Мгновение – и голова стражника покатилась по полу. Она подкатилась к ногам мага, и Фульгенций в ужасе отшатнулся. Пол красивой светлой комнаты был весь залит кровью.

– Кром! – кричал Конан, размахивая мечом. – Кром!

Он перешагнул через обезглавленный труп. Четверо оставшихся собрались с силами и попробовали было атаковать охваченного лютым гневом варвара. Но это было все равно, что сражаться с непобедимой стихией. Налитые мощью мышцы бугрились на загорелых руках одичавшего варвара, дикарская ярость заполняла его примитивную душу.

– Кром! Моя убивать! Моя пожирать! – рычал он, отбивая удары всех четырех своих противников с поразительной быстротой и ловкостью.

Он казался неуязвимым. Сколько они ни нападали на него, ни один клинок не смог даже задеть киммерийца. Он отскакивал и снова налетал на стражников, непрерывно вертелся, так что в глазах у них рябило. Казалось – как и представлял себе Конан, когда находился в комнате с зеркалами, – в помещении находится не один Конан, а сразу десяток.

Фульгенций закрыл лицо руками. Что-то пошло не так. Столкновение воль? Но не было никакого столкновения. Маг, читая заклинание, энвольтировал интеллектуальные способности объекта. Объект вообще никак не реагировал. Если бы Конан сопротивлялся, Фульгенций почувствовал бы это. Магическая сила иногда сталкивается с непокорной волей субъекта приложения колдовской формулы. Иногда такое случается. Тогда маг ощущает некое слабое ответное воздействие, вступает в небольшую «битву», если можно так назвать схватку двух воль, слабенькой и мощной.

А в случае с Конаном никакого сопротивления не было. Киммериец просто стоял и смотрел, как Фульгенций читает заклинание. А потом он озверел. Стал что-то рычать про «мясо», бегать по кругу, размахивать руками, скалить зубы…

Неужели?…

Фульгенций гнал от себя эти мысли. Ему было страшно. Не потому, что он находился посреди кипящей смертоносной схватки, но потому, что он что-то не учел. Впервые за долгие годы его магия дала сбой. Такого попросту не может быть. Но это случилось…

Конан быстро отбил еще два удара, а затем стремительно повернулся и нанес ближайшему стражнику сильный удар в бок. Заливаясь кровью, тот упал. Оставшиеся отступили.

– Мясо! – заорал Конан, надвигаясь на них и сильно топая.

Они отошли к лестнице.

– Трусы! – завизжал Фульгенций. – Убейте его! Что вы смотрите? Убейте!

Тот из стражников, что находился ближе других к выходу, выскочил наружу и побежал вниз по ступенькам. Фульгенций вне себя от ярости прокричал заклинание. С лестницы донесся отчаянный вопль, потянуло дымом и запахом горелого мяса. Должно быть, бедолага сгорел заживо в огне магического гнева.

Если это и не придало мужества оставшимся, то, по крайней мере, удержало их от бегства. Они снова обернулись к киммерийцу.

Завывая и хохоча, Конан набросился на них. Он видел, что они напуганы, напуганы дважды: яростной атакой сумасшедшего дикаря и гневом их господина. Очень хорошо.

Один решил покончить с варваром и смело вырвался вперед, сделав довольно искусный выпад. Конан ответил сокрушительным ударом и перерубил ему руку. Страшно закричав, стражник упал. Кровь хлынула потоком.

Последний стиснул зубы. Он начал атаку расчетливо и осторожно: шаг за шагом он приближался к дикарю. Конан видел его внимательные глаза. Он понимал, что этот противник довольно опасен, но знал также, что и такой стражник не устоит перед безумной яростью дикаря.

Подражая гоблину, Конан бросился на него. Стражник отступил и предпринял атаку сбоку. Очень хорошо. Мысленно Конан одобрил его действия. Должно быть, Туризинд нашел бы такого фехтовальщика недурным.

Мысль о Туризинде была лишней. Она отвлекла Конана от поединка. Он все-таки недооценил стражников из башни магов. Тотчас клинок царапнул по телу варвара. Конан ощутил резкую боль, и сразу же кровь потекла по его телу.

Он зарычал, обнажая зубы, как тигр, и прыгнул на ранившего его стражника. Мгновение спустя тот уже лежал на полу, корчась от боли. Из широкой раны внизу живота вываливались внутренности.

Конан наступил ногой на руку раненого и заставил его выронить меч. Затем ногой отбросил меч стражника в сторону. Он повернулся к Фульгенцию.

– Моя рвать горло, – предупреждающе произнес он. – Если твоя не отвечать, моя впиваться зубами. Твоя понять?

– Моя понять и отвечать, – пробормотал Фульгенций, дрожа всем телом. Он чувствовал себя завороженным.

– А-а, твоя дразниться? – гневно завопил Конан. Его синие глаза выкатились, норовя выпасть из глазниц, слюна опять закипела в углах рта. – Ты передразнивать? Разве ты – варвар? Нет, Конан – варвар, ты – проклятая цивилизованная шлюха!

– Как тебе угодно, – вздохнул Фульгенций, обреченно глядя на приближающуюся к нему тушу с лоснящейся мускулатурой, всю в кровавых пятнах и поту. – Ты хочешь что-то узнать еще, Конан-варвар?

– Моя задавать вопрос! Твоя не морочить голова! Мой голова есть заморочен без твоя глупость!

– Хорошо, хорошо…

Конан приблизился к Фульгенцию вплотную, приставил лезвие к горлу старшего мага и неожиданно совершенно спокойным тоном осведомился:

– Как действуют черные зеркала, ты, старая сволочь? Отвечай, иначе я перережу тебе глотку…

* * *

Фульгенций побледнел и потерял сознание. Он ожидал чего угодно, только не этого. Он выдержал и кровавую бойню, которую сумасшедший дикарь устроил в его чудесной красивой лаборатории, и внезапное превращение туповатого мелкого землевладельца в жуткое чудовище… Но обратное превращение дикаря во вполне нормального, разумного человека с тихой речью доконало старого мага.

Конан посмотрел на него с сожалением. Затем отвесил Фульгенцию затрещину. Старый маг застонал.

– Ну, давай, говори, – Конан встряхнул его. – Как они действуют?

– Забирают часть… души… Ты обязан… подчиниться… – прошептал Фульгенций, с трудом ворочая языком.

– Я? Обязан? Ты меня с кем-то перепутал, старый осел. Я тебе ничего не обязан. Говори!

– Что говорить?

Ну, для начала называй меня «господин Конан», – приказал киммериец. – Думаю, так будет лучше. Давай, гадина, веди себя почтительно! Ну?

– Да, господин Конан.

Конан огрел его кулаком по голове.

– Что – «да»? Говори все как есть!

– Да, господин Конан. Все как есть, – пробормотал Фульгенций.

Конан потянул его за волосы, заглянул старому магу в лицо и понял, что добиваться от него ответов бессмысленно. В глазах мага стояло безумие: он утратил рассудок.

Конан отбросил бесполезного пленника и вышел из лаборатории. На лестнице еще дымился труп одного из стражников – того, что пытался бежать. Конан задумался.