либо будет относиться и ко мне тоже, либо вообще не будет существовать.

Судорожно сглатываю, отворачиваясь. Сердце продолжает отчаянно биться в груди, хотя лично мне хочется больше всего на свете, чтобы оно просто-напросто остановилось. Наверное, так будет проще нам всем. Не будет меня, не будет и всего остального. Мысли путаются и не желают выстраиваться даже в подобие чего-нибудь, что могло бы помочь справиться с собственным состоянием и грядущими последствиями решения, которое я на самом деле приняла в первую же секунду с момента выставления ультиматума.

Задерживаю дыхание, внутренне отмеряя себе новую дозу подобия спокойствия и хладнокровия, которое, как я уже прекрасно знаю, совсем скоро покинет меня в любом случае. Шумно вдыхаю, поскольку кислород в лёгких заканчивается очень быстро. Медленно выдыхаю, малодушно вспомнив о потребности закурить, которая пришлась бы сейчас кстати. И делаю так ещё много-много раз, разглядывая как за окном несущегося на скорости под сотню автомобиля сгущаются тёмные тучи, грозя в ближайшем будущем обрушить на землю как минимум ливень, а как максимум – мой личный персональный апокалипсис. Чуть позже я снова закрываю глаза, откидывая голову на спинку сиденья. Но даже так всё равно знаю, что в последнем я не ошибаюсь. Не так уж и долго остаётся подождать до этого момента.

К тому времени, как мы приближаемся к конечному пункту нашей долгой поездки, вовсю разошедшийся проливной дождь барабанит по железу и стёклам, заставляя содрогаться от одной мысли о том, что вскоре придётся выйти наружу.

Хотя, кого я обманываю? Не поэтому дрожат мои руки, а внутренности выворачивает в отчаянном крике боли.

– Приехали, – холодный тон водителя вынуждает открыть глаза.

Машина и правда останавливается, но больше я никак не реагирую. Смотрю строго перед собой. Не хочу видеть его лица. В идеале, слышать сидящего рядом тоже не хочется, но с этим мне пока не справиться. Не сейчас… Позже.

– У тебя две минуты, Жень, – он хватается пальцами за мою челюсть, насильно разворачивая к себе. – Не секунды больше. Поняла?

Киваю, сглатывая подкативший к горлу ком. И, как только собеседник отпускает меня, резко толкаю дверцу, выбираясь наружу.

“Ничего сложного: либо мой брат, либо твой сын…”

Мне в самом деле придётся выбирать?!

И это будет самый худший выбор в моей жизни…

Ледяной поток осенней непогоды безжалостно бьёт в лицо, и я зажмуриваюсь, переводя дыхание. Небольшая пауза необходима сейчас как воздух. Просто успокоиться и не думать о том, что будет дальше. Отгородиться от разрывающих душу и сознание эмоций.

Грёбаное хладнокровие – приди!

Я так отчаянно нуждаюсь в тебе!

До припаркованного у обрыва «Mitsubishi Pajero» примерно сто шагов. Самых долгих в моей жизни. Тех самых, после которых я вряд ли вообще захочу куда-то выйти. Волосы промокают насквозь, а пальцы сводит судорогой. Ноги вязнут в грязи, но я упорно иду вперёд. Как можно быстрее. И без того трачу половину отпущенного времени.

– Так надо. По-другому никак не получится… – шепчу беззвучно, останавливаясь около внедорожника.

Дверца с водительской стороны распахивается в ту же секунду. И пусть я точно знаю, что находящийся в салоне не слышит сказанного, но от того чувства вины не становится меньше. Посмотреть в столь любимые мною синие глаза так и вообще невозможно.

– Жень…

Хриплый голос срывает последнюю печать моего самообладания. Да, я плачу, как маленькая сопливая девчонка, мысленно проклиная всех нас за то, к чему мы пришли. Мужчина реагирует мгновенно, сгребая меня в свои объятия. Успеваю заметить в его взгляде отблески облегчения, смешанного с неверием.

