думаю, он должен знать… теперь смотрите. Здесь на карту поставлен мир не только в этом регионе, но и будущие взаимоотношения в целом, и мы готовы остановиться, если вы это сделаете, и мы готовы – Вы понимаете, о чем я. Я не знаю – у Вас есть что-нибудь в разработке в этом роде, чтобы мы просто не?..

К: У меня есть. Сейчас разрабатываю и думаю, что могу позвонить Добрынину и обратить его внимание на это.

Н: Верно, верно. Сформулируйте это в очень примирительном, но весьма жестком тоне: я делаю это с большим сожалением, потому что – с большим нежеланием, – но мы не можем терпеть ситуацию, которая сейчас сложилась, и мы готовы отплатить той же монетой. Ситуация в отношении… Пока ничего о сражении?

К: Что касается сражения, это израильтяне… нет, это еще не объявлено… что они подбили сто пятьдесят [танков].

Н: И потеряли пятнадцать. Да, я слышал об этом сегодня утром.

К: Примерно в 10:30 сегодня утром.

Н: Египтяне…

К: …похоже опять же движутся больше на юг, чем на восток, и в действительности не пытаются прорваться в Синай в этой точке. Таким образом, они просто сохраняют свою оборонительную позицию на побережье. И они могут быть [искажено]. Но, а…

Н: Ничего нового в Сирии?

К: В Сирии, как израильтяне сказали нам сегодня утром, они приостановили наступление на Дамаск. Они остановились примерно в двадцати километрах. И теперь они направляются на юг к сирийским пехотным дивизиям. Есть сообщение от некоторых иностранных корреспондентов, которые вышли на фронт из Дамаска на сирийской стороне и указали, что сирийская армия сейчас деморализована и бросает технику. Но все же, господин президент, они являются причиной того, что египтяне держатся. Большая часть израильской армии все еще связана по рукам и ногам там. По оценке нашей группы, израильтянам потребуется еще три дня, чтобы одолеть сирийцев, и что они не смогут по-настоящему повернуться к египтянам еще четыре-пять дней.

Н: Что мы тогда планируем?

К: Что ж, мы планируем попытаться завершить все на этой неделе.

Н: [искажено.]

К: Да.

Н: Ну, я знаю, что Вы добьетесь этого, пока кто-нибудь не вырубится. Это проблема. Ну, по крайней мере, мне лучше. Дело в том, что дело с воздушным лифтом… как я сказал Алю, если я что-нибудь внесу в обсуждение, это бизнес, который не разменивается на три самолета. Ей-богу, какими бы большими они ни были, просто будьте настроены решительно.

К: Один из уроков, которые я почерпнул у Вас, заключается в том, что, если Вы что-то делаете, Вы можете довести дело до конца.

…

Цель заверений Советскому Союзу состояла в том, чтобы сдержать советскую эскалацию, одновременно увеличивая наши собственные поставки для пополнения запасов, в результате вскоре можно было видеть, как самолет приземлялся в Израиле каждые пятнадцать минут.

ПОСОЛ ДОБРЫНИН – КИССИНДЖЕР

Воскресенье, 14 октября 1973 года

12:36

К: Я только что разговаривал с президентом.

Д: Да.

К: И он хотел, чтобы в интересах Вашего руководства они узнали две вещи, чтобы я сказал Вам две вещи. Во-первых, мы сейчас занимаемся доставкой по воздушному лифту, как Вы знаете, оборудования в Израиль.

Д: Это тяжелое оборудование или расходные материалы?

К: Это на данный момент в основном расходные материалы, и мы пока сохраняем некоторые ограничения в отношении тяжелого оборудования. Значительные ограничения на тяжелое оборудование, и немного, ну кот наплакал. Мы готовы остановить воздушный лифт сразу после прекращения огня, если вы готовы остановить свой воздушный мост. Но если нет, то мы можем, прежде всего, значительно увеличить поставки и включить тяжелую технику. Я имею в виду, что мы не выходим на максимальную мощность или даже близко к этому.

Д: Нет, я понимаю. Это не значит, что вы будете продолжать с перерывами.

К: Что ж, если это продолжится, нас рано или поздно заставят это сделать. Как Вы знаете, мы уже, испытываем огромное давление по поводу «Фантомов». Мы отправляем несколько, но не совсем то количество, какое нас просят отправить.

Д: Да, я понимаю. Да.

К: Вы знаете, что это были основные моменты, которые он хотел, чтобы…

Д: В начале разговора Вы сказали, что начинаете воздушный лифт, да?

К: Начало… он в процессе. Это начинается сейчас.

Д: Да. Ну, это вопрос информирования.

К: Ну, это вопрос информирования [в сочетании с] предложением. Если вы готовы остановить свою переброску по воздуху после прекращения огня, мы готовы немедленно остановить нашу.

Д: Хорошо, но это связано с упомянутым Вами прекращением огня, да?

К: В увязке с прекращением огня – да.

Д: Хорошо. Я прямо сейчас передам.

К: Вы знаете, Анатолий, теперь мы все знаем, что поставлено на карту, потому что если так будет продолжаться намного дольше…

Д: Что ж, [неразборчиво] если бы у Вас была возможность прочитать мою телеграмму, ту, что я отправил вчера, там было именно то, что мне было сказано.

К: Нет, нет, я…

Д: Я, конечно, делаю собственные оговорки, но это была прямая цитата, все, что Вы сказали. Это не только честно, но им там важно знать настрой. В какой-то момент в наших обычных делах я делаю не прямые цитаты, а даю резюме, я так делаю. Но вчера я подробно описал то, что Вы сказали, потому что это то, что я чувствую, и…

К: Но также я даю Вам совет. Я свел на сегодня указания для прессы к абсолютному минимуму, и мы не скажем ничего, кроме…

Д: Вы имеете в виду для прессы.

К: Ну, мы просто скажем, что что-то делаем, но с завтрашнего дня, как я уже объяснял, мы будем вынуждены что-то сказать.

Д: Да, я понимаю. Я уже проясняю на завтра: после этого Вы можете что-то сказать, если, может быть, не будет других вещей.

К: Ну, если мы не узнаем, куда мы идем.

Д: Да, я понимаю. Я позвоню завтра.

…

МИНИСТР ОБОРОНЫ ШЛЕЗИНГЕР – КИССИНДЖЕР

Воскресенье, 14 октября 1973 года

Вечер

Ш: Как ты продвигаешься в деле реализации планов пополнения запасов? У нас есть еще четыре «Фантома», чтобы прибавить десять, которые мы обсуждали сегодня утром. Мы отправим их завтра?

К: Я отправил бы их завтра, затем сделайте паузу в один день или дневную паузу завтра и отправляйте их во вторник.

Ш: Это довело бы общее количество до двадцати, если мы хотим это сделать. По другому вопросу, о ПТРК. Как ты знаешь, они