всё это не сейчас, а уже очень давно. И перестать называть его на «ты» — это тоже могло помочь.

— Я не подхожу вам, Ваша Светлость. Вы сами рассказывали, что желаете видеть в своей невесте, и я не обладаю ни одним из важных для вас качеств.

У меня ужасно колотилось сердце, горело лицо, и дыхание срывалось, будто я не стояла, а бежала отсюда далеко-далеко.

— Послушайте, я умоляю вас прекратить это безумие. Вы многое пережили сегодня, включая смерть и воскрешение. Слишком много событий, и вы поддались влиянию момента. Завтра вы увидите всё в другом свете, и я окажусь вам не нужна.

Валентайн дал мне высказаться до конца, хотя, очевидно, ему не нравились мои слова.

— Я ошибался, — признался он негромко, всё так же стоя передо мной в позе галантного рыцаря. — Мне не нужна неопытная глупая девочка рядом. Мне нужна женщина, которая смотрит на меня так, как смотришь ты. Мне нужна та, которая вдохновляет. Та, из-за которой я готов рискнуть жизнью. Мне нужна та, которая понимает. Та, которая способна сказать мне «нет».

— Нет, — эхом повторила я. Может, хотя бы сейчас он услышит меня.

— Ты не дослушала, дорогая. Я хочу слышать твоё «нет», когда это настоящее «нет», обоснованное, обдуманное, идущее от самого сердца. И мне нужно твоё «да» — настоящее «да», искреннее, сказанное не из вежливости или в поисках выгоды.

Когда он так говорил, хотелось сдаться. Забыть обо всём, что нас разделяет.

— У меня нет магии, и я не из древнего рода. Я тебе не подхожу.

Он улыбнулся.

— Моей магии и длины моей родословной хватит на нас двоих и на всех наших детей.

— Мне сорок один год, — напомнила я.

— А я всё забываю посчитать, сколько мне лет. Полтысячи с чем-то. Лина, ты больше чем в десять раз моложе меня.

Свободной рукой я прикрыла глаза. Не хотелось говорить об этом, но я не могла промолчать:

— У меня не может быть детей. Я бесплодна.

— А вот это неправда. Ты сильная и здоровая женщина, способная зачать и родить сильных и здоровых детей.

— У меня подтверждённый диагноз уже много лет. Да и возраст неподходящий.

— А у меня целительский дар. И я верю себе, а не ерунде, которую тебе наговорили в другом мире. Ты совершенно здорова.

Валентайн поднялся на ноги.

— Я бы женился на тебе, даже если бы знал, что своих детей у нас не будет. У меня есть опыт, я знаю, как это — встретить своего человека. — Сжатой в кулак рукой он коснулся груди, где, как я знала, висел золотой медальон. — Один раз я уже потерял шанс на счастье, второй потери не будет. Ты моя, тебя привела ко мне сама судьба. Я был слеп, признаю, но довольно скоро заметил и твою красоту, и смелость, и честь, и доброту, и то, что рядом с тобой никогда не соскучишься. Нет, дорогая, я не приму отказа.

Он надел мне на палец кольцо. Согревшееся от тепла его руки, оно село идеально, будто было создано для меня. И я даже не поняла, как позволила этому случиться.

— Мне никогда не сравниться с тобой, — сказала я, всё ещё споря с ним. — Мы слишком разные.

Валентайн тепло улыбнулся.

— А равняться и не нужно, родная. Тебе достаточно быть собой. Ты идеально дополняешь меня, ты моя идеальная пара.

— Не идеальная! У меня даже магии нет!

— А у меня есть, и её достаточно для двоих. Ты моя идеальная в неидеальности, Лина. Позволь себе в это поверить.

Он внимательно смотрел на меня сверху вниз, но при этом я не ощущала давления, не видела в его глазах чувства превосходства. Он словно бы видел во мне то, чего не видела я сама. И ценил во мне то, что я в себе самой не замечала.

— Ну что, может уже жених поцеловать свою прелестную невесту? — спросил он, понизив голос.

— При всех? — Я бросила взгляд за его спину. Зрители, как я и боялась, никуда не исчезли.

— Да, при всех. Не каждый день, знаешь ли, Чёрный герцог берёт в жёны мать королевы. Это историческое событие, так что пусть смотрят.

У меня сердце выпрыгивало из груди, когда он меня целовал. Зрители аплодировали, белые лепестки роз щедро падали на нас. И в какой-то миг я вдруг поняла: это правда происходит со мной. Здесь, в Азарии, я нашла своё счастье.

89

Глава 31. Невеста

Чёрный замок — с трепещущими на ветру флагами герцогов Блэквудов и королевской семьи, со свежевымытыми окнами, убранный и принарядившийся к торжеству — готовился к скорому прибытию многочисленных важных гостей.

Находясь в откровенной глуши, окружённый ослабляющими магов лесами, Чёрный замок никогда не принимал такого количества гостей, причём самых знатных. В дни нашей с Валентайном свадьбы опустела столица, и король с королевой, и весь двор переместились в нашу глухомань.

Можно было бы организовать приём и в одном из столичных домов, но Валентайн наотрез отказался менять свои планы.

— Это мой дом, и я в нём хозяин. Гости могут прибыть на наше торжество, а могут и отказаться от приглашения. Посмотрим, кто решит проявить уважение ко мне, моему дому и выбору.

— А тех, кто откажется, ты запишешь в чёрный список?

Я хотела шуткой разрядить обстановку, но Валентайн с серьёзным видом кивнул.

— Вокруг Блэквудов и меня лично столетиями ходили малоприятные слухи. Пора это исправить. — Он взял меня за руку, заглянул в глаза, и я почти забыла, почему возражала. — Я делаю это не только для себя и тебя, но и для наших детей. Пора поднимать знамя Блэквудов на достойную нашего рода высоту.

Наш род, наша семьи, наши дети — он повторял это так часто, что постепенно я начала привыкать к тому, чего никогда не знала. В моей земной жизни не было мужчины, который бы взял ответственность за нас с дочкой на себя. Десятилетиями я принимала решения сама, без оглядки на мнение других людей. Считала, что вести себя независимо — единственно правильно и достойно взрослой самостоятельной женщины.

Валентайн сказал об этом так:

— Жена не может быть независимой и самостоятельной от мужа, иначе зачем это всё? Брачный обряд делает нас парой,