За свою карьеру я встретила замечательных людей: родственников жертв, которые стоически переживали ужасные трагедии; бесстрашные семьи, которые могут дойти до правительства и добиться изменений в законе; профессионалов, которым не все равно, – полицейских и следователей, лаборантов и работников похоронного бюро; судмедэкспертов, которые не прекращают изумлять меня своей гениальностью.

Если за годы и произошли изменения в судебной патологии, то они случились тихо, однако как прекрасно теперь осматриваться на конференциях и быть не единственной присутствующей женщиной.

Финансирование может быть направлено на исследования, в фармацевтические центры, консультационные службы или напрямую сотрудникам, чтобы помочь им. Мы не должны недооценивать вклад работы с мертвыми в поддержание жизни.

Жизнь коротка, и люди сейчас, кажется, думают об этом все чаще. Мы вступили в эру «Что нужно успеть до смерти». Даже если вас хотят слушать и человеку не наплевать, вряд ли стоит говорить о том, что вам хочется роскошно отдохнуть в пятизвездочном отеле. Нет, теперь каждое путешествие преподносится как «дело, которое нужно выполнить до смерти». Серьезно? Хочешь умчаться на сафари, увидеть северное сияние, заняться серфингом на Мальдивах, да что угодно – скопи денег, обратись в агентство или забронируй поездку онлайн. Нам все равно. Только почему я должна чувствовать себя белой вороной, если хочу всего лишь провести недельку в Блэкпуле или на Бали?

Что касается впечатлений: прыжки с тарзанки с моста Золотые ворота, плавание с акулами – вы в своем уме? Вот уж точно «список предсмертных желаний», которые к смерти вас и приведут. Покажите видео со своими приключениями тем, кому не наплевать. Найдутся такие?

Хотите сделать что-то полезное – поухаживайте за людьми, даже незнакомыми, выслушайте их: вы, может, и очень интересный человек, но вокруг могут найтись не менее интересные люди, каждый по-своему; и, прежде всего, будьте добрее.

Итак, в последний раз я кладу скальпель, снимаю фартук и халат, скручиваю их и бросаю в мусорное ведро. Беру записи, дверь в морг распахивается, я в последний раз оглядываюсь, чтобы удостовериться, что ничего не забыла, прежде чем дверь за мной закроется с глухим стуком. Резиновые сапоги убираются – имя на них со временем тускнеет и стирается, они вернутся обратно уже на других ногах. Толкаю дверь в коридор. Передо мной вьется лестница в стиле ар-деко, разделяя мир живых и мертвых. Я поднимаюсь, каблуки отстукивают по мраморным ступеням, оглашая мой неизбежный уход.

Полицейские ютятся за столом, перед ними чашки и пустые упаковки из-под бутербродов. Голоса стихают, детективы выжидающе смотрят на меня.

– Убийство. Дайте мне минутку: налью себе кофе и посвящу вас во все детали.

В последний раз я рассказываю им историю, уникальную, особую историю человека, лежащего на столе в морге. Он встретил свою смерть.

Впервые я стою по ту сторону полицейских заграждений вместе с вами, как обычный сторонний наблюдатель. Вон там вагончик технического бюро: должно быть, серьезное дело. Смотрите, а там фотограф. А это, должно быть, государственный судмедэксперт. В этих ужасных белых костюмах не различишь. Любопытно, что случилось, кто умер? Как? Если бы я могла пройти под полицейской лентой – сколько всего это место могло бы мне поведать!

Я бы хотела выразить благодарность всем сотрудникам издательства «Hachette Ireland» за настойчивость, которая привела меня к написанию этой книги. В особенности мне хочется поблагодарить Сиару Консидайн. Я с первой встречи поняла, что попала в надежные руки. Этой книги бы не было, если бы не мой агент Фэйт О’Грэйди, которая провела меня по незнакомому миру книгоиздательства и медиа.

Столько людей повлияли на меня: я благодарна каждому, кто говорил мне «нет» на начальных этапах карьерного пути, моя жизнь сейчас могла быть совершенно иной. Но важнее для меня люди, которые всегда меня поддерживали: Род Бернетт, который позволил мне прийти в мир патологии – счастливые были деньки в больнице Стобхилл; Джон Кларк, невероятный человек, приведший меня в Ирландию, и Бернард Найт, отстоявший меня на собеседовании, судмедэксперт, каким я всегда стремилась быть.

Мне было радостно работать со всеми, кого я встретила в Глазго и Дублине: может, это и преувеличение, но все-таки я встречала больше хороших людей, чем плохих. Спасибо вам. Последние 20 лет в Ирландии были замечательными, преимущественно благодаря людям, особенно техническому бюро, государственной лаборатории и судебной медицине Ирландии, а также лаборантам, ассистировавшим мне в морге. Разумеется, я бы не была государственным судмедэкспертом без нашего офиса и трех мушкетеров, Киарана, Дафни и Лоррейн. Все вы важны для меня. За все эти годы судебно-медицинская клика превратилась в моих друзей.

Спасибо моей семье: Филу, которому часто приходилось быть единственным родителем в доме, и моим невероятным детям, Киарану и Саре. Я скучала по вам, когда не была рядом, но, по крайней мере, вы всегда знали, что я вернусь домой, хоть в Сьерра-Леоне и было опасно. И, конечно, спасибо Монике, моей младшей сестре, которая всегда смотрела на меня снизу вверх, но только лишь потому, что была на пару сантиметров ниже.

Профессор Мэри Кэссиди стала судебным медиком в 1985 году после того, как прошла обучение на гистопатолога.

В течение следующих 13 лет она работала консультирующим судебным патологом в Департаменте судебной медицины и токсикологии в Глазго, расследуя неестественные смерти и убийства: от бандитских перестрелок и ножевых ранений до смертей от наркотиков, дорожно-транспортных происшествий и самоубийств.

В 1998 году вместе с семьей она вернулась на родину, в Ирландию, в качестве заместителя государственного судмедэксперта, где работала бок о бок с профессором Джоном Харбисоном. Выйдя на пенсию, профессор Харбисон передал свой пост Мэри Кэссиди, после чего ее имя стало ассоциироваться у всех с трагедиями и убийствами. За более чем 30 лет практики она провела тысячи вскрытий и имела дело с сотнями убийств.

Мэри вышла на пенсию в 2018 году и теперь живет в Лондоне. Это ее первая книга.