– У меня больше никого нет.

– И не будет, уж поверь. Не будет до тех пор, пока ты остаешься этим умником, всезнайкой, занудливым и расчетливым типом. Я понимаю, что эти черты уже не искоренить, но если постараться, то у тебя все получится.

– Не знаю даже, с чего начать.

– Ну, например, раз уж ты заговорил о возникшем союзе, то предлагаю не сидеть здесь, а пойти со мной на охоту. Глядишь, подстрелим еще кого.

– А чего сам?

Вместо ответа Теодор указал на незаряженный пистолет.

Хоэртон чувствовал себя слишком уставшим для охоты, но крыть было нечем.

– Хитрый, зараза, – пробурчал он, бросая Преподобному обойму.

Затея Теодора не принесла ожидаемого результата. Либо ящерица обитала в этом районе одна, либо своим выстрелом Хоэртон распугал все зверье в округе, что было наиболее вероятным. Преподобный вернулся на прежнее место с пустыми руками. Правда, принес несколько желтых плодов, которые сжевал, совершенно не опасаясь за последствия. Хоэртон от подобного угощения отказался.

Туман густел, было душно. Навязчивые насекомые не давали покоя. Хоэртон в эту ночь спал исключительно плохо. Мерещились крокодилы, демоны, генерал Амарго и прочие неприятные личности. Он соскакивал при каждом шорохе. Кроме того, горели содранные руки и спина, да и подвернутая в пылу схватки нога невыносимо болела. Теодор ворочался и что-то бубнил во сне, у него был жар. Джейсон представил себе, что однажды этого человека не будет рядом. Данное обстоятельство пугало гораздо больше, нежели встреча с очередным порождением ночных кошмаров. Вспомнив о сыне, Хоэртон автоматически переключился на Пожирателя. Если бы он не вернулся за этой тварью на склад внутри «Презренного Джона», то, наверное, был бы уже дома. Правда, его объявили бы дезертиром и судили по всей строгости, но желание увидеться с ребенком к этому времени уже превосходило всякий здравый смысл. Но почему-то Хоэртон решил не нарушать приказа, не из-за того, что боялся последствий, а потому, что был «расчетливым занудой». Теперь все стало гораздо сложнее, но, пройдя такой длинный и сложный путь, Джейсон уже не остановится ни перед чем.

Он вспомнил капитана Скарви и остальную команду, что предали его. Он понимал, что этих людей он не встретит больше никогда, но, сохранив жизнь капитану, он поощрил его на дальнейшие преступления, за которые тот рано или поздно ответит. Хоэртон дал ему шанс, которым тот не воспользовался. Что же, Джон Скарви сделал свой выбор, равно как и Джейсон сделал свой.

Как бы он поступил, повстречав однажды бывшего капитана «Презренного»? Наверное, никак. Хоэртон отстранился от житейских проблем, от собственных принципов, от всего, ему было плевать на всех. Он был еще жив и продолжал двигаться к цели. Люди, пересекающиеся с ним, жили своей жизнью и распоряжались ею сами, он не желал больше вмешиваться в чужие дела. Но если кто-то преградит ему дорогу, то не успеет даже пожалеть об этом, и плевать на то, что сказал Преподобный.

Под утро Джейсон все-таки уснул.

– Хоэртон! Хоэртон! – Преподобный толкал Джейсона в бок. – Хоэртон! Проснись!

Тот открыл глаза. На мгновение показалось, что это Пожиратель вновь говорит в его голове.

– Какого черта?

Джейсон сел. Все тело болело. Желудок отчаянно напоминал о своем существовании, несмотря на съеденную ранее ящерицу.

– Смотри туда, – произнес Теодор, указывая пальцем вдаль.

Преподобный выглядел неважно. Он был бледен, лицо покусано насекомыми, скулы заострились, а глаза ввалились. Джейсон подозревал, что выглядит не лучше, но чувствовал он себя относительно нормально, тогда как его товарищ по несчастью постоянно жаловался на недомогание и головокружение.

– Что там? – спросил Хоэртон устало, вглядываясь единственным глазом вдаль (второй заплыл от укуса какого-то кровососа и не открывался без помощи пальцев).

– Видишь, над деревьями?

– Ни хрена не вижу.

– Черт! Прищурь один глаз. О, извини. Вон там, вдалеке, что-то типа просеки.

– И что? – Хоэртон отчаянно таращился в горизонт.

Дождь только что кончился, и воздух был прозрачным, хотя местами уже было заметно интенсивное испарение влаги в виде поднимающегося с земли пара. Вдруг над «просекой» Джейсон заметил маленькую серую черточку, устремленную в небо.

– Это антенна! – воскликнул он.

– Какая антенна? В смысле откуда она там?

– Нужно идти, – заторопился Хоэртон. – Если вдруг похолодает, хоть немного, то снова поднимется туман.

– Хорошо, идем. Только объясни, что это за антенна, – не унимался Преподобный.

– Это планетарный маяк. Обычно на поверхности их несколько штук, около десятка, они посылают в космос сигналы с данными о планете, местном климате, количестве поселений и прочую мелочь. Автоматика корабля ориентируется по ним, когда тот находится в пределах системы. Это необходимо для навигации. Одним словом – маяк. Что тут непонятного? Это большая удача, что мы его обнаружили.

– Там есть связь?

– Должна быть, по крайней мере, с космосом.

– На кой хрен мне твой космос.

Хоэртон понимал опасения Преподобного – как ни крути, он был преступником. Но выбора не было, да и Теодор не так давно утверждал, что о его деяниях мало кто осведомлен.

– Чего ты боишься?

– Того, что из космоса до дома гораздо дальше, чем отсюда. Или твои вояки подбросят меня до хаты? Все считают меня мертвым, и доказать кому-то обратное мне вряд ли удастся, а я, видишь ли, не захватил с собой документов.

– Соображаешь, – похвалил Джейсон.

– Имел дело с этими бюрократами. В моем положении меня не выпустят ни с одной станции без идентификации личности, а это очень долгая и нервная процедура.

– Кроме того, – добавил Джейсон, – установив твою личность, они установят и род твоей деятельности.

– Возможно. И я, как ты понимаешь, не очень-то желаю провести остаток своих дней на исправительных работах.

– А тебе не помешало бы.

– Иди к черту!

– Остынь, – успокоил его Джейсон. – Я не сдам тебя властям. У меня своих дел по горло. Но в любом случае мы идем туда. Без возражений.

– Ты думаешь только о себе, Хоэртон.

– На станции должны быть медикаменты. Если там не побывал кто-нибудь раньше нас.

– Мне не нужны медикаменты, да и откуда им взяться?

– Маяки проверяются раз в несколько лет, есть специальная программа. А там, где предусмотрена деятельность человека, всегда есть медикаменты. Что касается их необходимости для тебя, то нам повезет, если ты доберешься до маяка на своих двоих.

– Да брось. Я нормально себя чувствую.

– Видел бы ты себя со стороны…