– Ты можешь остаться в Доме из камней где-то здесь. Мы вернем тебе Ховвила, когда доберемся до врагов.

– Еще лучше! Сидеть в тепле и покое, за высокими стенами и ждать, пока за меня все сделает женщина! Ты за кого меня принимаешь?

– В моих землях считается, что… – С Жестокими людьми было сложно, они не хотели запоминать информацию, и приходилось повторять по многу раз. Особенно то, что касалось отношения к мужчинам и женщинам. Амадинллин уже настроилась говорить одни и те же слова, на ее памяти, в десятый раз, однако вождь перебил ее:

– Да, я помню. Ваши женщины не похожи на наших леди, и ты тем более не похожа. Однако я мужчина, и я живу здесь. Я привык к местным женщинам и думаю так, как и положено мне, мужчине и лорду из Ферстленда.

Разговор постепенно перетек в другое русло. Мэнди не раз пыталась переубедить здоровяка, но тот оставался непреклонным. С каждой минутой он все больше упирался. Ближе к тому времени, как люди начали разбредаться в наспех сооруженные шалаши и в шатер, который разбивали специально для важного Райана, а женщина выкроила очередные несколько минут на переубеждение собеседника, к лагерю начали приближаться крепкие воины-всадники. Они окружали стоянку, и заметить их удалось лишь к тому моменту, как часть совершила ошибку и вышла из тени. Мэнди схватилась за оружие, Райан последовал ее примеру, а Огрор свистнул, привлекая внимание своих приятелей.

– Это ваши телеги брошены вон там? – один из прибывших указал в сторону границы с плохим вождем, который не выпускал Райана. – Кто вы такие?

– Кто вы, чтобы нам отчитываться перед вами? – Огрор, как и другие, уже был вооружен. Мэнди не всегда понимала его и противилась его настойчивым ухаживаниям, но, когда дело касалось защиты, Железный человек из Дома из камней проявлял себя превосходно. На него можно было положиться. Вождь не мог похвастаться такой же быстротой, не отличался умением сражаться, зато брал массой и надвигался как скала. В этот раз он предпочел решать словами. Может, потому что это была его земля.

– Я – лорд-правитель Райан Форест, хозяин этих владений, – он выступил вперед. Безоружный глупец. Амадинллин давно научилась пользоваться мечами Жестоких людей, здесь, в Других Землях, они были эффективнее копий и другого привычного оружия ее племен. И он оказался ближе топора.

Женщина последовала за вождем, мягко держа рукоять одной рукой и поддерживая клинок у основания второй – она знала, что крепко сжимать пальцы не имело смысла, любое оружие должно удобно ложиться и легко скользить в руках, поворачиваться и, самое главное, не причинять боли, когда оно соприкасается с препятствием. Из положения, в котором находился ее клинок, она с легкостью могла перейти в наступление, откуда бы ни напал враг.

Огрор подался вперед, намереваясь отправиться следом, но его ноги не оторвались от земли. Он выбрал себе хорошую позицию и не хотел ее терять. Верный выбор.

– Милорд Форест! – Люди почти одновременно спешились и встали на одно колено перед Райаном. – Просим вас о великодушии и прощении, милорд Форест. Мы, недостойные подданные, не признали правителя…

Амадинллин скривила лицо, сплюнула и убрала меч. Ей не нравилось, что вождь заставляет людей стоять на коленях перед ним. Вожди в Дэйбрейке, и тем более в кланах, не поступали так. На колени вставали лишь те, кто был унижен, лишь проигравшие и пленники, но никак не соплеменники друг перед другом. Обычаи Других Земель казались страннее с каждым днем.

Теперь Райан мог уходить, и не стоило переживать за его безопасность. Воительница была уверена, что утром они расстанутся и прибывшие воины проводят хозяина, перед которым они добровольно падают на колени, но этого не случилось. Вождь не пожелал отправляться с теми, кого назвал разведчиками с границ, передал с ними письма, которые надо было отправить, и соизволил продолжать поиски Ховвила. Трое из прибывших остались с Амадинллин и назвали себя защитниками вождя.

– Где ж вы были, защитники, когда вашего хозяина убивали? – пробурчал Огрор. Он давно жил в Дэйбрейке, знал многие традиции и правила Других Земель, но относил себя скорее к таким, как Мэнди. Женщина ни разу не видела его унижающимся, подобно пленнику, перед кем-либо. В отличие от прибывающих из-за большой воды других Железных людей.

С вождем, именующим себя милордом Форестом, женщина свела общение на нет. Запретить мужчине следовать за ней она не могла, Ховвил был семьей для Райана, как Венс для Мэнди. Правитель пытался снова и снова завести разговор, но женщина сердилась. С одной стороны, она ожидала чего-то подобного, а с другой… С другой стороны, он весь путь казался иным. Осознание, что она зря считала Райана отличающимся от прочих главарей в Других Землях, расстроило Мэнди, и она даже не сразу услышала духов. Они вновь повернули отряд, затем снова и снова.

Духи вернулись, и Амадинллин не могла этому нарадоваться. К сожалению, ее мнение не разделило большинство сопровождающих, особенно когда отряд снова застали дожди. В этот раз мелкие, непродолжительные, но достаточные, чтобы промочить одежды, испортить настроение и утомить и без того уставших путников.

Погода вынудила разбить лагерь еще днем, в отдалении из облаков вынырнули горные вершины. Как назло, дождь закончился сразу после этого. Саиррганг не скрывал ненависти к вождю, а после преклонения колен не переставал убеждать приятелей в своей правоте. Именно с него началась волна плохого настроения, повышенной злости и конфликтов, которые к позднему вечеру переросли даже в мелкие драки и взаимные обвинения.

Амадинллин вынужденно отлучилась от источника шума, чтобы переговорить с духами, пока Огрор, Райан и еще несколько человек пытались уладить конфликты. По возвращении все сделалось ничуть не лучше, и те, кто выступал за мир, теперь и сами лезли выяснять отношения.

На этом неприятности не закончились. Духи предупреждали женщину, что так случится, и именно в тот вечер пятеро Железных людей из отряда Мэнди соизволили напомнить ей, что она женщина. Они поджидали ее в шатре и рядом с ним, и только по одному появлению улыбочек на их лицах Мэнди поняла, чего люди желают. Близости и удовольствия.

Воительница не кричала, она не привыкла звать на помощь. Зато она привыкла сражаться за себя и не собиралась сдаваться просто так. Быть может, если бы их было двое или трое, отбиться получилось, а с одним мужчиной Мэнди могла справиться без проблем, но увы. У нее никогда не было мыслей, похожих на мысли женщин из Других Земель, она не видела смысла сохранять себя для кого-то. У воительницы были мужчины, однако всегда лишь с согласия обеих сторон, и никак иначе. Свобода выбора в понимании соплеменников Мэнди была важнейшей вещью в жизни каждого человека.

Герои-спасатели прибыли к тому моменту, как Мэнди уже обнажили ниже пояса, порвали ей рубаху, разбили лицо и уложили женщину спиной вверх. Райан, перед тем как обнажить оружие, громогласно обвинил рыцарей в нарушении обетов, а Огрор, ничего не сказав, пронзил мечом одного из пятерых. Как только воины переключились на пришедших, женщина воспользовалась этим, подобрала оружие упавшего и бросилась в бой.