— Что? Он же младенец.

— Я знаю.

Алтея рассказала ему о царапине Жермен и о том, как она сама уколола себе палец. Она понимала, что болтает без умолку, но остановиться не могла. В рассказе было много того, что к делу не относилось, но она не могла мыслить достаточно четко, чтобы останавливаться только на важных и нужных моментах.

Хартли слушал, как его жена рассказывает о последнем увлечении Жермен, о царапинах, уколах иголкой, слюнях и вызове Стефана и Дариуса для установления истины. Когда она, наконец, остановилась, он наклонился и поцеловал ее. Потом посмотрел на Стефана.

— Джастус не болен? — спросил он.

— Нет, — ответил Стефан.

— Значит, вы здесь, чтобы узнать о моем сыне что-то другое. О даре?

— Да, — вздохнул Стефан. — Поскольку у Алтеи не получилось, я хочу сказать вам: у вашего сына есть все признаки того, что он очень сильный целитель. Мы в этом совершенно уверены.

— Понимаю. — Хартли посмотрел на Алтею, потом на остальных. — Жермен, отведи молодых людей в кухню. Посмотри, найдется ли у миссис Хартли что-нибудь вкусное. Благодарю вас, молодые люди, за то, что так быстро откликнулись на зов моей жены.

— Не стоит, — сказал Дариус, выходя из комнаты вслед за Жермен и Стефаном. — Было приятно увидеть ауру нового сильного целителя. Вы можете гордиться.

Алтея взглянула на Хартли, который не сводил глаз с Джастуса.

— Мне очень жаль.

Он обнял ее, прижал к себе, а потом поцеловал в макушку.

— Тебе не о чем сожалеть. Мы оба знали, что такое может случиться. — Он усмехнулся. — Но это случилось с младенцем, который не говорит, не ходит, зато, кажется, имеет неиссякаемый запас слюней. Вот этого я просто не ожидал.

— Ты не расстроился?

— Только ответь мне на один вопрос — могут проявиться еще какие-нибудь дары?

— Нет, я сомневаюсь. Очень редко бывает, чтобы целитель был еще кем-нибудь, не только целителем. Позже могут появиться легкие признаки другого дара, но главным останется дар целительства.

— Итак, у меня есть сын, который может исцелять людей, хотя ему только через три месяца исполнится год.

— Боюсь, что так. — Она погладила сына по голове. — И он будет очень сильным целителем.

— Я люблю тебя, — сказал Хартли и поцеловал ее.

— Я тебя тоже люблю.

— Не волнуйся, любимая. Я не расстроился. Немного беспокоюсь, ведь он такой маленький и не понимает, как пользоваться даром, но я совсем не расстроен. — Он широко улыбнулся. — Черт, у меня есть очень сильный целитель. Он мог бы стать еще одним Модредом. Мне нравится Модред, но я боялся, что наш ребенок получит его дар. Нет, Дариус прав. Я могу гордиться, и я горжусь. Между прочим, миссис Хаксли испекла имбирную коврижку, и мне кажется, нам стоит отправиться в кухню и отпраздновать это событие.

Алтея взяла мужа под руку, и они пошли в кухню. Олимпия правильно предрекла ее будущее. Алтея очень счастлива.