Кобура – примерно такая, как для обычного мощного пистолета, на плечо. Автомат висит под мышкой, стволом вниз, выхватывать несколько неудобно, но это – дело привычки. Просто больше по размерам, чем пистолет, – вот и получается движение несколько неуклюжим. Несколько раз выхватил с быстрым вскидыванием к линии прицеливания – немного лучше стало получаться. Надо бы попрактиковаться, да времени нет…

Прицелился, большим пальцем перещелкнул предохранитель до конца, поставил на одиночный огонь – положения были те же, что и на армейском оружии «безопасно-очередь-одиночный». Для левой руки у самого ствола была рукоятка – в точности такая же, как на «Р-90». Включил лазерный целеуказатель – клавиша поддалась с легким щелчком, алая точка побежала по черному массиву пулеуловителя. Подведя ее к черной точке «десятки» на мишени, я нажал спуск…

Ожидал, что будет жестче. Кто стрелял из укороченных вариантов обычных пехотных автоматов, тот меня поймет. Бьющая в плечо отдача, грохот, закладывающий уши, факел дульного пламени. Особенно жестко бывает, когда стреляешь из пулемета со специально установленным «штурмовым» коротким стволом – тогда вообще оружие из рук вырывается. А тут… как-то отдача ровно пошла – прямо в плечо, а не задирать оружие вверх. Дульное пламя не больше, чем у стандартного «АК», да и грохот выстрела не глушит. В общем – по комфортности стрельбы ничуть не хуже полноразмерного автомата. Точность… конечно, про дистанции со стволом такой длины говорить просто глупо, но на пятидесяти метрах – очень даже неплохо. Весь центр мишени, где-то от семерки и дальше к центру, изорван пулями – стрелял одиночными и короткими по два. А дальше и не нужно, это оружие для городского боя, для стрельбы через дорогу, в соседний двор, для пистолетных дистанций. В общем – порадовала меня «Эфа», порадовала…

– Ну?

– Не отдам ни за что, к рукам прилип… – подытожил я. – В самый раз…

– То-то и оно … – похлопал меня по плечу Изварин, – что в самый раз. А ты тоже не лаптем щи хлебаешь, так быстро к незнакомому оружию приспособился. Подними-ка руку…

Я поднял левую руку, под которой крепилась кобура, и Изварин ловко, один за другим вставил в кармашки три снаряженных магазина. Четвертый, снаряженный пулями с острой красной головкой, протянул мне…

– Четыре магазина – один в автомате и три запасных. На четыре часа скоротечного боя хватит точно. Все – бронебойные, учитывай. Других взять негде[114]…

Я вставил автомат в кобуру, пару раз подпрыгнул – вроде держится, несильно мешает. Пойдет…

– Теперь вот это… – штабс-капитан протянул мне хорошо знакомый любому военному человеку угловатый черный пистолет с длинной рукояткой, – восемнадцатизарядный. Спуск стандартный, не спортивный…

– Сестрорецк?[115]

– Обижаете… Оригинал из Льежа. Отстреляешь?

– А как же…

Хотя оружие и знакомое «до боли души» – а все равно с неотстрелянным в бой идти нельзя….

Электропривод подтащил ко мне мишень, я ее снял, повесил новую, загнал на рубеж двадцать пять метров. Дальше чем на двадцать пять метров пистолетные перестрелки бывают очень редко, и при работе с пистолетом отрабатывать надо не дальность стрельбы, а точность и скорость. Умение всадить пулю в глаз с пятидесяти метров из стандартной стрелковой стойки – это, конечно, похвально, но если противник выстрелит первым, если он умеет стрелять на бегу, в падении, то в перестрелке эти твои пятьдесят метров недорого будут стоить.

Хорошо, что в Санкт-Петербурге офицеры были неравнодушные, с первых же занятий забросили в угол все армейские наставления по стрелковой подготовке и начали учить нас стрелять «как надо», а не «как положено». До сих пор помню пневматический пистолет, легкие очки, какие обычно носят фрезеровщики для защиты глаз от летящей стружки, и синяки… Сколько тогда было у нас синяков – в первый год они с нас и не сходили. И как только над нами не издевались… Поставят, например, две шеренги на десять метров друг от друга, команда «огонь» – и изволь остаться в живых. В какой шеренге хоть один живой останется после такой перестрелки – та и выиграла. Или «розыгрыш наряда» – трое или четверо спиной друг к другу, команда – и тоже делай что хочешь, но останься в живых и перестреляй остальных. Кто в живых остался – тому поощрение, кого «убили» – наряд по кухне. А мне тяжелее было – я-то начинал в Севастополе, весь первый курс пропустил. Базовая стрелковая подготовка у меня была нормальная – но это именно базовая подготовка в тире, а не умение выживать в ближнем бою. Вот так вот и учились – настоящий пистолет с настоящими патронами для выполнения стандартных упражнений в руки только на третьем курсе взяли, когда навыки выживания закрепили. Заговорился я что-то…

В общем, отстрелял весь магазин беглым – и не кашлянул. Пистолет как пистолет, к рукам привычный. Вещь настоящая. Засунул под правую руку – на сбруе, которой я опоясался, было место для двух кобур – автоматной и пистолетной.

– А мелочь?

– Рукав закатай. На правой руке… – Изварин держал в руках нечто напоминающее какое-то медицинское приспособление для фиксации костей в сломанной руке. Глядя на этот агрегат, мысли возникали сугубо недобрые…

– Руку держи… – Прохладная сталь плотно обхватила руку у локтя, и чуть выше запястья один за другим мягко клацнули замки. На этом странном приспособлении, в чем-то напоминающем полуоткрытую кобуру. был закреплен маленький пистолет..

– Теперь смотри. Чтобы воспользоваться пистолетом, нужно стукнуть запястьем обо что-то, руку при этом держать открытой и быть готовым поймать пистолет. Пробуй…

Я стукнул – что-то скользнуло по руке, по пальцам, лязгнуло об пол…

– Черт….

– Повторение мать учения. – Изварин поднял пистолет – маленький, курносый, с необычно большим для такого малыша дулом. – Дай руку. Заодно смотри – если тебе нужно вставить пистолет в приспособление – просто вставляешь его вот так и давишь до щелчка…

Повинуясь умелым пальцам Изварина, пистолет встал на положенное ему место…

– Еще раз.

На второй раз я уже понял, когда ловить оружие, выбрасываемое специальным приспособлением из рукава – пистолет удобно лег мне в руку, я мгновенно вскинул ее в сторону мишеней…

– Что за пистолет?