– Давай!

Стрелок снова прицеливается. Тварь подошла уже так близко, что я смог бы докинуть до нее камнем. МАРС снова грохочет, и ракета выскакивает из трубы. Спустя долю секунды боеголовка попадает в левую ногу существа, ровно посередине между тем, что выглядит как коленный и бедренный суставы. На таком расстоянии давления взрыва достаточно, чтобы я отшатнулся на пару шагов. Инопланетянин замирает и с визгом опускается на раненую конечность. Падая, он задевает угол здания плечом, и меня сбивает с ног. Крыша залита милосердно мягкой резиной, но я все равно ударяюсь головой так, что искры сыплются из глаз. Обретя чувства мгновение спустя, я не обнаруживаю в руках винтовки.

– Назад, быстро! – кричит один из десантников. – Он поднимается!

Бойцы торопливо убираются с края крыши. Чьи-то руки хватают меня за воротник заемной десантной формы, и, обернувшись, я вижу, что надо мной склонилась Халли.

– Пойдем-ка, мистер! – кричит она.

Другие группы не смогли повторить даже наш скромный и временный успех. Две твари в центре шеренги добрались до здания. Похожие на щиты верхушки их голов едва возвышаются над крышей, но длинные передние лапы могут потянуться куда дальше. Я вижу, как трехпалая рука поднимается над карнизом и впивается в резиновое покрытие, сминающееся под чудовищными пальцами, словно металлическая фольга на пищевом лотке. Вторая тварь даже не заморачивается подобными осторожностями. Она просто ударяет по крыше огромной ладонью с грохотом, как от взорвавшегося артиллерийского снаряда. На этот раз падают все, кто стоял на крыше. Между нами и позицией команды сержанта Бэккера и старпома Кэмпбелла внезапно образуется трещина.

Я вскакиваю на ноги и поднимаю Халли. Крыша теперь идет под откос к тому месту, где инопланетянин проделал в ней дыру. Моя винтовка лежит в нескольких метрах от нас, но, как только я бросаюсь к ней, тварь, которую мы уронили несколько секунд назад, вытягивает руку и впивается пальцами в резину передо мной, нашаривая опору.

– В жопу пушку! – кричит Халли и тянет меня прочь. – Надо валить, срочно!

Я не вижу, живы ли старпом и сержант Бэккер, но не хочу дожидаться приказа, пока инопланетные исполины крушат здание под нашими ногами.

Бег к выходу с крыши кажется куда длиннее, чем от двери к краю, хотя я несусь раза в два быстрее. Судя по звукам, за нашей спиной кто-то сбрасывает фрегаты с орбиты на землю.

Когда мы добираемся до двери, за секунду возникает пробка из десяти людей, одновременно пытающихся пролезть в проем.

– Где этот долбаный бункер? – вопит Халли, перекрывая шум.

– Вниз по лестнице до подвала, – кричит в ответ один из десантников, пока мы пролетаем через дверь и ссыпаемся по первому лестничному пролету. – Как спустишься, направо.

Мы топочем по ступеням, как стадо перепуганных животных. В моей памяти проносятся спешные построения в учебке, и я обнаруживаю, что смертельная угроза – мотивация поубедительнее обозленного старшего инструктора.

Как раз когда я добираюсь до площадки верхнего этажа, мощный удар сотрясает здание, опрокидывая почти всех. Мне удается ухватиться обеими руками за перила и не разбить череп о металлическую решетку лестницы на крышу. Лампы на потолке мигают, а потом гаснут совсем.

– Какого хрена? – недовольно кричит кто-то. – Как они умудрились свет вырубить? Это же сраная термоядерная электростанция!

– Шевели ногами, дебил, – отвечает другой десантник. – Какая в жопу разница сейчас?

Мы добегаем до подвала. Здание над нами сотрясается от новых ударов. Без электричества подвал освещают только красные аварийные лампы, придающие окружению потусторонний вид. На одном из верхних этажей падает на пол что-то большое, и от грохота трясутся стены. Я чувствую себя как поросенок из сказки, убегающий от большого злого волка, который пришел сдуть его домик.

Проход в бункер закрыт маленькой бронированной дверью в укромном уголке коридора. Недавняя пробка повторяется в полутьме маленького закутка, в который пытается набиться дюжина людей. Десантники впереди начинают колотить в дверь кулаками и прикладами винтовок.

– Лейтенант Беннинг, откройте сраную дверь! – кричит Халли в коммуникатор.

– Вас понял, – слышится в наушниках приглушенный ответ лейтенанта. – Отойдите – дверь открывается наружу.

Десантники освобождают место, и кто-то внутри отпирает и распахивает ее. Толщиной она сантиметров тридцать, а бетонные стены убежища вдвое толще, если не больше, но после того, что я видел на крыше, я сомневаюсь, что хочу залезать туда и позволить нашим гостям топтаться сверху. Часть меня хочет сбежать, найти выход и рвануть в холмы. Потом стоящие сзади десантники напирают на меня, и мы протискиваемся сквозь узкий проход внутрь укрытия.

Спасательный бункер оказывается маленькой комнаткой, уже забитой техниками станции. Внезапное молниеносное вторжение еще дюжины человек в громоздкой броне превращает ее в тесную коммуналку, достойную звания спальни младшего состава на военном корабле. За моей спиной кто-то запирает дверь, и ужасные гул и грохот, идущие сверху, становятся чуть тише.

– Все целы? – спрашивает голос, в котором я узнаю резкий баритон капитан-лейтенанта Кэмпбелла.

– Перекличка! – кричит лейтенант Бэккер.

– Риверс и Окуда все еще наверху, – отвечает кто-то. – Они были у автопушки. Не могу связаться с ними.

– Вот черт, – лейтенант Бэккер проверяет количество патронов в своей винтовке и проталкивается через толпу. – Со мной пойдут двое. МакМертри, Гонзалес, вам водить.

– Отставить, – говорит капитан-лейтенант Кэмпбелл. – Дверь не открывать.

Сержант Бэккер разворачивается и устремляет гневный взгляд на старпома в другом конце комнаты.

– Десант своих не бросает, сэр. Если снаружи остались мои люди, я должен пойти и спасти их.

– И превратитесь в лепешку зазря. Того угла крыши уже нет. Я видел, как его оторвали вместе с пушкой и всем остальным. Ваши люди убиты в бою, сержант. Смиритесь.

Среди гарнизонных десантников слышно недовольное ворчание, но старпом намного опережает всех остальных по званию, а МакМертри и Гонзалес, кажется, с облегчением приняли его приказ. Мы с Халли проталкиваемся через группу бронированных десантников у двери и присоединяемся к командиру и лейтенанту Бэннингу у дальней стены.

Вокруг неожиданно вспыхивают разговоры, потому что гражданские хотят знать, что случилось на крыше, а бойцы более чем готовы поделиться впечатлениями. Командир обрисовывает картину недолгой битвы лейтенанту Бэннингу, который смог уловить только некоторые детали из наших обрывочных реплик по радио.

Внезапный мощный толчок, намного сильнее предыдущих, заставляет аварийные огни замерцать. Я слышу жуткий стонущий звук и понимаю, что солидный кусок здания над нами сейчас рухнет. За первым толчком следует второй, еще более зубодробительный, звук такой, словно китайцы только что взорвали термобарический снаряд в коридоре за дверью убежища. Большинство десантников бросается на пол, крича и изрыгая ругательства. Мы с Халли приседаем и смотрим на потолок.