутемно. Никаких следов погрома или борьбы. Никаких следов вообще. Помещение словно нежилое. И – ни государя, ни его новой жены. А большие двери вместо засова заложены изнутри гвардейским мечом в узорных ножнах.

Дин обернулся к коменданту:

– Где еще здесь ход?!

Комендант ткнул пальцем в гобелен с оленями. Дин отвел в сторону ткань, затем посмотрел на начальника охраны:

– Найдите кира Лаура и капитана Ионкара – живыми или мертвыми. Всех гвардейцев Ионкара – отстранить от службы и немедленно под замок. Не будут сдаваться – убивайте. Но если прольется хоть капля крови беспричинно – невиновного, непричастного, незнающего человека, – я уничтожу провокатора сам. Своими собственными руками. Неуправляемый бунт мне не нужен. За стены Царского Города никого не выпускать и никого не впускать ни под каким предлогом. Пройти будет можно лишь по моему личному приказу. Перекрыть не только ворота, но и все крысиные норы, чтобы ни мышь, ни змея, ни муха – никто не проскользнул по собственной воле туда или обратно. Отныне мы на осадном положении. Обо всем происходящем знаем я, вы, вы, вы, – Дин обвел взглядом присутствующих. – Больше никто. Ослушаетесь – дальше будете жить без языка. Сейчас – нарочного в мою канцелярию, моих помощников немедленно в Царский Город. Мне нужны еще люди, которым я могу доверять. По второму этажу и на всех выходах из дворца выставить усиленные караулы. Привлеките Тайную стражу. А принц – пусть посидит в спальне. Ему незачем бегать по дворцу и рисковать жизнью. Ведь он ЕДИНСТВЕННЫЙ наследник.