Под таким плотным и массированным огнем территорию перед воротами не успели покинуть те десантники, что ушли на переговоры с сержантом. Священник прекрасно понимал, что им в этом аду было не выжить. Все они были облачены в защитные средние боевые скафандры. Так что в том огненном аду они не могли выдержать достаточно долго. К тому же агарец видел, что в пылу своего презрения и ненависти к этому сполоту он заблокировал ворота, ведущие в форт. И десантникам просто-напросто некуда было отступать.

Но неожиданно что-то заставило обернуться местного главаря в сторону силового барьера, отделяющего его от того огненного ада, что бушевал снаружи. Священник не мог понять, что же привлекло его внимание. Однако прошло буквально несколько мгновений, и он пораженно наблюдал за тем, как посреди выгоревшего и опаленного огнем участка начала разрастаться какая-то вьюга. Еще пара секунд – и всю территорию перед воротами на ближайшие десятки метров вокруг замораживают невесть откуда взявшиеся снег и лед, мгновенно превратив опаленные бластерным огнем камни в снежно-ледяную пустыню. А через пять секунд, после того как снежная пурга улеглась, агарец увидел еще более невероятное: спокойно стоящий караван и презрительно смотрящего в сторону форта сполота.

«Ага, – подумал священник, покрываясь испариной и мелкими мурашками, так и пробегающими по телу от малейшего звука, – как же, на них смотрит этот урод. Ему наверняка нужен я. Вон и смотрит как раз с мою сторону». При этом есть и еще одна мысль, которая проскальзывает в его голове и которая заставляет священника нервничать еще больше. «На сполотов негатор не действует. Наши ученые, как всегда, ошиблись, – и он невольно передергивает плечами, представив, какую мощь только что сдержал и погасил в зародыше этот высокомерно глядящий на него маг, – или они, как всегда, то единственное исключение, которое и подтверждает общее правило».

Между тем сполот что-то небрежно говорит человеку и тот, вновь угодливо кланяясь, делает несколько шагов вперед, направляясь к стоящему там же сержанту. Но этого молодого парня останавливает короткий, но резкий и приказной, окрик сполота, и он мгновенно замирает на месте, а потом, казалось бы, обращаясь в пустоту, но на самом деле говорит так, что его слышат даже в защищенном от звуковых атак форте.

– Эй, там, мы хотели только поговорить, у нас есть к вам предложение, – слышит священник знакомые слова, произнесенные на обычном стандарте, – но если вы вытворите еще что-то подобное, господин магистр сравняет ваш форт с землей и вам вряд ли понравится то, что он сделает с теми, кто попадет к нему в руки живым. – И человек, боязливо обернувшись и искоса посмотрев на стоящего позади него сполота, уже гораздо тише добавил, однако ситуации это не поменяло, его голос все еще разносился над окрестностями вокруг форта, как и в нем самом: – Мужики, поверьте, лучше к нему под горячую руку не попадать. Не знаю, как у вас там среди пиратов или в Агарской империи развлекаются палачи, но по сравнению с его невинными экспериментами они наверняка занимаются играми в детской песочнице.

И почему-то священник поверил без особых доказательств, что к этому сполоту лучше в руки не попадать.

Между тем парень вновь оглянулся на стоящего позади него сполота и продолжил говорить:

– Нам нужен главный. С кем мы бы могли вести переговоры. Хозяин многое слышал о том, что есть в Содружестве, и его заинтересовали некоторые вещи, из тех, что там можно достать и которые господин магистр готов приобрести в обмен на кое-что… – И человек небрежно кивает головой в сторону стоящих посреди окруженных группой воинов сполоток. – Ну, вы сами видите, что он готов предложить вам в обмен.

Священник напряженно думал. Слишком опасный внизу стоит противник. Только вот этот человек прав. Он мог буквально минуту назад уничтожить все вокруг и разнести форт на части, не оставив от него даже воспоминаний, тогда как сейчас хоть высокомерно, но, тем не менее, поглядывает в их сторону.

«Хотя, как он может меня видеть», – только сейчас доходит до священника, раньше его эти мысли не заботили. Он просто знал, что главный сполот постоянно наблюдает за ним. Но сейчас он понял: «Я же нахожусь за защитным барьером, который установил перед тем, как должны были открыть огонь».

Однако у него упорно складывается такое впечатление, что этот сполот даже сейчас с презрением и какой-то гадливостью во взгляде смотрит именно на него и ни на кого другого. «Только вот тем не менее, он все равно готов вести эти переговоры, иначе бы не пришел к нам», – уже успокаиваясь смотрит на сполота агарец.

Правда, была такая маленькая проблема. Сам агарец слишком дорожил своей жизнью и боялся этого мага, чтобы вести с ним хоть какую-то беседу. Тот сразу почувствует и увидит их страх.

Да и вообще, он не собирался впускать его в форт. Нужно было придумать что-то другое.

«Сержант, – ехидно произнес гниленький агарец, – тут такое дело. Настолько опасного врага внутрь форта я пускать не хочу. Это обусловлено нашей собственной безопасностью. – И он с насмешкой посмотрел в глаза чудом выжившего бойца, который уцелел, так же как и весь его остальной отряд. – Только вот предупредить сполотов об этом придется тебе, ты ближе всех к ним сейчас находишься». И священник, не сдержавшись, подленько захихикал. Вроде как нейросеть не передает эмоции, однако то, как с презрением посмотрел на него их сержант, заставило агарца затравленно обернулся назад, пытаясь найти выход, чтобы сбежать.

Однако ничего не произошло. Сержант лишь ограничился пристальным и каким-то обещающим взглядом, а потом ответил: «Сделаю».

И священник увидел, как тот, развернувшись, направляется к молодому парню, переговорщику. Они что-то обсудили. Сержант прекратил общую трансляцию еще тогда, когда понял, что им не выкарабкаться. И теперь никто не слышал то, о чем у них сейчас шел там разговор. А буквально через несколько секунд с ним связался сержант: «Готовьтесь, принимать гостя, – сказал он священнику, – они и сами не доверяют нам особо, а потому на переговоры пока пойдет только раб – человек. Мы его проверили. Он чист, только один старенький десантный нож за поясом. Отбирать не стали. Так что теперь дело за вами. Мы прикроем вас со стороны ворот. – И сержант явно ехидно улыбнулся. – Надеюсь ваши переговоры будут плодотворны», – и отключился еще до того, как священник собирался ему что-то ответить.

Тому же, с его гниленькой и подленькой, но от этого не менее чуткой на неприятности, душонкой упорно что-то не нравилось, а потому он решил:

– Я отойду в центр управления и буду прикрывать вас оттуда. При этом через тебя я буду разговаривать с ним, – это он уже сказал первому попавшемуся бойцу с шевроном младшего сержанта.

А потом священник указал в сторону уже начавших открываться дверей сквозь стену, ведущих в форт.

– Они идут. Я выдвигаюсь на место. Да, – и он посмотрел назад, где сейчас на территорию форта заходила одинокая мужская фигура, – выпускайте дроидов, нечего их уже прятать, так это будет хоть какой-то весомый аргумент в нашу пользу. Он-то, судя по всему, точно знает, что это такое.