– Нема за шо. Лучше скажи – ты ж тут давно в этом лесу?

Черенко почесал макушку и задумчиво отвёл взгляд. Только сейчас Матвей, не сводя глаз с Толи, медленно присел и поднял флягу.

– Ну, точно не знаю, но дней десять, наверное, брожу, – подумав, ответил он.

– Ты не видел в последние дни никого? Может, какой-то отряд жопоголовых? Або украинцев?

– Украинцев, кроме вас, не видел, а жопоголовые – это кто?

– Монахи с секты, ихние боевики? – пояснил Матвей.

– А-а… Нет. Я вообще людей не видал и не слыхал. Вы – первые, кто попался мне за всё это время.

Он подумал немного, оценивающе глядя на Матвея, а затем осторожно добавил:

– И кстати, это… я слыхал, что украинцы с сектой заодно…

– Мы – нет, – недовольно ответил Матвей и нахмурился.

– Ладно, – Толя примирительно поднял руку. – То где мой взвод? Где Романов?

Матвей выдержал короткую паузу, прежде чем ответить.

– Пошли на восток. До своих.

Толя замялся и с тоской посмотрел в ту сторону, где, по идее, был восток. Затем снова приковал взгляд к украинцу, который, искривив губы, о чём-то напряженно думал.

– Так может, отпустите меня, а? Может, догоню…

– Вряд ли догонишь, – перебив его, покачал головой Матвей. – С ними один из наших пошёл, как проводник, так что они идут быстрее тебя. И я не знаю, куда точно они направились. Знаю только, что на восток.

Толя тяжело вздохнул и опустил глаза. Снова «Анархисты» ускользали от него. Снова казалось, что их можно догнать за какой-то день активного марша, но он не мог этого сделать – мало того, что силы были на исходе, так и нога теперь не позволит быстро передвигаться. Он и стоит-то с трудом.

– Ясно. Слышь, а вот тебя на напрягает, что мы тут стоим да попёрдываем? А то ведь на выстрелы могут набежать всякие сектанты или ещё кто?

– Ну, если сектанты придут – мы только рады будем, – невозмутимо ответил Матвей.

– Хм… Вчетвером… А если их много заявится?

– То и нас не четверо, – уверенно и со злостью парировал Матвей. – И сколько бы ни заявилось – всех положим, выб. дков.

Его уверенность Толе нравилась, но если вместо сектантов сюда заявятся те невидимые штуки? Останется ли украинец и тогда таким уверенным? Черенко хотелось бы об этом спросить, но он понимал насколько фантастически будет звучать и вопрос, и сам рассказ о том, что он якобы видел. Наверняка украинцы поднимут его на смех и станут интересоваться, не перепутал ли он мухоморы со съедобными грибами.

– Слушай, так может мы того, кабана-то зажарим где-то? А то, курва мать, жаль как-то его бросать, – посетовал Толя, поглядев на тушу.

– Да, наверное, так и зробымо, – согласился Матвей и, прищурившись, глянул Толе за спину.

Черенко тоже невольно обернулся и увидел, что с той стороны к ним приближается ещё четверо вооруженных бойцов. По отсутствию какой-то реакции у Матвея, он понял, что это его товарищи. Приблизившись, один из прибывшей группы задал Матвею вопрос на украинском, а Матвей ответил. Голос вопрошавшего был слегка напряженный, но собеседник Толи ответил спокойно, и Черенко снова расслабился. Какой уже смысл напрягаться, если он не может ни на что повлиять?

– Ты не против, если я присяду? – спросил Толя.

– Давай, – кивнул Матвей и снял с плеча рацию.

Он обменялся с кем-то по рации буквально парой фраз, а затем подозвал двух бойцов и раздал им команды. Говорил он на украинском, поэтому Толя мог только догадываться о чём шла речь. Затем эти двое взяли кабана и, кряхтя, понесли куда-то, ещё один ушёл вперёд, а остальные неторопливо двинулись за ними. Толя хотел было попросить Матвея забрать его автомат, но прежде чем озвучить просьбу, увидел его на плече одного из проходящих мимо бойцов.

– Ну, гайда, поедим и подумаем, шо дальше делать, – позвал Толю Матвей. – Километр пройдёшь?

– И больше пройду, – самоуверенно заявил Толя, но поднялся с кряхтеньем.

Прошагали они, правда, побольше одного километра, так что Толя успел удостовериться, что со своей ногой он сейчас не ходок – чем дольше шли, тем хуже он себя чувствовал. Затем они устроились в небольшой ложбине, где их уже ожидали ещё пятеро бойцов. Там быстро разожгли костёр и так же быстро и умело освежевали, выпотрошили и подготовили к жарке свинью. Всё это время у Толи текли слюнки, но он держался – нечего показывать кому-то свою слабость.

Украинцы переговаривались между собой исключительно на украинском, так что Толе оставалось только улавливать интонации и разбирать отдельные слова. Он примерно догадывался о смысле сказанного, но многое от него пока ускользало. Действовали украинцы сплочённо, никто ни с кем не спорил и дело у них шло, как надо. Но, несмотря на эту сплочённость и высокую дисциплину, вооружены они были плоховато и запасов еды с собой у них тоже было немного.

Поначалу Толе больше всего хотелось оставить их и двинуться за своими друзьями, но его состояние было уже настолько паршивым, что хотел он того или нет, а мозг всё равно включался и оперативно давил все эти нелепые порывы. Украинцы немного отделили его от себя и хоть и не проявляли ни агрессии, ни отчужденности, но все, кроме Матвея, который оказался у них командиром, всё равно были с ним осторожны. Матвей же и подошёл к нему первым, когда приготовление ужина было ещё в самом разгаре.

– На, намажь, – он протянул Толе маленькую баночку с какой-то мазью.

Он спрашивал Толю о ноге, и о характере повреждений, пока они добирались сюда, так что теперь знал, что ему нужно.

– Это что? – спросил Толя, понюхав мазь. – О, алоэ…

– И не только. Мажь. Утром ещё намажешь.

Черенко не надо было просить дважды. Этот переход от места убийства кабана аж сюда и так не пошёл на пользу его ноге, и теперь он мог хоть что-то сделать, чтобы улучшить своё состояние. Он стал осторожно втирать мазь в потемневший почти до чёрного синяк, а Матвей уселся на камень неподалёку.

Солнце уже почти село, так что краски окружающего мира быстро поглощали сумерки.

Пока Толя разбирался с ногой, он принялся расспрашивать Матвея о событиях последних дней. Украинец не был сильно словоохотлив, но рассказал Толе и о своей встрече с Андреем, и об их заочной дуэли, и даже о длинном разговоре за жизнь, пока заряжались рации.

А затем поведал ещё одну историю – о том, как по возвращении они нашли в своём лагере только трупы: пока их не было кто-то напал на лагерь и всех перебил. Потери у нападавших если и были, то тела забрали с собой, отступая. Именно поэтому Матвей и оставшиеся с ним бойцы бросились на их поиски, но обнаружили только Толю. Черенко внимательно всё выслушал и, кажется, кое-что понял.

– Прошлой ночью я слышал стрельбу, – рассказал он. – Отдалённую. Не думал даже, что это мог быть ваш лагерь.