за пояс. В случае опасности он, возможно, сумел бы выхватить оружие меньше чем за минуту. Решительно нахлобучив шляпу, он большим пальцем указал на дверь.

Мы молча поднялись на третий этаж. Пошли по коридору. Там ничего не изменилось. Ни один из многочисленных шумов не усилился и не ослабел. Флэк торопливо подошел к номеру и по привычке постучал. Потом подергал дверь.

Обернулся ко мне и скривил рот.

— Ты говорил, что дверь была не заперта, — недовольно сказал он.

— Собственно, я этого не говорил. Но она была не заперта.

— А теперь на замке, — сказал Флэк и выудил ключ на длинной цепочке.

Отпер замок, поглядел в одну сторону, в другую. Медленно, бесшумно повернул дверную ручку и приоткрыл дверь дюйма на два. Прислушался.

Изнутри не доносилось ни звука. Флэк сделал шаг назад и достал из-за пояса револьвер. Распахнул пинком дверь и вскинул оружие, вытянув руку до отказа, как гангстеры в кинофильмах.

— Пошли, — сказал он мне углом рта.

Через его плечо я видел, что доктор Хэмблтон лежит в прежнем положении, но рукоятку пешни от входа было не разглядеть. Флэк подался корпусом вперед и осторожно вошел. Подойдя к двери ванной, он заглянул в щель, потом распахнул дверь настежь. Вошел в ванную, затем вышел оттуда и шагнул в комнату как человек, готовый к любым опасностям.

Он подергал дверцу чулана и, подняв револьвер, распахнул ее. Никаких злоумышленников в чулане не оказалось.

— Посмотри под кроватью, — сказал я ему.

Он быстро нагнулся и заглянул под кровать.

— А теперь под ковром.

— Ты что, издеваешься? — злобно спросил Флэк.

— Просто нравится смотреть, как ты работаешь.

Флэк нагнулся над покойником и уставился на рукоятку пешни.

— Кто-то запер дверь. Если ты не врешь, что она была отперта.

Я промолчал.

— Что ж, придется вызывать полицию, — неторопливо сказал он. — Такого дела не скроешь.

— Твоей вины здесь нет. Такое случается даже в хороших отелях.

Глава 11

Молодой рыжеволосый врач-интерн заполнил свидетельство о смерти и сунул авторучку в нагрудный карман белого халата. С легкой усмешкой захлопнул журнал.

— Видимо, задет спинной мозг прямо под затылочной костью, — равнодушно сказал он. — Очень уязвимое место. Нужно только знать, как его найти. Вы, я полагаю, знаете.

Лейтенант Кристи Френч проворчал:

— Думаешь, я впервые с этим сталкиваюсь?

— Догадываюсь, что нет, — сказал интерн. Бросил напоследок быстрый взгляд на покойника и вышел, обронив через плечо:

— Позвоню коронеру.

Дверь за интерном закрылась.

— Труп для этой публики — все равно что для меня тарелка тушеной капусты, — угрюмо сказал Кристи Френч, обращаясь к закрытой двери. Его напарник, Фред Бейфус, стоял на одном колене у телефонной коробки. Посыпал ее порошком, чтобы снять отпечатки пальцев, сдул лишнюю пыль. Посмотрел на пятна в маленькую лупу. Покачал головой, потом что-то снял с винта, которым крепится крышка.

— Серые хлопчатобумажные перчатки гробовщика, — сказал он с отвращением. — Оптовая цена — четыре цента пара. Откуда взяться отпечаткам? В телефонной коробке, видно, что-то искали?

— Очевидно, что-то способное уместиться там, — сказал Френч. — Я и не рассчитывал найти отпечатки. Пешней работают профессионалы. Со временем мы найдем этих специалистов. Сейчас просто беглый осмотр.

— По-моему, пешней действовала женщина, — вдруг заявил Флэк. — Пешни продаются всюду. Цена им десять центов. Если нужно, чтоб она была под рукой, можно сунуть ее под подвязку.

Кристи Френч презрительно покосился на него. Бейфус сказал:

— С какими женщинами ты знаешься, дружок? Сейчас чулки стоят так дорого, что женщина не сунет туда пешню, так же как и пилу.

— Об этом я не подумал, — сказал Флэк.

— Думать предоставь нам, дружок, — ответил Бейфус. — Для этого нужно иметь кое-что в голове.

— Ну, грубить-то не надо, — буркнул Флэк.

Бейфус снял шляпу и раскланялся.

— Не лишайте нас маленьких удовольствий, мистер.

— К тому же, — добавил Френч, — женщина наносила бы удар за ударом. Она бы не сообразила, когда нужно остановиться. Всякая шантрапа тоже. Тут работа профессионала. Он сразу же попал в спинной мозг. И вот еще что — для этого нужно, чтобы человек был неподвижен. Значит, его кто-то держал, если только он не был в отключке или убийца не был его знакомым.

— Не представляю, — сказал я, — как он мог в отключке звонить мне.

Френч и Бейфус поглядели на меня с выражением сдержанной скуки.

— Если, — заметил Френч, — ты, как сам говоришь, не знал этого парня, то есть слабая вероятность, что не знал и его голоса. Может, юмор у меня слишком тонкий?

— Не знаю, — ответил я. — Не читал, что вам пишут поклонники вашего таланта.

Френч усмехнулся.

— Не трать на него красноречия, — сказал ему Бейфус. — Блеснешь им в клубе, в пятницу утром. Старых дам из Лиги длинных носов очень интересуют тончайшие подробности убийства.

Френч размял сигарету и, чиркнув спичкой о спинку стула, прикурил.

— Этот способ убивать пешней пошел из Бруклина, — объяснил он. — Его переняли ребята Веселого Моу Стейна, но слишком уж увлеклись. Нельзя было пройти по пустырю, не обнаружив их работы. Потом те, кто избежал ареста, перебрались сюда. Интересно, зачем?

— Может, у нас пустырей побольше, — предположил Бейфус.

— Но как ни странно, — лениво продолжал Френч, — в феврале, когда по указке Плаксы Мойера на Франклин-авеню укокошили Веселого Моу Стейна, убийца стрелял из пистолета. Моу это очень бы не понравилось.

— Вот потому-то, держу пари, его лицо, когда с него смыли кровь, и выражало разочарование, — сказал Бейфус.

— А кто этот Плакса Мойер? — спросил Флэк.

— Он был вторым человеком в шайке после Моу, — ответил Френч. — Вполне вероятно, что главаря убрал он. Только не собственными руками.

— Почему? — угрюмо спросил Флэк.

— Ты что, газет не читаешь? Мойер теперь стал джентльменом. Знается с лучшими людьми. Даже имя сменил. А во время убийства Моу Стейна он сидел по обвинению в содержании игорного дома. По этому делу мы ничего не установили. Но создали ему прекрасное алиби. Тем не менее, как я уже сказал, он теперь джентльмен, а джентльмены сами не совершают убийств пешнями. Они для этого кого-нибудь нанимают.

— У вас были какие-то улики против Мойера? — спросил я.

Френч бросил на меня резкий взгляд.

— А в чем дело?

— Да так, у меня мелькнула одна мысль. Правда, очень шальная.

Френч неторопливо оглядел меня.

— Между нами говоря, — сказал он, — у нас даже нет доказательств, что человек, которого мы задержали, и есть Мойер. Только не болтайте об этом.

Знать об этом должны только он сам, его адвокат, прокурор, управление полиции, муниципалитет и еще человек двести-триста.

Хлопнув себя по бедру пустым бумажником покойного, Френч сел