всегда, замечал то, на что другие не обращали внимания. В Парке культуры Леонид увидел выступление узбекской танцовщицы Тамары Ханум, которые сопровождались аккомпанементом – то ли тимпана, то ли бубна, то ли гонга. Через пятнадцать лет он использовал подобный инструмент и танец для сцены в фильме «Кавказская пленница», когда троица комических злодеев развлекает похищенную ими спортсменку и комсомолку Нину.

После исключения из ВГИКа путь к профессии кинорежиссера был закрыт. Но Гайдай убедил Ромма, Пырьева и Герасимова дать ему испытательный срок. И доказал свое право на профессию. В это время на курс пришел мастер комедии Григорий Александров. Он присмотрелся к независимому студенту. Гайдай тоже с интересом прислушивался к лекциям Александрова. Особенно его интересовали рассказы мастера об «американской комической», комедиях Чаплина, Бастера Китона, Гарольда Ллойда, братьев Маркс. Гайдай навсегда запомнил, что комедия должна быть естественной, демократичной и современной, а также то, что персонаж, обладающий большой физической силой или властью, оказываясь в глупом и нелепом положении, более смешон, чем простой обыватель. Юмор и уровень студенческих работ Гайдая были оценены по достоинству. Леонид даже стал «сталинским» стипендиатом[442].

В это время в жизни Леонида произошла встреча, которая стала его судьбой. Однокурсница Нина Гребешкова еще студенткой снялась в пяти фильмах и была уже известна зрителям. Ее даже узнавали на улицах. В 1953 году они поженились и дальше весь свой жизненный путь прошли вместе, разделяя поровну радость и горе.

В 1954 году Гайдаю неожиданно пригодились его актерские и музыкальные навыки. Вместе с однокурсником Марленом Хуциевым их направили режиссерами-стажерами на фильм Бориса Барнета «Ляна», снимавшийся на молдавской киностудии. Барнету Леонид своей худой фигурой напомнил молодого Николая Черкасова в пародийном номере, изображавшем известных датских комиков немого кино Пата и Паташона. Долговязый и тощий Пат был спокоен и невозмутим, суетливый маленький толстяк Паташон вольно или невольно втягивал своего товарища в разные дурацкие ситуации. Эта парочка пользовалась огромной любовью европейских зрителей. Барнет решил снять Гайдая в одной из главных ролей, своеобразного Пата – наивного, влюбленного сельского музыканта. В качестве Паташона выступила партнерша Гайдая по фильму – актриса Муза Крепкогорская – невысокая, плотно сбитая, веселая и темпераментная девушка. Гайдай прекрасно справился со своей ролью, ему прочили прекрасное будущее киноактера. Иван Пырьев даже хотел пригласить его на роль князя Мышкина, но потом передумал, решив, что Гайдай слишком комичен и простонароден для князя. Фильм «Ляна» пользовался огромной популярностью, песню из него пела вся страна, хотя критики встретили картину довольно кисло.

Вообще, Гайдай очень многому научился у Барнета. Леонид Иович говорил, что работа с ним стала для него вторым режиссерским образованием. Тонкая и поэтичная лирика, свойственная Барнету, живой юмор органично сочетались с эксцентрикой и буффонадой, а главные персонажи были обаятельными и милыми чудаками, умело выбирающимися из самых затруднительных положений. Уроки Барнета, его умение работать с актерами Гайдай запомнил на всю жизнь и руководствовался ими во всех своих фильмах. Всю жизнь девизом Гайдая были слова Бориса Барнета: «Пока не ощутишь радость, не снимай кадра». Он писал эти слова в начале каждого своего режиссерского сценария, как эпиграф. По свидетельству композитора Зацепина, много лет сотрудничавшего с Гайдаем, он всякий раз требовал от него написать для фильма песню, которая должна быть такой, «чтобы ее запела вся страна», как песню из фильма «Ляна».

В 1955 году Гайдай окончил ВГИК. Генеральный директор «Мосфильма» Иван Пырьев прислал на него персональную заявку. На «Мосфильме Гайдай некоторое время поработал ассистентом, потом завершал фильм «Долгий путь». Его талант и трудолюбие оценили. Первой самостоятельной постановкой Гайдая стала комедия «Мертвое дело». Сценарий драматургов Владимира Дыховичного и Мориса Слободского одобрили Иван Пырьев и Михаил Ромм, ставший художественным руководителем постановки. Сюжет был таков: у человека на улице вор-карманник украл документы. Потом вора сбила автомашина и он погиб. В милиции решили, что это документы погибшего. А главный герой, живой и здоровый человек, собиравшийся жениться, был объявлен покойником. Он попадает в бюрократический механизм и весь фильм вынужден доказывать, что он – живой. В картине был прекрасный актерский ансамбль: Ростислав Плятт, Георгий Вицин, Вера Алтайская, Рина Зеленая, Сергей Филиппов, Евгений Моргунов, Фаина Раневская и другие актеры. В своих часто цитируемых воспоминаниях Савва Кулиш говорил:

Это поразительная картина была, просто поразительная. Там прекрасные тексты, замечательно играют актеры, а самое главное – там весь ужас того, что есть бюрократия, когда человек не может доказать, что он жив. Она и абсурдистская картина, вообще, это такое очень современное кино.

Фильм получился очень смешным и всем очень понравился, включая Ромма и Пырьева. Не понравился он лишь министру культуры Михайлову, который окончил четыре класса церковно-приходской школы, учился на рабфаке, потом, будучи заведующим сектором печати Пролетарского райкома партии Москвы, окончил три курса факультета журналистики МГУ, но так и остался малограмотным. Министр культуры, он не мог даже выговорить слово «кинематография», которой руководил, и употреблял изобретенный им термин «кимография». Главным в кино Михайлов считал соответствие партийным установкам и идеологическое рвение. Это о нем была поговорка: «Бояться надо не министра культуры, а культуры министра». Узнав, что Гайдай одним из своих учителей считал Барнета, Михайлов, считавший своим учителем сталинского идеолога, мерзавца и негодяя Андрея Жданова, вспомнил, как тот обзывал творчество Барнета зубоскальством и злопыхательством. После просмотра фильма Гайдая «Жених с того света», где весь зрительный зал хохотал, Михайлов грозно спросил: «Вы член партии?», на что Гайдай ответил: «Да. Вступил на фронте».

Михайлов подтвердил свои худшие опасения – фронтовики были свободнее тех, кто сидел в тылу и выжимал из народа последнее. «Вы мне положите партбилет за этот пасквиль на советскую действительность».

На этом разговор был окончен. Гайдаю объявили строгий выговор и запретили снимать кино. Фильм сократили вдвое, перемонтировали, частично пересняли и переозвучили. Многие эпизоды и прекрасные актеры, блестяще сыгравшие свои роли, исчезли вовсе. Изуродованную картину все же выпустили в прокат под названием «Жених с того света». Гайдай страшно переживал. Именно в это время он заболел туберкулезом легких. От исключения из партии Гайдая спас Пырьев, который ему симпатизировал. Он собрал на Мосфильме конференцию кинокритиков и журналистов и поставил вопрос: «Нужна ли в СССР эксцентрическая комедия?». Зал вяло отвечал на вопрос, и тогда Пырьев запер двери и заявил, что никто не выйдет отсюда, пока четко и ясно не ответит на его вопрос. Все знали, каков бывает Пырьев в ярости, и быстро написали положительные ответы. Это спасло молодого режиссера. И снова Гайдая выручил Пырьев.