Алексей же спал, крепко и без сновидений, и проснулся на рассвете от недовольных криков двух ворон, слетевшихся на поживу. Описав круг в воздухе, они опустились на вершину старой ели, покричали еще для порядку, а потом дружно махнули вниз прямо на развешанную шкуру и принялись важно по ней вышагивать, выклевывая жир и что-то квохча по-своему…

— Ты это, Алексей Дмитрич, того… — урядник поскреб затылок, сбив фуражку на лоб, и смущенно посмотрел на Алексея, — переночуем сегодня в Иванцовке, а завтра до Хатанги твово двинем.

— Так Иванцовка же в стороне, верст восемь до нее? — поразился Алексей. — А до слободы меньше трех осталось.

— А что нам слобода? — Урядник по-прежнему смотрел в сторону, но стоял на своем. — На курган к Хатанге через Иванцовку добираться ближе…

— Ну, смотри, тебе виднее, — согласился Алексей.

Они ехали верхами из Тесинска, где навестили в больнице Таиску, надеясь, что она уже способна рассказать о страшных событиях, разыгравшихся в тайге. Но она смотрела на них безумными глазами, из которых беспрестанно сочились слезы, и все пыталась натянуть на себя одеяло, будто хотела отгородиться не только от их вопросов, но и от всего мира.

В конце концов врач городской больницы вытолкал их чуть ли не взашей и велел приходить с допросами, когда его пациентка окончательно придет в себя. Но потом вздохнул и признался, что это маловероятно. Женщина испытала слишком сильное потрясение, и ее психика вряд ли выдержит подобное испытание…

После визита в больницу они встретились с уездным исправником Быковым и имели с ним беседу по поводу последних происшествий. Исправник в ход расследований не вмешивался, но обещал помочь в случае чего людьми и долго говорил о том, как события на железоделательном заводе могут отразиться на настроениях его рабочих и служащих. Правда, Алексей не понял, в лучшую или худшую сторону, но, похоже, исправник и сам этого не знал. Но все ж очень хвалил Михаила Кретова и называл его истинным гражданином России, радетелем за мир и благополучие в уезде.

Тем не менее среди высокопарных фраз и рассуждений проскользнула парочка весьма дельных предложений и советов, которые Алексей на всякий случай принял к сведению…

После встречи с исправником решили пообедать в трактире на выезде из города и обсудить попутно несколько важных вопросов.

Ермашка получил задание разузнать все, что получится, о Гуране и его семье, а также о близком окружении, образе жизни, занятиях, куда выезжает, с кем встречается, по каким вопросам…

Охотник, по обыкновению, вопросов не задавал, лишь уточнил:

— Про Тобурчинова тоже узнавать?

— И про Тобурчинова тоже, и про Хатангу, если получится…

Урядник покачал головой:

— Я, конечно, понимаю, Алексей Дмитрич, Тобурчина вы хотите хлопнуть из-за тех слитков, что он в кассу сдал?

Но Анчулов его точно не сдаст, а самого Гурана тем более не взять! Я ж рассказывал вам, как у него дело поставлено.

Михаил Корнеич с ним не связывается, а исправник, сам не видел, но слухи ходят, водку с Гураном пьет и охотится в его угодьях.

— Вот потому Гуран и интересен, — усмехнулся Алексей. — Никого вроде не боится, с такими важными людьми дружбу водит, только с чего ж тогда его хутор с виду на крепость Измаил смахивает? Не задумывался, Егор Лукич?

— Что вы мне рассказываете, Алексей Дмитрич, — недовольно поморщился урядник. — Что я, этот хутор не видел?

Там можно месяц и два осаду пережидать! Только когда вы успели у Гурана побывать?

— Ночью, как раз накануне обыска у Тригера.

— Ясно теперь! То-то вы у меня тогда о Гуране выспрашивали. Я еще подивился: с чего бы это? — Егор удивленно покачал головой. — И как только вас Гурановы людишки не загребли?

— Так я ж тебе говорю, ночью я был, когда людишки спали. И знаешь, кто меня на тот хутор вывел? — спросил Алексей и сам же ответил:

— Разлюбезная наша Анфиса Никодимовна! Правда, отказалась сообщить, зачем это сделала, но я все равно докопаюсь, с какой целью она меня среди ночи по степи таскала. Смотри. — Он вынул из кармана брусок с клеймом. — Его мне отдала Анфиса той ночью.

И заявила, что нашла в кармане Тригера незадолго до его гибели. Одно из двух: или клеймо Тригеру подложили и Анфиса действительно его у него вытащила. Возможно, даже по чьей-то наводке. Или выступает как подстава. Из этого следует, что кому-то из близкого окружения Анфисы, а вполне вероятно и братьев Кретовых, очень нужно, чтобы мы посчитали Тригера жуликом и тем самым завели бы расследование в тупик. С этой же целью клейма подложили в косяк бани. Соображаешь, Егор Лукич?

— Тут и козе понятно, потому, наверно, его и в бадью столкнули, — вздохнул урядник, — только Захарка теперь не скажет, кто его заставил подобное злодейство учинить.

— Значит, будем плотно работать с теми, с кем Захарка на заводе и в слободе общался. Всех проверим и обязательно найдем, кто ему приказы отдавал. — Алексей жестко посмотрел на урядника. — Захар и Ерофей погибли, и кто-то этому обстоятельству чрезвычайно обрадуется. Но концы в воду им не спрятать, мы их обязательно добудем и на просушку вывесим! — И посмотрел на Ермашку. — Постой, помнишь, я тебя спросил про Анфису и Столетова? А ты замялся, с чего бы это?

Охотник озадаченно уставился на него узкими глазками, потом перевел взгляд на урядника.

— Говори, чего уж там, — махнул тот рукой.

— Я Столетову двух тетерок к столу принес по весне.

В саду еще снег лежал. А они с Анфисой Никодимовной на веранде… днем… как собаки… — Он сплюнул и, вернув малахай на свое место, опустился на корточки у порога трактира и вытащил из-за пазухи трубку.

— Ну б… девка, — от всего сердца высказался урядник, — постели ей мало! — и уточнил:

— Я про это скотство давно знаю. — Он засмеялся и посмотрел на охотника. — Ермашка тогда и про тетерок забыл, прибежал, глаза по полтиннику…

— Как звери… — опять пробурчал Ермашка и яростно зачиркал огнивом, пытаясь разжечь свою трубку.

Алексей вернул брусок с клеймом в карман, залпом допил уже остывший чай и пододвинул к себе служебную книжку агента. Задумчиво глянул в нее и перевел взгляд на урядника.

— Дело в том, что на днях я побывал в доме Михаила Корнеича для того, чтобы побеседовать с Анфисой по поводу клейма и выяснить еще кое-какие вопросы. — Алексей не выдержал и с торжеством посмотрел на урядника. — И нечаянно оказался свидетелем ее любовного свидания со Столетовом. Выходит, они давние любовники?

— Выходит, так! — согласился урядник.

— Теперь разберемся: мог ли Столетов быть заинтересован в смерти Тригера? — задал вопрос Алексей и сам же на него ответил:

— Конечно, мог! И в первую очередь по заводским делам. Возможно, Тригер что-то прознал или уличил его в каких-то махинациях. Как ты считаешь, Егор Лукич?