Правильно, не стоит верить мне.

Я обману тебя.

И даже ещё более жестоко, чем ты сам когда-то!

– Думал, ты уже не придёшь. Не ответила ведь ни на одно из моих сообщений, – тихо бормочет Артём, касаясь жаркими губами моего холодного лба. – Замёрзла, да? Ничего, сейчас согрею, – прижимает к себе вплотную, позволяя уткнуться носом в его плечо. – Теперь всё будет хорошо, вот увидишь. Я тебя больше никогда не отпущу.

Исходящее от него тепло окутывает разум невесомой пеленой забвения. Ласковый шёпот приносит в сердце мнимый покой. Очень хочется поставить мир на паузу и просто наслаждаться этим моментом, но… время уходит! Учитывая всё то, что он только что говорит, существует какая-то определённая предыстория его местонахождению здесь. И я бы выяснила. В любой другой раз. Но… да, время уходит.

– Тём, я… – слегка отстраняюсь, встречаясь с ним взглядом.

Я должна сказать!

Или сделать.

Ведь нет иного выбора!

И снова не удаётся. Громкий протяжный автомобильный сигнал позади рушит последнюю возможность излить душу.

Просто времени больше не осталось.

– Ты не одна?

Я вижу в его взгляде озадаченность. Тень сомнений прочно впитывается в омут синего цвета. Мужчина сжимает кулаки, отходя на шаг в сторону. Его силуэт мгновенно вытягивается в напряжении. Даже сквозь плотную чёрную щетину недельной давности заметно, как нервно дёргаются желваки.

– Зачем тогда ты пришла? – глухо проговаривает Артём.

Былое замешательство в одно мгновение преображается в неприкрытую ярость. И мне бы разуверить своего мужчину, объясниться и молить о пощаде за одну только мысль о том, на что почти решилась, но… времени не осталось.

– Он сказал: выбирать, – признаюсь. – Я выбираю.

Не тебя…

– Он?

– Да. Твой брат.

Вряд ли последнее, с моей стороны, звучит достаточно громко. Плевать, услышит ли он меня или нет. Не важно. Холодная сталь рукояти самозарядного ядовитой проволокой впивается и жжёт мою ладонь.

Нужно всего лишь нажать…

Обязательно нужно.

И я…

Не могу.

Не получается.

Хоть убей меня саму…

Тем более, что Артём, при упоминании об Арсении в один миг в лице меняется. Да и оружие тоже, наконец, замечает. Делает выводы быстро. Правильно. И для всей полноты осознания, в отличие от той же меня, ему требуется не так уж и много времени. Неудивительно, что мигом бесится, я едва успеваю уцепиться за его локоть и буквально повиснуть на нём, когда он разворачивается и собирается добраться до машины, на которой я сюда приехала.

– Стой! – буквально умоляю. – Нельзя! Стой! Не ходи туда!

Едва ли это достаточно внятный аргумент. Но срабатывает. Мужчина замирает, хмурится, вглядывается в моё лицо.

– Что взамен?

Единственное, что спрашивает.

– Мой сын.

Мой голос дрожит, как и руки. Всегда ненавидела стрелять. Даже во время занятий на учебном полигоне, и то, кроме чувства отвращения, ничего не вызывало у меня попадание точно в цель.

Теперь же…

Мой выбор не я сама привожу в исполнение. Оказывается, нажать на курок даже в такой ситуации совсем не сложно, если за тебя это делает другой. Добровольно. Направив в себя. Вместе с тихим:

– Не твоя вина, Жень. Моя. Во всём. Запомни. Не забывай.

Два оглушительных выстрела растворяются в шуме сентябрьской непогоды на окраине города, а я закрываю глаза, потому что не могу смотреть на то, что натворила. Иначе сойду с ума. Нельзя. По крайней мере, не тогда, когда рядом с Матвеем та белокурая дрянь.

Просто