– Большая игра – это крайнее средство, когда все другие уже исчерпаны. Я решила уничтожить своих врагов и взять «Четыре Туза» под свой контроль. Вот и все, таково было мое желание, и я его почти осуществила.

– Почти?

– Ты сильно мне мешала, – призналась Роза. – Все время болталась под ногами. И еще мужа своего настраивала против меня.

– А при чем тут это?

– Мне нравится твой муж, – откровенно призналась Роза. – Думаю, что, когда пройдет положенный срок его вдовства, я смогу стать ему достойной подругой. Ну, а твоему сыну я буду доброй мачехой. Видишь ли, своих детей мне иметь уже поздно. Врачи сумели изменить мою внешнюю оболочку, скостив мне лишние двадцать годков. Но все равно мне уже поздно заводить детей, природу не обманешь. Так что твой сын будет дополнительным бонусом в нашем со Смайлом браке. Не беспокойся, я сумею воспитать его достойным человеком.

У Мариши прямо дух перехватило от негодования. Все восхищение умом и хитростью Розы тут же испарилось без следа, осталась одна откровенная злость. Эта убийца планирует заняться воспитанием ее дорогого Сашки! Даже страшно представить, кого сможет вырастить такая гадина, как эта Роза!

И Мариша выкрикнула прямо в лицо преступнице:

– Не видать тебе моего мужа! И сына я тебе тоже не отдам!

– Зря ты так злишься, – укорила ее Роза, осуждающе покачав головой. – Человеку в твоем положении надо быть добрее, настраиваться на встречу с вечностью.

– Не хочу я с ней встречаться!

– Тут ты ведь уже ничего изменить не можешь. Сейчас ты перестанешь дышать, и все земные дела для тебя закончатся.

И Роза пошевелила пальцами, словно уже собираясь сомкнуть их на шее Мариши. Та похолодела, но оказалось, что это еще не все. Роза снова заговорила.

– Ты мне симпатична, – без всяких эмоций произнесла она. – И говоря про твоего мужа и сына, я всего лишь хотела успокоить в первую очередь тебя, чтобы твоя душа отправилась туда, куда ей и положено, без лишнего груза. Но все равно твой муж и сын будут в надежных руках. Я буду очень добра к ним. Они ведь отныне станут моей семьей. А семья – это самое главное для человека.

Мариша просто не верила своим ушам. Да эта женщина сумасшедшая! От долгого полового воздержания и постоянной учебы у нее поехала крыша! Роза так старалась быть лучшей, чтобы не разочаровать отца, что у нее помутился рассудок. Ей не замуж надо, а в сумасшедший дом!

– Вот и взяла бы себе Василия! – вырвалось у Мариши. – Чем он был тебе плох? Изольда проиграла тебе своего мужа, могла бы не убивать мужика, а выйти за него замуж!

– Нет, – вполне серьезно отказалась Роза. – Изольда должна была понять, то, что с ней происходит, то, что происходит вокруг нее, неотвратимо! Смерть подходила к ней все ближе и ближе. Мне было недостаточно просто убить ее, любимая внучка старой Ады должна была настрадаться перед своим концом!

– Смерть Василия не очень-то ее расстроила. Изольда даже обрадовалась. Она собиралась избавиться от мужа, а ты сделала это за нее!

– Пусть так. Но смерть своей сестры она восприняла уже не так радостно. А когда проиграла и последний раз, то мне даже стало ее жаль. Она была такой одинокой и поникшей! Меня так и подмывало рассказать ей правду. Но Изольда была дурой, а разговаривать с дураками глупо.

Итак, Маришу считали умной. И поэтому собирались убить. Сталкиваться с Розой было крайне опасно. Она с равной охотой убивала как тех, кто был ей симпатичен, так и тех, кого считала своим врагом.

– Но неужели ты убивала всех своими собственными руками?

– Мой дорогой папа всегда говорил: если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, сделай его сама. Взять помощников для выполнения второстепенных задач – это правильно. Но серьезное дело нужно делать самой.

И Роза поднялась на ноги.

– Не бойся, – произнесла она. – У меня в этом деле уже имеется большой опыт.

– Как же!

– Обещаю, тебе совсем не будет больно.

И что было делать Марише? Руки у нее были туго стянуты за спиной. Ног она уже давно вообще не чувствовала. И все же она попыталась дать Розе отпор. Свалилась набок, перекатилась, попыталась ударить Розу головой. Ей даже удалось попасть во что-то мягкое, отчего Роза болезненно охнула. Но в следующий миг на лицо Мариши навалилось что-то плотное и толстое. Дышать стало невозможно. Перед глазами побежали круги и звездочки. А потом начали мелькать какие-то картинки, в которых Мариша с удивлением узнала саму себя и своих родных и близких.

Это был конец. И ей оставалось только закрыть глаза и приготовиться к встрече с вечностью, как и советовала благоразумная Роза.

Когда Мариша вновь увидела свет, она даже не сомневалась, что это свет в конце тоннеля, о котором все так много говорят. Ну, а то место, куда она угодила после своей смерти, – это чистилище. На рай оно явно не тянуло, тут было мрачновато. Но и до ада тоже не дотягивало. Не было видно адского пламени.

Никаких звуков тоже не слышалось. Одна сплошная ватная тишина. И серые стены. М-м-м… очень знакомые стены. Минуточку! Откуда Марише они знакомы? Ба! Да это же стены того самого трюма, где Роза ее убила. Выходит, Мариша никуда не делась с корабля? Она умерла и стала привидением? И теперь обречена всю свою жизнь скитаться по борту судна в поисках мужа, давно сошедшего на берег?

– О-о-о! У-у-у!

От такого горя из глаз Мариши невольно потекли слезы. А в следующий миг на нее обрушилось сразу множество звуков.

– Мариша!

– Она жива!

– Дыши! Дыши, я тебе говорю!

Грудь Мариши буквально взорвалась от боли. А сама она резко села и вздохнула. Ее тут же поддержали и помогли прислониться к стене. Та была холодной и жесткой. Точно такой же, какой ее запомнила Мариша перед смертью. Интересно, а могут ли призраки чувствовать боль? Вряд ли. Значит, она жива?

Боль в шее была невыносимой, шевелить ею было невозможно. Но Мариша осторожно скосила глаза и увидела рядом с собой перепуганную физиономию какого-то мужчины. Ну и ну! Да это же сам следователь Измайлов! А вон там и капитан, стоит со смущенным видом. А кто держит ее за руку? Смайл!

– Ура! – хотела закричать Мариша.

Но из ее горла вырвался лишь хриплый стон.

– Ничего не говори, – тут же засуетился над ней Смай. – И не шевелись! Эта дрянь чуть было не сломала тебе шею! Ты вообще как? Тебе больно?

Мариша хотела кивнуть, но вовремя удержалась. Боль в шее была невыносимой. Но даже она сейчас не могла всерьез огорчить Маришу. Пусть со свернутой шеей, пусть не может говорить, но жива! И друзья, и любимый с ней рядом. Это ли не есть самое настоящее и неподдельное человеческое счастье?

– А… а где Роза?

Разумеется, Мариша вместо этого вопроса прохрипела нечто неразборчивое. Но Смайл ее понял и сказал: