– Пока не знаю, но лучше подготовиться. Возможно, нам придется бежать отсюда.

Она проверила дробовик. Потом повернулась к дедушке и с сомнением спросила:

– Ты уверен, что он знал маму?

Дедушка выглядел усталым. Шум моторки его явно нервировал.

– Что вселило в тебя такую уверенность?

Прежде чем дедушка успел ответить, раздался громкий треск. Дедушка обернулся к окну. Послышались крики.

– Что это? – прошептала Габриэлла.

– Лодка налетела на скалы, – пояснил дедушка.

Рефлекторно Клара тоже подбежала к окну. Она уловила какое-то движение у воды. Все звуки заглушал ветер. Но лодку было слышно. И голоса. Отрывочные фразы. И звук выстрела.

– Что это? – снова прошептала Габриэлла.

Сердце готово было выскочить из груди. Габриэлла повернулась к подруге. Но ее уже не было рядом. Все, что она видела, это захлопывающуюся дверь хижины.

Ветер немного стих. А снег пошел сильнее. Клара стояла, прижавшись спиной к стене дома. В руках дробовик. В голове мечутся мысли. Что случилось? Она осторожно приподняла фонарик, найденный в кухне. И тут она услышала шум. Быстрые шаги. Потом звук падения. Словно кто-то бежал, споткнулся и рухнул на землю. Клара опустилась на колени и подняла дробовик. Кто-то кашлял, сплевывал, что-то говорил. В десяти метрах от нее. С другой стороны хижины. Другой голос. Шепот. Обрывки слов. Клара выдохнула. Надо действовать.

Она подбежала к углу дома, включила фонарик и заглянула за угол. Дробовик приставлен к плечу. Свет фонарика в левой руке направлен на место, откуда шел звук. Время остановилось.

В свете она увидела троих мужчин в черном. Один стоял. Другой склонился над лежащим на земле американцем. Снег вокруг него был в крови. Кто-то что-то сказал.

Но Клара не могла разобрать слов. Стоящий мужчина, ослепленный светом фонарика, поднял руку. Все двигались словно в замедленной съемке. Все казалось нереальным, как будто они были под водой. Клара сосредоточилась на мужчине, склонившемся над американцем. Шрам. Седые волосы под черной шапкой. Горящие глаза. Казалось, прошла вечность, прежде чем человек со шрамом нацелил на нее пистолет. Под прицелом двух пистолетов Клара нажала на курок и почувствовала, как сила отдачи отбросила ее назад. Все последующее происходило стремительно. Звук выстрела оглушил Клару и отбросил мужчину со шрамом к одинокому кусту можжевельника. С глухим стуком он рухнул на землю.

Сбоку от себя Клара услышала три щелчка. Четыре. Пять. Еще щелчок. Когда она снова направила фонарик на то же место, что и раньше, она увидела, что стоявший мужчина теперь лежал на снегу. За собой Клара услышала прерывистое дыхание и неуверенные шаги по снегу. Она повернулась на звук и направила фонарик туда, откуда он шел. В свете фонарика высветилось странное существо. Высокий худой мужчина с расцарапанным лицом и пластырем на лбу. Губы у него были синие от холода. В руке у него был серый пистолет с глушителем. Мужчина выпустил пистолет из рук, прислонился к стене, закрыл глаза и медленно сполз по стене на землю. Клара подняла дробовик.

– Кто ты? – спросила она, неуверенно целясь в мужчину. Непонятно было, кто перед ней – друг или враг. Она наклонилась вперед. В нем было что-то знакомое.

Клара сделала шаг ближе. Мужчина поднял руки вверх.

– Георг, – сказал он. – Георг Лёв.

Клара замерла и покачала головой. В голове гудело после выстрела. Ветер хлестал лицо. Георг Лёв? Ей не послышалось?

– Откуда ты взялся, черт возьми!

Георг только пожал плечами. Вид у него был нелепый. Клара вернулась к американцу на снегу.

– Ты в порядке? – спросила она через плечо.

– В порядке. Кажется, – без всякого выражения ответил Георг.

Клара нагнулась над американцем. Слишком много крови. Глаза были закрыты. Но губы двигались, едва заметно. Из угла рта вытекала струйка крови. Клара нагнулась ниже. В ноздри ей ударил запах крови и смерти.

– Я не смог тебя защитить, – сказал он едва слышно. – Не отдавай им компьютер.

Он замолчал. Закрыл глаза, снова открыл. Клара молчала. Она осторожно погладила американца по лбу.

– Не отдавай им компьютер. Им нельзя доверять.

К горлу подступили рыдания.

– Все будет хорошо, – прошептала Клара.

Это все, что она могла сказать. Пустые слова. Ничего хорошо уже не будет.

– Твоя мама, – прошептал американец. – Она тебя так любила. Больше всего на свете.

Снова тишина. Только ветер и снег. Клара взяла его руку в свою. Она была сжата в кулак. Его рот снова открылся. Глаза смотрели на нее невидящим взглядом. Клара разжала его окоченевший кулак. Что-то выпало из него на снег. Клара подняла теплый серебряный медальон. Замерзшими пальцами она открыла крышечку.

Георг приподнялся на локтях и оглянулся по сторонам. Он лежал на палубе открытой моторки. Вокруг было темно. Ветер стих, но море продолжало волноваться. Лодку сильно качало. Он не помнил, как оказался здесь. Все было словно во сне. С того момента, как его лодка врезалась в скалы, у него сохранились только отрывочные воспоминания. Он помнил холод, помнил страх. Георг окинул себя взглядом. Одежда на нем была сухая. Ноги прикрыты пледом. Еще один плед на плечах. Ему все равно было зябко, но уже не так холодно, как на острове.

– Так ты жив…

Георг повернул голову. Рядом присела Клара. Она откинулась спиной на панель управления. На ней был тот же желтый плащ, который он смутно помнил с острова. Казалось, это было вечность назад. Георг кивнул.

– Где мы? – крикнул он, пытаясь перекричать шум мотора. Георг смотрел на снег и пытался вспомнить, что произошло в последние часы. Перед глазами промелькнули картины. Дуло пистолета. Разбитое лицо Кирстен. Ледяная вода. Пистолет в руках. Металлический щелчок выстрела. Он запретил себе думать о последствия своих поступков. Мертвые тела. Он покачал головой.

– В лодке моего деда, – ответила Клара, придвигаясь ближе, чтобы не надо было кричать. – Ты был сам не свой. Дедушка нашел для тебя старую одежду. А потом ты отключился на палубе. Не помнишь?

Он покачал головой.

– Что теперь? – спросил он.

Клара пожала плечами.

– Не знаю. Это ты должен мне объяснить.

Георг повернулся к ней. Он так виноват перед ней. Георг закрыл лицо руками.

– Прости меня, прости.

– Простить? – спросила Клара. – Но ты ведь спас мне жизнь. Всем нам. Если бы ты не приплыл на остров, нас всех бы убили, полагаю.

Георг покачал головой и поправил плед на плечах. В темноте не видно было выражения лица Клары.